Влюбить на спор
Шрифт:
От ожидания я натягиваюсь словно пружина и морально готовлюсь встретить Кречетова, какой бы ни была реакция парня на мое вторжение на его территорию (сейчас почему-то розовые очки слетели, и мне кажется, что он будет не слишком рад меня лицезреть), но в комнату вместе с Олей входит, как я предполагаю, ее сестра - Даша: те же черные глаза и схожие черты лица. Девушка явно младше, а может, полное отсутствие косметики создает такое впечатление.
– Здравствуйте!
– произносит она, внимательно разглядывая меня.
– Привет.
Улыбаюсь самой милой из возможных
– Я выгляжу такой древней, что ты мне выкаешь?!
Та растерянно мотает головой.
– Вики, - дружелюбно представляюсь я.
– А ты, скорее всего, Даша!
Девушка молча кивает.
– Она Митю ждет, - встревает Оля.
– И со мной играла, пока тебя не было.
После этих слов Даша бледнеет и кажется совсем потерянной. В чем дело?!
– Ты против, что я пришла?!
– Нет, что вы!
– бросает искренне и исправляется: «Ты».
– Просто... Можете... Можешь не говорить Диме, что Оля впустила тебя, когда я отсутствовала?
Ее щеки от моего взгляда из болезненно белых становятся пунцовыми, но она тараторит дальше:
– Мне надо было уйти, а Оле нельзя было подходить к двери вообще, не то, что разговаривать с кем-то и впускать в квартиру.
– Хорошо.
После моих слов напряжение отпускает фигуру девушки, и она, обмякнув, спрашивает меня:
– А вы... Ты... Вместе учишься с Димой?
– Да.
– Ну да, он сейчас. Мало с кем общается. Ну после всего.
Ее взгляд теряется где-то в дымке прошлого, и я решаюсь задать этот тяжелый
вопрос:
– Что случилось с вашими родителями?
– Разбились на машине, - глухо откликается Даша.
– Когда?
– В ноябре...
Я считаю в уме - полгода назад.
Девушка, не желая распространяться на болезненную тему, переводит разговор:
– А. ты... давно с ним знакома?
– Нет.
– Значит, ты его совсем не знаешь. Ну какой он на самом деле... Был.
Чувствую, как от любопытства загораются мои глаза.
– Так расскажи!
Она прячет взгляд в своих ладонях и бормочет:
– Он сердиться будет.
Мне необходима, как воздух, любая информация о Кречетове, и я пытаюсь ее сломить своим главным доводом:
– Я не скажу ему об этом.
Даша испытующе смотрит на меня и внезапно, словно отбросив свои сомнения, улыбается, и задумчиво начинает:
– Раньше он был.
– Балбесом!
– решительно вставляет Оля, потерявшая всякий интерес к игрушкам и, развесив уши, с жадностью поглощающая наши разговоры.
Девушка бросает укоризненный взгляд на сестру и выдает свою версию.
– Веселым! Шутил много, улыбался и...
– Был бабником.
– продолжает малышка.
Даша качает головой, произнося:
– Любимцем девчонок.
– У нашей двери его подружки стояли, - закатывая глаза, заявляет девочка.
– Скажешь тоже!
– Я видела!
– возмущается она оттого, что ее слова подвергли сомнению.
Улыбаюсь. Да, такого Кречетова мне трудно представить.
– А куда сейчас делись... все эти девчонки?! Разогнал?!
Даша
пожимает плечами.– Потихоньку все сами испарились, после... Дима ведь так изменился.
Потом поразмышляв пару секунд, добавляет:
– Да и времени у него сейчас на них нет. Он же учится и работает.
Я киваю, показывая, что хоть в чем-то я в теме.
– Да, занимается репетиторством.
– Не только. Он еще на мойке в Европолисе подрабатывает... в последнее время.
Видя, что для меня это неожиданность, девушка поясняет:
– Бабушка заболела, ей лекарства нужны, вот он и устроился.
Сейчас я очень отчетливо понимаю про параллельные прямые, про которые он вчера мне говорил. Если бы не этот дурацкий спор, я бы так и летела по накатанной между салонами, магазинами и счастливой ничем не обремененной жизнью и даже не имела представления, что у кого-то может быть по-другому. Что кому-то надо не только закрывать сессию, но и обеспечивать свою семью. Ежусь от прилипшего ощущения никчемности и бесполезности и впервые в жизни думаю, что кайфовать от счастливого лотерейного билета, выданного мне судьбой, уже как-то не хочется.
Видя мое помрачневшее лицо, Даша тут же щебечет:
– Не надо было это говорить, да?! Он и сейчас хороший, просто немного другой.
Он.
Повзрослел.
Мы обе как по команде поворачиваемся и смотрим на малышку. Она пожимает
плечами.
– Чего?! Так бабушка говорит. Ведь он стал единственным мужчиной в нашей
семье.
– Да. Мы во многом от него зависим.
Девушка, видно слегка попривыкнув ко мне, садится рядом и тихо спрашивает, чтобы не слышала ее сестра:
– А у вас с ним серьезно?!
Врать, окунувшись в эти черные глаза, смотрящие с таким доверием, очень сложно, и я просто подтверждаю озвученную ранее версию.
– Мы друзья.
– Жаль, - произносит младшая, которая уловила даже тихо произнесенный вопрос и ответ на него.
– И мне, - добавляет сестра, с улыбкой смотря на девочку.
– Она как принцесса, правда, Даша?!
Девушка кивает, а я смотрю на ее простенькую юбочку, на острые коленки, выглядывающие из-под нее, на неказистый видавший виды пуловер и симпатичное лицо. Да, легко быть принцессой, когда твой шкаф ломится от нарядов и еще в гардеробной ждут своей участи надоевшие вещи, а на посещение салона не надо копить денег.
– Даша тоже красивая, она просто Золушка, которая не встретила свою фею!
– произношу я Оле, но очень хочу, чтобы их по-настоящему услышала именно Даша, но та лишь грустно улыбается, видно не особо поверив моим словам.
В эту минуту у меня в голове рождается план. Я настолько расчувствовалась и прониклась симпатией к этим двум милым черноглазым особам, что в кои-то веки желаю не сама блистать, а помочь засиять другой. Да, я хочу стать феей для Даши! И порадовать маленькую очаровательную и неизбалованную, как моя сестра, Олю! Но, помимо этих благих целей, в голове проскальзывает еще и меркантильный факт: Кречетов оценит мой поступок, и он точно расположит его ко мне.