Влюбиться on-line (сборник)

Инесса всегда была убеждена, что характер человека не меняется. А то, что веселый нрав — это характерная черта мужа, она не сомневалась. И вдруг — нет ничего: ни веселости, ни легкости, ни полета. Куда все делось? Андрею этот вопрос задавать было бесполезно. Он на него не мог ответить. Мычал что-то невразумительное. Инесса понимала, что связана такая трансформация скорее всего с Оксаной — любовью его непонятной, но теперь-то, когда Оксана забыта, теперь-то что мешает быть прежним?

Только, видимо, правильная фраза звучала периодически в Инессиной голове: нельзя дважды войти в одну реку. Вот они вроде бы вошли, но это лишь видимость. И они другие, и река не та.

Нет, она, конечно, очень даже рада, что муж рядом, что они опять — семья, что вместе они и поплачут над бедной своей дочерью, и поддержат друг друга, и помогут во всем… И все-таки с любовью что-то происходит… Как будто любовь уходит, остывает, прощается с Инессой. Скорее, муж ей просто опора, плечо, просто тыл, хотя это очень даже немало. Но никак не любимый. И Инесса вроде бы бежит за былой любовью — ухватить, зацепиться, задержать, а она выскальзывает из рук, не дается… Просто растворяется в пространстве. Была — и нет ее. И следа даже нет. Только аромат, ощущение легкого прикосновения… И ничего больше… Былое чувство. Как его описать?

Ребята наперебой кинулись с расспросами:

— Ну что, Макс? Как гульнул?

— Нормалек!

— Ну расскажи, ладно тебе! Что за бордель? Какие девчонки? Немки?

— Ой, ребят! — Максим с досадой отмахнулся от них. Не любил он подобные разговоры. Сам процесс интимной близости очень даже уважал, а вот распространяться об этом, обсуждать, рассуждать — это нет. — Пойдемте лучше водки выпьем!

— Ну выпить-то мы выпьем, а ты чего такой загруженный? Может, проблемы какие? — не унимался Гриша.

— Ладно, оставь его! — Валера посмотрел на часы. — Давайте посидим перед отелем, вон в том кафе… Как раз наших девчонок встретим. Они уже через полчаса обещали подъехать. Говорят, накупили опять всего! Как будем багаж упаковывать, не знаю.

— Ребят, а завтра какой день недели? — Макс, казалось, думал о чем-то своем и вопрос задал совершенно не в тему.

— Четверг вроде…

— А мы когда уезжаем? — напряженно спросил он.

— В пятницу же договаривались.

— Вы что, хотите сказать, что нам только один день осталось здесь быть?

— Ну да! — Гриша внимательно посмотрел на товарища. — Макс! Да что с тобой? Мы же все вместе решали: выезжаем в пятницу утром. Два дня в пути. В воскресенье дома приходим в себя. В понедельник всем на работу.

— Да-да… Я помню. Просто время так быстро пробежало… — Он присел за столик, посмотрел меню. — Так, что мы заказываем? Лично мне водки и мяса кусок. Валер, переведи! — И опять без перехода: — Ребят, меня еще разок прикроете? Завтра?

— Макс! Да ты что?! Завтра, считай, последний день отдыха. Девчонки наверняка захотят куда-нибудь вместе, — горячо возразил Григорий.

— Да… Они говорили: на катере по реке! Это на полдня точно, — поддержал Валера.

Макс словно и не слышал:

— Мне надо будет отлучиться часика на полтора-два. Не больше.

— Рискуешь!

— Да чем я рискую?! Чем? — взорвался Макс. — В гробу я видел ваш кораблик вместе с вашей рекой!

— Да не кипятись ты! Куда хочешь, туда и иди! Только реши сначала, что ты жене твоей говорить будешь.

— Ну, мужики! — Макс, казалось, немного успокоился. — Прошу же по-человечески: прикройте! Давайте придумаем что-нибудь.

— А что придумать-то?

— Ну, к примеру, что я пошел покупать Ленке подарок. Она обожает подарки и очень обрадуется, — предложил Макс.

— Неплохой ход, — поддержал Валера.

— Может, ход-то и неплохой, только на поиски подарка тоже время нужно, — усомнился Гриша.

— Да мне всего-то минут пятнадцать-двадцать потребуется. Забегу в первый попавшийся ювелирный… Возьму цепочку или браслет… Делов-то…

— Слышь, Макс! А что за необходимость-то? Зачем тебе… любовь эта продажная? А? Да еще в таких количествах? Да еще с риском? — Гриша допускал, что своим вопросом может вызвать раздражение или даже гнев Макса, но все равно не удержался.

На удивление Макс ответил серьезно и спокойно:

— Ну, во-первых, я же сказал, что в обладании большого количества женщин я вижу свое личное счастье. Во-вторых, меня интересует тема сексуальных взаимоотношений мужчины и женщины. Интересует, притягивает… Завораживает, я бы даже сказал. И в-третьих, я реально расслабляюсь только с женщиной. Ни водка, ни путешествия, ни лишний сон не дают мне такого истинного релакса, как секс с новой подружкой. Я доходчиво объясняю?

Речь его казалась образцом отточенного ораторского искусства. Он ни разу не сорвался ни на мат, ни на крики. Спокойно и четко высказал свою позицию, и сомневаться в его искренности у ребят не было никаких причин.

— Ну что ж! Флаг тебе в руки!

До возвращения жены Макс больше не проронил ни слова. В разговоре приятелей не участвовал, жевал мясо и равнодушно посматривал по сторонам. Периодически откидывался на спинку кресла и прикрывал глаза. В эти мгновения перед ним появлялось лицо девушки… Ну той… Как ее? Жанна, Снежана… Ее ласковые руки нежно гладили его тело, а васильковые глаза проникновенно заглядывали, казалось, в самую душу.

С Жанной случилась истерика. Наверное, впервые. Пожалуй, что да, в первый раз за все время нахождения в заведении. Конечно, приступы тоски, пессимизма и печали бывали и прежде. Естественно, ей не чужды были депрессивные настроения. Но поскольку врачи следили за девушками очень внимательно, то и лекарства назначались вовремя и в нужных количествах. А раз так, то все более-менее болезненные отклонения довольно быстро приводились в норму. Или в состояние, близкое к норме.

Девушки считались высокоэлитными проститутками, и нездорового состояния их психики персонал не мог допустить. Жанна иногда задумывалась: а зачем их привезли сюда насильственным путем? Разве мало желающих, которые сами готовы к подобной работе, хотят заниматься этим, имеют опыт, профессиональные навыки, выдержку, терпение? Почему понадобились девчонки, которым чуждо подобное занятие? Зачем насилие над собой, если кто-то может делать ту же работу если не с любовью, то по крайней мере с желанием и интересом?

Ответ Жанна предполагала только один: неиспорченность, отсутствие порочного опыта. Пусть не девственность, но все же и неразвращенность. То есть клиенту предлагались обычные, нормальные молодые женщины. Не путаны, не профессиональные проститутки… Да, пусть эти девушки чему-то не обучены, пусть они не способны на какие-то чудеса сексуальной техники. Обученных — пруд приди! В соседнем квартале — томные восточные красавицы! Через улицу — непревзойденные в искусстве любви тайки. Напротив — горячие кубинки! А здесь — самые обыкновенные славянские девушки. И вроде бы ничего в них нет особенного, а гляди-ка, спрос растет! Клиенты множатся. Значит, не прогадал хозяин! Грамотно идею свою развил!