Вне подозрений

— Тебе нравится? — спросила абуэла.

Джек взглянул на паркетный пол из сосновой доски, на деревянные потолочные балки, на окна, в которые били лучи солнца.

— Потрясающе!

— Так и знать, что тебе понравиться.

Из кухни вышел мужчина, последний поклонник абуэлы. Джек встречался с ним и прежде и знал, что он считался лучшим танцором Маленькой Гаваны. Было ему восемьдесят два, но, несмотря на столь почтенный возраст, он не шел, а словно плыл через гостиную навстречу Джеку и улыбался во весь рот.

— Как жизнь, Джек?

Акцент очень сильный, но всякий раз при встрече с Джеком он, подобно многим друзьям абуэлы, предпочитал говорить по-английски. Все они считали его чистым американцем, пусть и с кубинскими корнями. Джек знал его под именем Эль Родео, в Беверли-Хиллз его имя произносили как Родео Драйв. Все остальные называли его в присутствии Джека просто Родео. Имелось у дружка абуэлы и второе имя, Бубба.

— Красивый, нет?

— Мне очень нравится. Сколько?

Эль Родео извлек из кармана ручку и нацарапал телефонный номер на обертке от жвачки.

— Ты звонить.

— А чей это номер?

Эль Родео принялся путано объяснять на ломаном английском, и Джек с трудом, но все-таки понял, что дом этот принадлежит племяннику Эль Родео, который недавно переехал в Лос-Анджелес. Джек пытался уточнить детали по-испански, но Эль Родео посчитал, что изъясняться по-английски удобнее. Так они и болтали, и постепенно прояснилось, что звать племянника Чип. Немного странное, как показалось Джеку, имя для латиноамериканца.

— Чип?

— S'i, Чип.

— Он дешевка, [21] — пояснила абуэла.

— А, дешевка.

— S'i, s'i, Чип.

Симпатичный он парень, этот Эль Родео, но готов побиться об заклад честным именем родной матери, его английский все же хуже, чем мой испанский.

Джек положил бумажку с номером в портмоне.

— Сегодня же позвоню.

— Звони теперь, — сказала абуэла.

— Мне надо подумать. Боюсь, с учетом того, через что нам с Синди довелось пройти, она согласится переехать только в дом, где круглые сутки дежурит охрана.

21

По-английски Чип созвучно «cheap», что означает в переводе «дешевый».

— Не позволяй страхам брать верх. Вам с Синди надо ребятишки. И тогда лучше дом, нет?

Джек не заглядывал так далеко, но оптимизм бабушки был заразителен.

— Надо хотя бы посмотреть весь остальной дом.

— Хорошо. — Абуэла взяла Эль Родео под руку и повела его к двери. — Мы пойдем, а ты осматриваться. Один. Мы тебе не мешать. Только решай быстро.

Джек вовсе не собирался выгонять их, но не успел возразить — они вышли через стеклянные двери во двор. Он пошел взглянуть на кухню.

Окно было открыто, и он слышал, как болтают в патио абуэла и Эль Родео. Речь шла о толпах туристов, которые буквально наводнили Маленькую Гавану, где Эль Родео с друзьями привык играть в домино в парке. Эль Родео был далеко не в восторге, что выступает там в роли живого этнического экспоната. Эти туристы ни хрена не смыслят, жаловался он, а делают вид, что все понимают. Даже Джек не разбирался толком в этих вещах, по крайней мере до тех пор, пока абуэла не переехала в Майами. Выпуски вечерних новостей создавали впечатление, что американцы кубинского происхождения живут лишь одной страстью — ненавистью. Ненавистью к Кастро, ненавистью к любому политику, который не состоит к нему в оппозиции, ненавистью к очередной звезде Голливуда, который обменивался рукопожатиями и курил сигары с этим деспотом, погубившим их родителей сестер и братьев, дядей и тетей. Нет, конечно, подобные чувства имели место. Но были районы, где жили люди, подобные Эль Родео, человеку, на протяжении вот уже сорока лет содержащему небольшой бар в Майами. И на стене этого бара висел снимок ресторана, которым он некогда владел в Гаване, а ключи от старого гаванского дома лежали в вазочке на кассовом аппарате. Он отказывался забыть то, что некогда любил, отказывался верить, что никогда уже не вернется на родной остров.

Джек бродил по дому и думал о жене.

— Привет, Джек…

Услышав знакомый голос, он вздрогнул.

— Синди? Но как ты…

— Тем же путем. Абуэла меня пригласила.

— Да, эта женщина умеет своего добиться.

— Определенно. У нас был разговор по душам в мастерской. Она заставила меня задуматься. — Голос ее снова немного дрожал, но от эмоций — не от гнева. — Наверное, я слишком бурно реагировала, ну, ты понимаешь…

— Так ты мне веришь? Что эта пленка записана черт знает когда, еще до Рождества Христова? До Синди?

Она чуть улыбнулась, давая понять, что оценила его юмор.

— У меня было время подумать. Да, теперь я тебе верю.

— Если хочешь, могу это доказать.

— Уверена, что сможешь.

— Мы наняли эксперта по аудиозаписям. Работа предстоит сложная, поскольку имеется только копия…

— Так в полиции тебе дали не оригинал?

— Если верить Кларе Пирс, оригинала вообще не существует. Он был уничтожен, а это, в свою очередь, наводит на мысль, что Джесси немало постаралась, чтоб создать впечатление, будто роман у нас был недавно. Думаю, она сделала это для того, чтоб шантажировать меня. Если я догадаюсь о мошенничестве.

— Тебе не обязательно что-то доказывать мне. Я уже достаточно наревелась и теперь понимаю: пленка — это какой-то трюк. И вообще, если бы у вас случился роман, я бы сразу поняла. Почувствовала бы.

Джек подошел к ней, нежно обнял.

— Прости, что сомневалась в тебе, — прошептала Синди.

— Я все понимаю. Ведь тело ее было у нас в ванной и…

— Давай не будем вдаваться в подробности, о'кей? Давай просто постараемся… быть счастливыми. Радоваться друг другу. Это все, что я хочу. Чтобы мы с тобой были счастливы.

— Я тоже, — сказал он, не разжимая объятий.

Со стороны патио донеслись восторженные крики. Они обернулись и увидели: у дверей стоит абуэла, смотрит на них через стекло и посылает воздушные поцелуи.

Джек улыбнулся и, двигая губами, неслышно произнес всего одно слово: gracias.

— Пойдем, — тихо сказала Синди. — Надо собрать все вещи.

— Сейчас догоню.

Через пять минут Джек был в машине и ехал следом за Синди в Пайнкрест. Для того чтобы организовать перевозку мебели в новый дом, понадобится минимум два дня, так что придется им провести еще несколько ночей у тещи. Они договорились, что Синди приедет на десять минут раньше Джека и предупредит мать о том, что Джек поживет у них еще несколько дней перед переездом. Очевидно, Эвелин была не столь убеждена в верности зятя. Джек ждал в машине у дома, и вот наконец из дверей показалась Синди и сделала ему знак, что все в порядке.

В машине зазвонил телефон — Джек даже вздрогнул от неожиданности. Звонил Майк Кэмпбел.

— Ну, как все прошло? — спросил его Джек.

— Знаешь, если бы кто-нибудь рассказал, что я топал за теткой битых два часа и остался незамеченным, я бы не поверил. Но в данном контексте расцениваю это как большой успех.

— Молодец, хорошая работа. И куда она тебя привела?

— В какой-то жуткий райончик. Похоже, ей нравится общество бездомных. И наркоманов.

— Черт. Может, она догадалась, что за ней следят? Вот и водила тебя.