Внеучебная Практика

— Данечка, ты шутишь? Ты знаешь, что такое брак по положению?

— Бог миловал, — проворчал Богдан.

— Какая постель? Светлана таскала меня по музеям живописи, а я ее по научным выставкам – нужно же было искать точки соприкосновения. Но мы их так и не нашли. И, кстати, не факт, что у нас вообще дошло бы до постели, реши мы все же пожениться! Разве что для зачатия потомства. Че-е-ерт! — Тони вспомнил, что Света мертва.

Опять мороз по коже. И ледяной укол ужаса. Антон пока не знает, как умерла Светлана. Почему же ему так жутко?

«Поднажми, — мысленно велел он кадавру. — Используй весь кристалл».

Нежить ответила эманациями легкого сомнения. Тони уверил ее, что штрафы за превышение проблемой не станут. Кадавр подчинился и сделал это с заметным удовольствием.

Глава 14.3

Глава 14.3

На открытой террасе скромного деревянного домика стояли двое, светловолосый мужчина лет сорока и юноша. Оба выглядели как обычные люди, и лишь их разговор свидетельствовал о том, что людьми они не были.

— Знаешь, сколько магии таят в себе вендиго? Сколько способов уничтожить фантома дал им договор с Той Стороной? — мужчина смотрел вдаль, туда, где алым бликом садилось солнце. — Не знаешь. Ты никогда не видел вендиго во второй ипостаси. А я видел. Твоя идея глупа. Прекрати об этом говорить.

— Мастер, — юноша заговорил отрывисто, с жаром. — Но ведь я сейчас совсем рядом с ним, так близко! Одно ваше слово – и Олевский умрет… умрет мучительно, на ваших глазах, если захотите. Разве не это нам нужно?

— Не это! — отрезал светловолосый. И немного мягче проговорил: — Забудь о сердце Снежного Воина, мой мальчик. Это не наш путь. Я дважды на одни грабли не наступлю, уволь. В тот раз я брата потерял, а ведь мы были в шаге от того, чтобы переселить душу Шайло из мертвого кадавра в живое тело.

— Олевский должен отплатить! — на бледных щеках юноши вспыхнул гневный румянец.

— Он отплатит, — старший фантом покачал головой, усмехнувшись. — Не думай, что я отказался от мести за гибель Шайло. Не отвлекайся, мальчик мой. Твоя цель иная. И я хотел бы услышать твои предположения.

Юноша замялся, потупился, шевеля яркими губами:

— Ну… я пока ее не нашел.

— Может, плохо искал? — мужчина перевел на юношу внимательный взгляд.

— Я старался, крутился рядом по поводу и без, валял дурака… но никого похожего. На курсе три десятка светловолосых девиц, и ни одна из них ничем выдающимся не отличается. Коловрат как коловрат. Чародейка не могла ошибиться?

Мужчина достал из кармана вышитую ленточку, грязноватую и потертую, задумчиво пропустил ее между пальцев:

— Не могла. Был бы на ленте запах, сказала бы точнее. Да ты тогда и сам мог бы девицу учуять. Однако, увы, в узоре особая, защищающая магия. Все, что чародейка смогла сказать, это то, что девица будет учиться в Академии Магии. В видении гадалки девушка стояла у Источника в вестибюле. Ищи, малыш. И найди.

— Мастер, — в голосе юноши прорезалось отчаяние. — Если бы вы знали… как тяжело мне в этом теле, как оно мне… чуждо. Оно имеет свои… желания, а я словно их раб!

— Друг мой, — в мягкой интонации мужчины прорезались нотки, от которых молодой человек поежился. — Когда ты УМЕР, едва появившись на свет, твоя мать, узнав, что я могу помочь, стояла передо мной на коленях, прося продлить твою невинную жизнь. Да, мотивом ее была не только материнская любовь, — фантом хрипло хохотнул, — но и деньги. Однако я ценю честность… Я дал тебе второй шанс. Нашел оболочку… довольно удачную, на мой взгляд, отвечающую требованиям ситуации. Ты жив. Радуйся, не ропщи, — старший фантом подошел к юноше и потянул за цепочку на его шее, достав из-за ворота парня деревянный грубо вырезанный кругляш. — Артефакт, скрывающий тебя от фантомоборцев, – кусочек альвийского посмертного дерева. Это, — фантом тряхнул деревянный кружок, — и есть твоя истинная цель в Академии, наш билет в мир живых. Найди девчонку. Она – ключ.

— Я сделаю все возможное, — затрепетав, проговорил молодой человек.

— Вот так-то лучше. Ты молод, хорош собой, можешь наслаждаться жизнью, менять любовниц и… любовников, чем и занимаешься… да, я знаю… не только для моих целей, но и для своих, — жестко проговорил светловолосый. — И не рассказывай мне о том, как это противно твоей натуре! А если ты НАСТОЛЬКО устал от жизни, это можно исправить. Для сотен наших неприкаянных братьев и сестер твое юное тело – лакомый дар. Молчишь? То-то же. Отправляйся на бал. Туда приглашены твои однокурсники? Вот и поработай. А с Олевским я сам разберусь. Уже скоро. Это будет… очаровательно. Смерть? И ты, и я оба знаем, что смерть не конец. О нет, Бесу Олевскому я приготовил наказание пострашнее – бесчестие. Фигуры расставлены. И первый ход уже сделан.

Глава 15

Глава 15

Графиня Хомутова ждала Антона в своем автомобиле. Рядом с ней сидел Чатрышский. Поговаривали, что камер-фрейлину и министра связывают давние, достаточно близкие отношения. Скорее всего, это были только слухи.

— Я… примите мои соболезнования, — пробормотал Антон, усевшись.

Лицо графини его ужаснуло. Ольга Лазаревна постарела на десяток лет за один вечер. Лишь глаза остались прежними, и огонек, в них горящий, выдавал чувства матери, потерявшей ребенка: боль, гнев, ярость, жажду мщения. Она молчала и смотрела на Тони. А Чатрышский смотрел на Хомутову с тревогой, а на Тони – с легким недовольством. Антону стало совсем не по себе. Если его в чем-то подозревают, почему не вызвали в следственный отдел?

Ольга Лазаревна прервала молчание:

— Тони, мой мальчик. Обстоятельства таковы, что ты можешь помочь.

— Я с радостью, Ольга Лазаревна, но… — Антон растерянно развел руками. — Мы со Светой… вы же знаете.

— Знаю. Покажи ему снимки, Феликс, — фрейлина обратилась к Чатрышскому.

Тот помедлил, с некоторым колебанием извлек из футляра тяжелый планшет, включил его и открыл несколько папок. Антон взял планшет, вздохнул и принялся листать снимки.

Он и не понял сразу, что видит на фото: место преступления или декорации для театральной постановки. Всматривался, не понимая. И Светлану-то заметил не сразу – она сливалась с обстановкой комнаты, а конкретно с бледным покрывалом на кровати. Выделялись только губы, алые. За то время, пока они пытались встречаться, Тони никогда не видел на Светлане таких ярких оттенков помады.

Антон рассматривал Свету с разных ракурсов, удаляя и приближая изображение нетвердой рукой. Побледневшая Ольга Лазаревна глядела в окно, где в нескольких десятках метров от ее авто съезжались гости к летней резиденции государя.

Девушка лежала на кровати в неестественной позе. Одна рука ее, согнутая в локте, была поднята в воздух, а голова наклонена к плечу. Неестественно уложенные кудри, желтое платье с кружевом и рукавами-фонариками, детский фартук поверх платья, лаковые туфельки с ремешком – то ли маленькая девочка из 50-х годов прошлого века, то ли наряд из странной ролевой секс-игры, а скорее всего, и первое, и второе одновременно.

— Расследование начато, но место преступления в стазисе, — Чатрышский опять покосился на фрейлину с выражением глубочайшего сомнения во взгляде. — До завтрашнего утра. По личной просьбе графини.

— Прошу, — Ольга Лазаревна облизнула потрескавшиеся губы, — Тони, прошу, смотри внимательно. Что-то… что-нибудь. Подсказка!

— Не понимаю, — беспомощно проговорил Антон. — Тот, кто сделал это – безумен! Это все, что я могу сказать. Что это за место?

— Частный дом. Сдавался. — сказал Чатрышский. — Светлана сама его снимала. Судя по показаниям владельца – скорее всего для свиданий. Сделка прошла через сеть. Деньги переводились регулярно. Кто был… кавалером, не ясно. Место глухое, ни камер, ни свидетелей.