Внук

Мы просидели в кустах не два, а три часа. Я решил добавить времени, и не зря. Когда к нам вышел Вано, мы начинали собираться. Вано был весь в мыле. Еще бы, набегался.

– Майор приказывает вернуться, но в другое место. Мы по пути присмотрели, они остались там, а меня за вами послали.

– Хорошо, веди!
– Мы тронулись в обратную сторону. Через час, Вано завел нас в такой бурелом, что еле продрались.

– Ты как хоть здесь шел-то?
– едва увернувшись от ветки, которая чуть не хлестнула по лицу, спросил я.

– Да как-то пролез, ты бы видел, как мы технику протаскивали. Вряд ли сюда фрицы нагрянут. Наконец мы увидели в темноте силуэты машин. Нас окрикнули, во, даже дозоры поставили.

– Стой, кто идет?
– проговорили из темноты.

– Свои, - коротко ответил Вано.

– Восемь, - произнес тот же голос.

– Три, - Вано выдохнул.

– Давайте быстрее, командир заждался.

Эту систему паролей, я сам и предложил Истомину, надо же, он вспомнил и решил воспользоваться. На сегодня видимо пароль 11.

Майор встретил меня у палатки. Я заметил, что их стояло целых четыре.

– Жрать хотите?
– спросил он вместо приветствия.

– Конечно, здравия желаю, товарищ майор.
– Ответил я.

– Пошли ко мне в палатку. Только сам собирался.

В палатке горела какая-то коптилка, Истомин выставил передо мной на ящик, банку тушенки, положил хлеб, и стал наливать что-то в кружку.

– Это ж, водка, - поморщившись, заметил я.

– Это от простуды!
– Истомин решительно пододвинул мне кружку.

– Вы же знаете, не пью я. Совсем!
– вздохнул я.

– Чего, и для здоровья не выпьешь?
– удивленно поднял брови майор.

– Чаю нет?
– тихо спросил я.

– Сейчас спрошу, вроде инженеры кипятили.

Он вышел, а я стал метать тушняк. Когда вернулся майор, я уже вылизывал ложку.

– Вот, держи!
– Истомин поставил передо мной котелок с дымящимся чаем.

– Как пострелялись?
– к моему удивлению, майор не кричал, даже голос не повысил.

– Нормально, ну никак не получается по-тихому.

– Ладно, уж, по-другому тут и не получится. Чего думаешь предложить?

– Вот мелькнула мысль, а нельзя ли подождать немного.

– В смысле? Не понял?

– Насколько помню, скоро заработает дорога по Ладоге, по ней бы и прошли!
– высказал я точку зрения, хотя и понимал, что зря.

– Как скоро это произойдет?
– навострил уши майор.

– В конце месяца, - робко ответил я.

– Ты охренел? У наших подопечных приказ, наладить производство, к концу месяца. Каким образом этого достичь?

– Я не охренел, просто впереди, Синявино, тут всего, если верить карте, километров двадцать. А там жопа! В прямом смысле!

– Я помню. А вот ты забыл! Двенадцатого ноября, состоится контрнаступление, я же говорил, будет большой налет авиации, под это дело, операцию и рассчитывали.

– Вы уверены, что оно принесет нам пользу. В смысле поможет нам?

– А вот для этого, и была нужна твоя группа. Общий план такой, подходим как можно ближе, и ждем. Твои гаврики, будут выдвинуты на самое острие. По их сигналу, будем осуществлять прорыв. От берега в любом случае, немцев откинут, сил хватит, мы должны просто во время успеть. Ты писал, в Синявино поляжет много. Я помню.

– Сейчас везде много убитых, но там, да, много!

– Война! Ты опять со своими пойдешь? Я так думаю, приказывать тебе без толку, все равно найдешь доводы.

– Да зачем чего-то искать, просто пойду да и все. Я нужен им.

– Ты и нам нужен. Всем!

Я достал трофейную карту, на ней было изображение котла, на Синявинских высотах. На данный момент, у немцев там стояли два стрелковых полка со средствами усиления. Но по той же карте, выходило, что туда идет танковый полк. А это уже серьезно. Чего бы наши не задумали, в этом месте, им будут нужны серьезные силы. Майор говорил об авиа налете, но у немцев прекрасно налажена взаимосвязь с авиацией, как бы не спустили на землю, наших соколов, еще до того, как они смогут отбомбиться.

Выдвигаться решили рано утром. Сейчас все свободные от караула, спали как убитые. В первую очередь, спали мои разведчики, и я сам. Разбудили нас в пять утра. Светает поздно, успеем по темноте далеко пройти. Можно было бы раньше выйти, но Истомин решил дать нам отдохнуть. И так почти сутки на ногах. С утра, когда вылез из палатки, чуть не окоченел, ночью ударил мороз, не знаю, но думаю градусов двадцать. Дубак был серьезный. Быстро собравшись, глотнул чаю, мне его Зимин принес, и стал собирать парней. Казах оклемался вроде, остальные в порядке. Вышли уже через двадцать минут. Хотел я ехать на Ганомаге, но майор не дал. Слишком опасно было, пришлось топать.

– Зато не замерзнешь!
– Сказал с ухмылкой Истомин.

Двигались больше часа. Болота не промерзали, приходилось осторожничать, обходить. Иногда, где-то в стороне вспыхивала стрельба, но довольно вялая. Может партизаны, их тут вроде много должно быть. Нез наю. Еще через час, услышали уже что-то посерьезней, похоже, мы где-то близко к высотам, отчетливо слышится грохот артиллерии.

– Серег, это фронт?
– Спросил Зимин.

– Наверное, слышишь хреначат как?
– показал я рукой в направлении грохота.

– Да уж, вроде даже зарево видно, - добавил Вано.

– А много там фашистов?
– задал вопрос дед.

– Не знаю, должно быть много. Мало бы сюда не дошли, - заключаю я.

Дальше шли молча, тишину нарушал хруст ледяного наста, под ногами, да редкие матюги, когда кто-нибудь запнется. Странно, но никого еще не встретили, хотя мы уже явно близко. Я чего-то представлял, что будут какие-нибудь штабы, госпитали, или еще что, а вокруг никого.