Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию

Ни Америка, ни СССР не оказались готовы к многочисленным собственным жертвам ради достижения исторической победы над соответствующим «измом», поэтому третья мировая война велась «по доверенности» большими и малыми сателлитами сверхдержав вплоть до тех пор, пока СССР был способен оплачивать услуги своей команды наемников. Не стоит обольщаться насчет моральных качеств последних. Кто деньги платит, тот и музыку заказывает. Россия больше не платит за сателлитство, вот и поразбежались все поближе к реальным и воображаемым кормушкам. К большой привлекательной евротитьке выстроилась длинная очередь бедных и дальних еврородственников. Прогрессивная часть российской элиты побуждает Россию занять место в этой очереди где-нибудь между Молдавией и Белоруссией и ругает имперские замашки, не дающие так вот запросто припасть под длань франко-германских бюрократов. Но ответственные товарищи в Москве понимают, что готовность Запада платить агентам влияния в России не означает готовности того же Запада содержать все российское население. Украинцам скоро предстоит убедиться, что 65 миллионов на поддержку Ющенко — это ого-го, а даже и 650 миллионов, розданных населению, — это ничто. Тем более что бесплатно раздавать там никто ничего больше не собирается. Шарфики можете оставить себе.

Неожиданный добровольный уход СССР с ринга означал конец эпохи двухполярного мира и начало — вопрос — чего именно? Е. Примаков в духе традиционной русской дипломатии попытался было отыграть изощренной демагогией то, что было проиграно пушками. Но идея мультиполярности оказалась нежизнеспособной, потому что реальных соискателей стать одним из этих «мульти» не оказалось. Фактическим мировым правительством стала не ООН, не ОБСЕ, не НАТО, а администрация президента США. Выяснилось, что это единственная в мире организация, способная быстро принимать решения и сравнительно экономично перераспределять грандиозные ресурсы глобального значения без длительного и дорогостоящего многостороннего бюрократического согласования. Крыть это нечем, поэтому ни о какой мультиполярности речи быть не может. Есть империя — Третий Рим, — и есть провинции, более или менее лояльные. Делать какие-то выводы о «державности» Китая или Индии — это выдавать желаемое за действительное. Китай держит в своих закромах около триллиона долларов американской валюты, и его экономическое могущество целиком и полностью зависит от торговли с Америкой. Одним росчерком пера американцы могут превратить Китай из ревущего тигра в экономического карлика. Китайцы это понимают. Из Индии с ее исторической зависимостью от британского мира и растущей ориентацией на тот же американский рынок сверхдержава тем более не получится. Европейский союз — это всем известный экономический гигант и в то же время не менее знаменитый политический карлик. Французы пытаются превратить ЕС во что-то менее аморфное, но приходят американцы и снова спутывают все карты, на этот раз содействуя впуску в ЕС целого стада восточноевропейских, по выражению Жака Ширака, «троянских ослов», у которых присутствует звериный голод на евросубсидии, но полностью отсутствует желание бороться за евроидентичность.

Парадокс нынешней ситуации заключается в том, что Россия сохранила манеру мыслить и вести себя как сверхдержава, на деле вылетев из лиги сверхдержав, ныне представленной единственной империей, которой не с кем больше играть в настоящие игры. Зато у нас теперь появилось больше равных конкурентов — жить стало явно веселее. Бразилия, Польша, Турция, Иран — вот новые соседи по нашей новой лиге, в которой нам теперь предстоит жить и играть. О политической конкуренции с Америкой лучше забыть. Обсуждаться могут только границы автономии в рамках империи. Попытки воспользоваться сохраняющейся военной мощью для достижения политических целей будут рассматриваться как проявления дикости, неевропейскости, достойные всякого порицания и наказания. Если мы отступили, когда наши ракеты были на Кубе, тем более не стоит напрягаться, когда наших ракет там больше нет.

Нищета элиты

Причина утраты позиций, завоеванных потом и кровью в 30—50-х годах, заключается не только в политике КПСС и ее генерального секретаря лично, а в банкротстве всей советско-российской элиты — политической, промышленной и культурной. Фора, накопленная царями и генсеками, оказалась промотанной на протяжении жизни одного поколения советских людей. Культурная и социальная революции срикошетили. К власти пришло поколение элиты, не ощущающее себя наследниками и продолжателями имперской традиции, поколение незаконнорожденных, бастардов, не готовых напрягаться ради абстрактных национальных целей.

Гигантский, не до конца еще понятый ущерб нанесла и мировая война. Гитлер выбил самое многообещающее поколение в российской истории, в результате чего образовался зияющий провал между поколениями отцов, сражавшихся в битвах империи, и младших детей, воровавших картошку в тылу и выживавших изо всех своих сил.

Поколение вернувшихся из окопов отцов тоже внесло свой вклад: «Мы перестрадали, но все фрукты — детям». Результатом этого послевоенного «бобруйского синдрома» стало воспитание полчищ безответственных индивидуалистов, каждый из которых ощущал себя пупом земли и готов был предать все, что угодно и кого угодно, ради своих личных амбиций, идеологических или культурных пристрастий. Постоянный контрапункт официальной наступательной и кухонной пораженческой пропаганды разрушил моральные основы будущей российской элиты, приучил к постоянному двоемыслию, которое в России выдается за большую жизненную мудрость, а на Западе рассматривается как вредный порок — отсутствие цельности во взглядах.

В конце концов пришли к тому, к чему пришли, — успех отдельной личности перестал что-либо добавлять к совокупному успеху нации. Множество представителей элиты стали «пытать успеха» за пределами своей страны, даже поступили на службу к другим императорам, более того, многие приняли участие в действиях третьей мировой на стороне враждующей стороны. Такого уровня предательства, как в последний советский период, давненько не наблюдалось в любой другой стране мира.

Идейное предательство стало нормой жизни. Демонтаж советской (а точнее, имперской российско-советской) системы ценностей происходил на всех уровнях. Было подвергнуто сомнению и оспорено все, что было достигнуто и создано предыдущими поколениями. Закономерным результатом стала провинциализация духовной жизни СССР, а затем России. Хрущев был последним идеологическим продуктом, пробившимся из здешних мест на мировой духовный рынок. Собственная музыка была заменена адаптацией западных направлений, собственная литература была частично забыта, частично признана неполиткорректной, собственные технические и экономические достижения осмеивались, политики за глаза подвергались остракизму. Результат налицо — многие российские изобретения, такие как социальное обеспечение и массовая пропаганда, вошли в стандартный набор услуг западных государств, а самой России сегодня НЕЧЕГО предложить миру, нет ни одной свежей идеи НИ В ОДНОЙ ОБЛАСТИ. Мы, российское общество, живы только прошлыми достижениями и некоторой локальной деятельностью, которая наполняет каким-то смыслом наше существование. Русские не поверили ни христианам, ни большевикам в том, что идеи движут миром, хотя доказательств было представлено предостаточно, и полностью уверовали в волшебную силу колбасы. Но колбаса при современных методах производства широко доступна, а великие идеи теперь создаются, присваиваются и монополизируются другими. Печальный факт — Россия сегодня является импортером идей ВО ВСЕХ ОБЛАСТЯХ — от промышленной технологии до балета.

Пятая колонна

Некоторые все еще верят в сверхдержавный потенциал России. Но это уже давно относится к жанру «фэнтези». Вопрос сегодня может стоять так: сохраниться в качестве субъекта своей собственной политики или окончательно превратиться в объект чужой политики. Соответственно вот вам и реальные партии. Партия власти, которая поддерживает все действия президента, в которых видится субъект большой политики, и оппозиция, уже готовая сдать крепость «более достойным». С точки зрения национальных интересов и возможности выживания самостоятельной демократии в России конструктивный диалог может вестись только в рамках первой альтернативы. Вторая, пораженческая, и противоположная по демагогии, но смыкающаяся с ней по целям коммунистическая альтернативы должны быть отвергнуты обществом и политиками как вредная аберрация и прямое предательство. В этом не будет возврата к тоталитаризму, никто, надеюсь, не будет никого сажать, но во всяком случае в доступе на все спонсируемые государством и обществом каналы массовой информации (читай массовой пропаганды) им должно быть вежливо, но твердо отказано, а возможности получения помощи из-за рубежа должны быть тем или иным способом перекрыты, вплоть до открытых дипломатических скандалов. Пусть ребята свободно и независимо работают за свои, кровные.

Давайте в этом поучимся у империи. Попробуйте профинансировать доступ нравящегося вам американского политика к СМИ или поддержать его финансами. Китайцы, кстати, пробовали. Каждый раз эти попытки выводились на чистую воду, заканчивались крупными скандалами и пресекались. Попробуйте в Америке покритиковать власть вообще или президента в частности по общенациональному каналу. Попробовать можете, потом считайте количество часов, которое пройдет до увольнения с негласной выдачей «волчьего билета». В Канаде главный редактор столичной газеты «Ситизьен» был вычищен в течение недели после того, как осмелился вежливо покритиковать премьер-министра. И это в сравнительно либеральной стране.

Элита должна научиться защищать свое государство и свою политическую систему. Для начала надо научиться чистить систему от явных врагов и потенциальных мятежников. Иначе получим Ющенко (давно у нас не было баррикад!), готового поломать государство ради своих амбиций. Такого рода люди должны вычисляться и устраняться из основного потока политической жизни задолго до того, как им придет в голову появиться на майдане.

Империя особенно жестко относится к единству рядов во время военных действий. Любой солдат, в какой бы войне империи он ни участвовал, в День ветерана гордо вставляет искусственный цветочек мака (англосаксонский вариант гвоздички) в петличку и выступает предметом всенародного восхищения и уважения. Либеральных критиков англосаксы научились демократично так вытеснять куда подальше в стиле «мы вас просим! Просим, просим! (имеется в виду „к выходу вон!“)». Все видели Керри и Буша, соревновавшихся в том, кто героичнее вел себя во Вьетнаме. Сейчас уже никого не волнует, выиграна или проиграна была та война. Но тот, кто запятнал себя критикой действий своего правительства во время войны, ставит жирный крест на своей последующей политической карьере. В России же прекрасно себя чувствуют множество политических деятелей, не поддержавших и не поддерживающих Президента России в его военной политике.

Кроме политической «пятой колонны» существует идеологическая. Расковыривание болячек, забрасывание фекалиями превратились в национальный спорт. Все эти грязекопатели постепенно подрывают веру народа в самого себя. Проецируя на народ свое негативное представление о нем, грязекопатели снижают не только общее качество культурной среды, но и подрывают международную конкурентоспособность российской культурной продукции. Понятно желание грязекопателя получить грант от зарубежных спецслужб за очередное бытописание тяжелой жизни соотечественников в «проклятом прошлом» и «бандитском настоящем», а также получить приз на кинофестивале от европейских правдолюбцев. Но нормальному потребителю культурной продукции все эти политизированные страсти-мордасти неинтересны, что подтверждается данными о кассовых сборах. Поэтому мы обречены на поражение в открытом бою даже от полностью маразматических и тупоумных опусов типа Kill Bill («Убить Билла»).

Регулировать культурный процесс непросто, но для политической элиты открыт доступ к национальному кошельку. А у культурной элиты есть здоровый голод и хорошо развитая способность продажи лояльности. Здесь, правда, таится одна большая опасность. Не случайно Сталин самолично просматривал всю продукцию, прежде чем выпустить ее на массовый рынок. «Худсовет» должен соответствовать уровню задач, иначе полку «бессмертных» прибудет, денег убудет, а воз останется там, где ему и довелось застрять. По большому счету государство в отношении культуры должно вести себя как инвестор — требовать возврата плюс достижения желаемого культурного и, не побоимся этого слова, политического результата.