Внутренний Замок или Обители

Вы, доченьки, насколько мы можем судить, свободны от такой опасности. Да избавит вас Бог от гордости и тщеславия, и если дьявол попытается подделать эту милость Божию, вы не обманетесь, ибо в душе будет не так, как я говорила, а наоборот.

11. Еще хочу предостеречь вас от одной опасности, хотя и говорила об этом в другом месте^[44]. Она угрожает духовным, т.е. благочестивым людям, особенно женщинам, потому что мы слабее и нам легче впасть в состояние, которое я сейчас опишу. Некоторые женщины слабы здоровьем от подвигов, молитв, бдений и даже без всего этого; вот духовные дары и ослабляют их. Если они испытывают духовное блаженство, телесные силы падают, они слабеют, их как бы клонит ко сну; это — духовная сонливость, но им чудится, что это — духовное исступление, и они поддаются такому опьянению, а я назову это неразумием, от которого только потеряешь время да здоровье.

12. Одна женщина пробыла так восемь часов, не теряя сознания и не помышляя о Боге. Она излечилась, когда стала больше есть и спать, меньше — умерщвлять себя, ибо один человек понял, в чем тут дело; но она ввела в заблуждение и своего духовника, и других людей, и себя саму, хотя и не хотела обманывать. Я думаю, дьявол уж постарался воспользоваться всем этим и извлек немалую выгоду.

13. Нужно знать: когда это вправду от Бога, изнемогаешь и телом, и душою, а душа сильна и чувствует, что Бог близко. Бывает это недолго, очень быстро проходит, и хоть возвращается, — кроме случая, который я описала, — до полного бессилия не доводит; правда, тело совсем ничего не чувствует. Итак, будьте бдительны и, если с вами случится что подобное, скажите настоятельнице и постарайтесь отвлечься, сколько можете. Пускай такая сестра не проводит много часов в молитвенных размышлениях — чем меньше, тем лучше — пускай она спит и ест вволю, чтобы силы вернулись, если тело изнурено от голода и недосыпания. Когда же оно так ослабело, что этого недостаточно, знайте и верьте, что Господь призывает к деятельной жизни. В монастыре есть место для всех. Займите эту сестру разными работами и позаботьтесь, чтобы она не оставалась долго одна, а то совсем потеряет здоровье. Такая жизнь будет для нее большим испытанием, но Господь хочет испытать, любит ли она Его, и как без Него живет. Через некоторое время Он, если Ему угодно, восстановит ее силы; если же нет, устная молитва да послушание принесут ей столько же пользы и заслуг, сколько она получила бы, а может, и больше.

14. Могут быть и слабые рассудком и воображением (я таких знала): все, что придет в голову, они принимают за правду. Это очень, очень опасно; но, даст Бог, мы поговорим об этом потом, не здесь, слишком я разговорилась, описывая эту обитель; ведь я думаю, что больше всего душ входит и природное сочетается в ней со сверхъестественным, а потому дьяволу может нанести самый большой вред. В следующих покоях Господь ему дает меньше свободы. Да будет Он благословен во веки. Аминь.

ПЯТАЯ ОБИТЕЛЬ

(содержит четыре главы)

ГЛАВА I

где начинает объясняться, как душа в молитве соединяется с Богом. Говорит о том, как различить, что это — не обман.

1. О сестры, как я смогу описать вам богатства, сокровища и услады, которые есть в пятой обители! Наверное, лучше бы ничего не говорить о других обителях, после этой, ведь никак не описать их, разуму их не понять и сравнений подходящих нету, земные понятия слишком для того низменны.

Пошли, Господи, свету с небес, чтобы я хоть немного просветила Твоих слушательниц, Тебе ведь угодно посылать некоторым из них такие радости — так пусть дьявол не обманет их под видом ангела света, ибо они только и хотят угодить Тебе.

2. Хотя я сказала «некоторым», на самом деле мало кто не входит в обитель, про которую я сейчас скажу. Есть благодать побольше, есть поменьше, вот я и говорю, что сюда входят очень многие; и все-таки, некоторые вещи, о которых я сейчас скажу, по-моему, не так уж часто встречаются. Великое милосердие Божие уже и в том, что пойдешь до входа, ибо сказано: «много званых, но мало избранных»^[45]. Поэтому здесь я прибавлю: хотя все мы, кто облечен в священные одежды Кармила, призваны к молитве и созерцанию, — ведь это и есть начальная цель нашего ордена, и все мы принадлежим к роду святых отцов горы Кармил, которые в таком уединении и таком презрении к мирскому отыскивали это сокровище, немногие из нас расположены принять от Господа драгоценную жемчужину этой милости. Мы исполняем уставные правила, и этого было бы достаточно, чтобы получить такую милость, если бы к нашим добродетелям не нужно было прибавить очень многого и не пренебрегать ничем даже в самом малом. Вот почему, сестрицы, будем ревностью молить Бога, чтобы Он Сам помог нам Своей благодатью хоть как-то насладиться Небом на земле, не лишиться этого по нашей провинности. Да укажет Он нам путь и даст духовную силу, чтобы мы рыли землю нашей души, пока не найдем сокрытого в ней сокровища. Это я и хотела бы объяснить вам, если Богу угодно.

3. Я сказала: «душевную силу», чтобы вы поняли, что не нужно телесной крепости, когда Господь наш ее не дает. Он никому не возбранил купить Его богатства — если каждый даст за них что имеет, Ему довольно. Да будет благословен такой великий Бог! Только смотрите, доченьки, Он ведь хочет, чтобы у вас совсем ничего не было; мало ли, много, — все для Него, а вы получите больше ли, меньше ли милости, смотря по тому, что дали. Ничто не показывает так, вправду или нет достигли мы единения с Богом, как наша молитва. Не думайте, что это нам мерещится, как было в предыдущей обители. Я говорю: «мерещится», потому что душа вроде бы задремала, то ли она во сне, то ли наяву. А здесь все чувства уснут, и так крепко, что не ведают ни земных вещей, ни нас самих. По правде сказать, пока это длится — а длится это недолго, — душа вроде бы и не чувствует, и думать не может, даже если бы пожелала. Теперь уже и стараться не надо, чтобы мысли остановились.

4. Даже любовь — если она есть — уже не поймет, что она любит, чего хочет. Словом, мы совершенно умираем для мира, чтобы полнее жить в Боге. Это — сладостная смерть, душа как будто покидает тело, так что я и не знаю, остается ли в нем столько жизни, чтобы дышать (я как раз думала об этом, и кажется мне, что нет, во всяком случае если оно и дышит, то само не замечает); мы бы очень хотели понять, что с нами такое, но сил не хватает, и мы так пугаемся, что не можем шевельнуть ни рукой, ни ногой, как бывает, когда человек упадет без чувств, а кажется, что он умер.

О, тайны Божий! Я никогда не устала бы описывать их вам, если бы думала, что преуспею, а так я скажу тысячу несуразностей в надежде, что хоть что-нибудь будет правильно, дабы мы постоянно славили Господа.

5. Я сказала, что это не мерещится; а в предыдущей обители, пока душа не обрела большого опыта, она все гадает, почудилось ей что-то, приснилось ли, от Бога это или от беса, притворившегося ангелом. У нее очень много сомнений, и это хорошо, потому что, я уже говорила, естество наше может обмануть нас. Там меньше места для ядовитых гадов, а малые ящерки проникнуть могут, они юркие; правда, они не причинят вреда, особенно если не обратишь на них внимания, мелкие мысли, порожденные воображением или другими причинами, могут стать и очень докучливыми. В этот же покой ящерки, хоть бы самые юркие, не залезут, ведь ни воображение, ни память, ни разум не препятствуют нашему благу. Смею сказать: если это и впрямь единение с Богом, дьяволу невозможно ни войти, ни повредить, ибо Господь так близко и в таком единении с самой сутью души, что тот не посмеет приблизиться и даже не знает о тайне. Это ясно; он ведь, говорят, не понимает наших мыслей, куда же ему понять тайну, которую Бог не открывает и нашему разуму? О, сколь благо состояние, в котором нечистый не причинит нам зла! Душа получает такие великие милости, ибо Сам Господь действует в ней, и никто даже мы сами, не чинит Ему препятствий. Чего же не даст Тот, Кто любит давать и может дать, что захочет?

6. Наверное, я смутила вас, когда сказала: «если это и впрямь единение с Богом», а значит, допустила, что бывает союз ненастоящий. Как не бывать! Дьявол может воспользоваться суетою, когда мы привязаны к ней, но она не принесет душе ни услаждения и довольства, ни мира и радости, какие приносит Бог. Эта радость выше всех земных радостей и услад, ибо исходит из совсем другого начала и порождаемое ею — совсем другого рода, как вы и сами знаете из опыта. Помню, я сказала, что можно таким же образом сравнить то, что они как будто в этом грубом теле или в мозге костей, и правильно, так оно и есть, лучше мне не сказать.

7. Но, боюсь, вам мало этих объяснений, и вы думаете, что можете ошибиться, ибо трудно разобраться в том, что происходит внутри души. Хотя этого и достанет каждому, у кого есть опыт, тут ведь большая разница, дам-ка я все-таки ясное указание, чтобы вы не обманулись и твердо знали, от Бога это или не от Бога. Господь навел меня сегодня на эту мысль, и она, мне кажется, поможет. Когда что трудно, а я думаю, что хорошо понимаю и не лгу, я все-таки говорю: «кажется», — ведь если я ошибусь, я всегда готова поверить тому, что скажут люди ученые. Если у такого человека мало опыта — он все равно может дать совет, ибо Бог поставил его светильником Своей Церкви, и просвещает его, чтобы он наставлял в истине. Если он благочестив и не суетен, но служит Богу, он не удивится величию дел Божиих, ибо поймет, что Ему возможно и большее. Если же совсем уж трудно, он найдет в книгах доказательства, что такое бывает.

8. У меня тут большой опыт; видела я и боязливых, неученных людей, и знакомство это обошлось мне очень дорого. Как бы то ни было, а мне кажется: если человек не верит, что Бог может много больше, чем то, что Он делал и делает для Своих созданий, он запирает накрепко дверь к таким дарам. Так что, сестрицы, да не случится этого с вами! Верьте, что Бог силен сделать куда больше, и не смотрите на добродетели или недостатки тех, кому Он дарует такие милости. Господь Сам все знает; я уже говорила, незачем нам вмешиваться. Наше дело — служить Ему в смирении и простоте сердца, восхваляя Его деяния и чудеса.