Внутри ауры
Шрифт:
Она запиналась, прерывалась и забывалась в сумеречном сознании.
— Она тебе не понадобится, — Кирилл прижал ее к себе крепче и начал молиться на чудо. — Книга в моей голове.
Время шло. Неугомонные винты и зоны турбулентности были единственными, кто нарушал тишину. Кирилл и Маша свернулись калачиком на скамейке и тесно прижались друг к другу. С закрытыми глазами они следовали сознанием туда, куда человеческому пониманию вход закрыт. Кирилл обнимал Машу и мысленно поддерживал ее связь с реальностью.
— Помнишь, как я тебя впервые увидел?
— Да…
— У
— Да…
— Потом я начал жертвовать своим мозгом, чтобы увидеть тебя…
— Ты… Ты ночью прибегал…
— Да. Из мужского отделения в женское. Мы в туалете прятались от охраны и курили.
— Ты… ска… сказал… что… любишь… Crys… Crystal Castles…
— Да, — посмеялся Кирилл. — Я так обрадовался, что теперь есть общая тема для разговора…
Пауза. Вертолет шатало из стороны в сторону, но странники по звездам этого не замечали.
— От тебя пахло ванилью и табаком…
— А от тебя супрастином…
Кирилл удивленно усмехнулся.
— От меня чем-то пахло?
— Да.
— Как пахнет супрастин?
— Как детский «Orbit». Мне лучше…
Кирилл и сам начал замечать положительные перемены в облике девушки. Ее речь вернула четкость и твердость. Выступил румянец на щеках. А конечности стали теплыми и живыми.
— Это замечательно. Кажется, Вселенная — наш родной дом, и всегда она рада нас видеть…
Маша ничего на это не ответила. Она, подобно блаженному ангелу, расплылась в улыбке нежности. Что она переживала в тот момент, Кирилл не мог знать. Но точно ничего плохого. Девушка видела то, что ей было знакомо и понятно. Опыт Пандоры и опыт Маши воссоединились, как две реки, в общий однородный поток.
— Маш, — позвал ее Кирилл, чтобы не терять связь.
Никакой реакции.
— Машуль…
— Да, — через небольшой промежуток времени все-таки откликнулась девушка.
Парень выдохнул, понимая, что ее частичка сознания здесь. Выведать подробности происходящего в ее голове было невозможно. Все, что мог сделать Кирилл, это втихаря красться вслед за Машей до самого рубежа. Он не мог позволить себе ее отпустить, поэтому настойчиво продолжал преследование по ступеням эфемерной лестницы.
— Помнишь, как ты боялась со мной убегать из психушки…
Кирилл внимательно наблюдал за всеми метаморфозами в выражении лица девушки.
— Да, — она хваталась за реальность теплыми воспоминаниями, — ты мне казался чокнутым…
— Потом на рейв пошли…
— За пультом играл Фуджик…
— Ты даже помнишь его…
Невидимой нитью удерживал Кирилл девушку, при этом отчетливо понимая, что ее сознание переступает грань человеческой доступности.
— Помнишь, как мы палатку в первый раз поставили под жилой многоэтажкой, — парень не сдавался.
Дальше были лишь паузы и приложенные усилия Маши сохранить себя в настоящем.
— Да… Ты в луже умывался…
— А потом на фестивале все равно в грязь угодил, — Кирилл с закрытыми глазами крепче стискивал Машу, зная, что совсем скоро Ihticoyonpui ее подведет к эпицентру Пандоры.
— Помнишь, наш первый поцелуй…
— Ты залил меня слезами…
Кирилл
смеялся.— А первый секс?
— Ты в меня кончил.
Кирилл облегченно радовался, что у него получается догонять девушку. Он боялся совершить лишнее движение или вдох, опасался сделать что-то не так.
— Где ты сейчас?
Молчание.
— Маш, скажи мне, где ты?
— Я, — сухими губами произнесла девушка, — я не знаю… Это не объяснить словами… Что-то приближается…
— Что это?
— Я не могу… Не могу ответить… Но я видела уже это… Я испытывала уже похожие чувства…
Кирилл понимал, что именно это и помогает Маше не заблудиться в мировом океане небытия. Он знал, что еще немного и она доберется до пограничной черты источника. Тогда девушка либо прикоснется к истине и вернется к нему, либо пустота ее заберет навсегда.
— Маш, — позвал он ее.
Никакой реакции. Кирилл насторожился и открыл глаза. Маша счастливо улыбалась, будто переживала что-то необыкновенное.
— Маш…
— Это аура, — вдруг радостно воскликнула она, — вся пройденная дорога — это аура…
— По которой ты сейчас идешь?
— Да.
— А что впереди?
Маша сияла от блаженства.
— Там… Там Аркадия. Страна вечного счастья.
Кирилл осознал, что настал момент истины. Девушка добралась до порога, за которым таится всеобъемлющая пустота.
— Ты ее видишь? Видишь Аркадию?
— Да.
— Она далеко.
Чудовищно долга пауза и ошеломляющий ответ:
— Я уже в ней.
Кирилл не верил в происходящее. Если Маша пересекла грань совершенства, то как она поддерживала разговор и связь с реальностью. Не произошло никаких изменений в поведении и настроении. Девушка сохраняла полное спокойствие.
— Что там?!
Замирание и никакого ответа.
— Скажи, что там?!
Черная бездна начала пожирать Машу без каких-либо внешних проявлений. Бездонная пропасть, которая расщепляет в бесконечном пространстве и времени. Но Кирилл не упускал ту нить и самоотверженно не отпускал Машу.
— Маш… Я верю, что ты вернешься… Я верю в это… Я люблю тебя…
Парень забрался с ней в дремучую чащу пустоты и своей несокрушимой силой веры перехватил любимого человека у могущественного совершенства. В тот момент из гущи увиденных картин, из клубка запутанных страстей и мыслей, из тьмы осознаний и выводов, из манящих чар истины и абсолютной свободы доносится родной голос:
— Я тебя тоже люблю…
Ее прозревшие глаза открылись. Кирилл увидел в них ясность и осознание возвращения в реальность. Он чуть не расплакался и поторопился ее поцеловать, будто время на исходе.
— Ты видела? Видела совершенство? То божество за чертой?
— Да.
— Это была Аркадия?
— Да.
Маша выглядела отдохнувшей и бодрой. Кириллу показалось, что она излечилась.
— Как у тебя получилось вырваться оттуда? Как получилось вернуться сюда?
Маша в непонимании смотрела на парня.
— Пустота манит, а затем пожирает! Человек сходит с ума… Ему нужна истина, чтобы сохранить целостность… Как ты справилась с пустой? Как?
— Я ее взяла с собой внутри.