Внутри ауры

— Я не знаю, как тебе это удалось, но это определенно лучшее завершение вечера! — восклицал Кирилл.

— В тебе кричит чувство свободы, и оно прекрасно! — подчеркнула Марла. — Что может быть лучше, чем оказаться не понятно где, следуя непонятно куда…

— Неужели здесь никого нет, — осматривался с лучезарной улыбкой Антон.

— Пупсик, конечно, есть, — ответила ехидно Марл. — Скорее всего одинокие палатки разбросаны на другом берегу. Это довольно популярное местечко у местных.

— Это заметно, — отправила свой клич по ветру Маша.

Компания мигом повернулась и увидела, как девушка взмывает над обрывом на самодельных качелях. Исполняя пируэты и качаясь, словно маятник, ее отражение в воде спугивало маленьких рыб. Ветка хрустела под тяжестью, но счастливый смех девушки был громче.

— Я не помню, когда в последний раз каталась на таких качелях…

— Детвора знает толк в удовольствиях.

Маша закрывала глаза и уносилась ввысь. Ощущение полета ей дарило легкость и безмятежность. Все на миг вдруг исчезало, и оставались только она и ветер. Антон блаженно наблюдал красивую картину и задумывал поскорее направиться познавать озеро. Заряженные удачным течением событий, они быстро разожгли костер и поставили палатки. Марла включила на полную громкость Depeche Mod и достала звенящий ящик бурбона. Мелодия эхом гуляла среди окружающих холмов, погружая мир в одно праздное космическое настроение.

— Прошел еще один день нашей жизни, а значит мы стали лучше! — произнесла тост Марла. — Выпьем же за то, чтобы в фильме по нашей истории актеры не облажались!

Все засмеялись и сделали по согревающему глотку крепкого напитка. Леон раздобыл в траве огромные бревна, которые разложил вокруг костра. На импровизированный стол были выставлены ланч-боксы с разнообразными роллами. Под светом горящих фар компания налетела жадно на еду.

— Кажется, я начал любить японскую еду, — признался Кирилл.

— Мальчик мой, у самурая может не быть цели, но у него есть дорога в суши-бар…

Марла курила сигарету одну за другой, в силу выпитого начинала вести себя развязно и пафосно. Бурбон направил ее ноги танцевать. Накинув пышную шубу на худощавое тело, она выпускала изо рта седые облака дыма и плавно двигала бедрами. Одна ее рука экстравагантно держала бутылку за горлышко, а другая страстно поглаживала собственную лысину. Ее губы подпевали слова, а душа наслаждалась свободой. Леон наблюдал за трансом каменным проникновенным взглядом, от его могучего тела пламя оставляло здоровенную тень на поверхности холма.

— Я пойду искупаюсь, — оповестил всех Антон.

— Дорогуша, вода может быть холодная. Нам завтра не хочется останавливаться каждые пять минут из-за твоей отмороженной пипирки…, — промяукала Марла.

— Я с собой бурбон возьму.

— А вот это уже по-нашему.

Скинув с себя одежду и прихватив бутылку, высокая фигура, олицетворявшая гармонию и волю, направилась к озеру. Каждый шаг Антон делал с вожделением. Новые земли с его телом соединялись в единое целое. Каждый участок земли, каждая травинка, каждый листочек становился родным. Под воздействием чувств парень расплылся в улыбке и, набрав побольше воздуха в легкие, нырнул в воду. Его тело обдало чистотой и свежестью. Он проплыл под водой некоторое расстояние, а добравшись до глубины, развернулся лицом к поверхности воды и открыл глаза. Мутное мрачное пространство все-таки завершалось светом. Фары сияли, а значит где-то там на берегу его ждут друзья. Преисполненный насыщением парень вынырнул на поверхность.

— А вот тут ты, Марла, ошиблась! Водичка самая что ни на есть теплая!

— Конечно, сколько в нее днем детей написало…

Антон засмеялся, подобрал бутылку и поплыл на спине к центру озера, отхлебывая напиток и пуская круги по воде.

Маша поскребла пальцем ладонь Кирилла. Он повернулся к ней.

— Я хочу к цветам…

— Пойдем сходим.

Девушка улыбнулась и встала. Марла танцевала в той же манере под любимую музыку, Леон периодически сонливо клевал носом, но продолжал бороться с усталостью и держать пост.

— Мы ненадолго, — предупредил Кирилл.

— Можете и надолго, — кинула Марла, — получайте удовольствие…

Парень с девушкой захихикали после очередного пошловатого намека их нового друга и ушли во мрак. Глаза перешли на ночной режим и в проблесках сгущавшихся сумерек определяли дорогу. Их ноги ступали медленно, тишина сохранялась по обоюдному негласному согласию. Но когда музыка осталась позади, Маша спросила:

— Ты счастлив?

— Да, — улыбнулся Кирилл.

— Это что, значит, мы делаем все правильно?

— Конечно. А ты счастлива?

— Еще бы.

— Значит и я выполнил уговор.

— Перевыполнил план.

— Я не специально… Знаешь, — признался парень, — казалось бы такой интенсивный и рискованный поток событий может со стороны напугать, но я будто им начал жить. Я не помню, что было вчера. Я не знаю, что будет завтра. Водоворот кружит словно на детских каруселях, где ты лишь доверяешь механизму и отбрасываешь полностью страх. Я готов идти за тобой куда угодно. Если ты мне скажешь рвануть через весь мир, то я не задумываясь уже это и сделаю…

— А я так и скажу, — игриво захлопала ресницами Маша. — Мы отправимся с тобой в кругосветное путешествие и будем так наматывать круги, пока голова не закружится…

— А потом свалимся на пол и будем кайфовать от переворотов в глазах!

— Точно!

Они оба посмеялись, не отпуская рук. Но Маша прервалась неожиданно первой, она опустила голову и резко задумалась обеспокоено о чем-то своем. Кирилл заметил напряжение и спросил:

— Что случилось?

Маша подбирала слова и тянула паузу, но потом все же дала выход волнению.

— Я не могу вспомнить, что было во время побега из лагеря… Помню только, как мы выбежали из здания, а потом провал… Дальше только сцена возле машины с ребятами… Раньше такого не было… Я помнила все, что происходило до и после припадка… А сейчас…

У парня в голове всплыли воспоминания того момента. Отчетливые картины истекающего кровью трупа охранника и наполненные невменяемой яростью глаза девушки с пистолетом в руках. Он помнил, как Маша не признала его сразу и отстранилась. Помнил, как она бежала за ним с опустошенным потерянным лицом. Он это помнил, но ни за что на свете не сказал бы ей.

— Что случилось тогда, Кирилл? — жалобно настаивала она. — Скажи правду…

— Мы убежали. Я получил травму еще во время драки в самом здании, а потом… Потом мы просто скрылись.

Маша долгое время сканировала его беспомощным взглядом, а потом не выдержала. По ее щекам побежали слезы, она отвернулась. Подсознательно она будто догадывалась, что могло произойти и что это может означать. Амнезия окутывала туманом реальность, но аура становилась все четче и правдивее.

Кирилл потянул девушку к себе и прижал крепко к груди.