Во главе раздора

– Что-то случилось?

Я раскрыла рот, но не нашлась с ответом, поэтому помотала головой и торопливо отвернулась к камину, не понимая, с чего вдруг начала оценивать его внешность.

– Что не так? – недовольно спросил Кай, когда я заметила там сожжённые угли.

– Не думала, что ты из тех богачей, которые жгут древесину ради забавы, хотя есть зарево, – выдала я первое, что пришло на ум.

Кай не оскорбился, а, наоборот, расслабился, словно ждал чего-то в разы хуже.

– Нет, древесина просто растопка, чтобы жечь несговорчивых. Иногда их руки, иногда лица. Зависит от того, насколько они вывели меня из себя, – будничным тоном ответил он, убирая в папку стопку бумаги.

Я умолкла, свела брови, пытаясь оценить вероятность того, что это не более чем шутка. При пристальном рассматривании лица Кая я ощутила тепло в груди, которое лишь мгновения казалось приятным, а потом стало тревожно обжигающим. Сердце забилось быстрее. Надо перестать есть заказанную Руфусом еду, это какая-то изжога, не иначе.

– У тебя всегда такой вид.

Я вздрогнула, слишком погрузившись в свои мысли.

– Какой? – с притворной безмятежностью уточнила я.

– Будто ты храбришься. – Кай отложил документы и упёр в меня прямой взгляд. – Но стоит мне дёрнуться в твою сторону, и тебя ветром сдует.

Это не звучало как бравада, в голосе присутствовал намёк на откровенное любопытство. Он не запугивал, а в самом деле интересовался, почему я его боялась.

– Ты палагеец, который носит огнестрельное оружие и даже способен стрелять из него, заряжая нашими пулями, несмотря на боль, – как на экзамене отчиталась я.

– И? – уточнил Кай, а его брови вопросительно изогнулись.

– Это… необычно.

– В умении превозмогать боль нет ничего необычного. Это практика и выдержка.

Его правда, но будь всё так просто, палагейцы бы чаще вооружались нашими пистолетами, однако о таких я никогда не слышала. Намеренно ли он выставляет свою особенность как нечто заурядное или же правда так считает?

– Ты работаешь на Элиона, а я врезала ему между ног, – выпалила я, найдя ещё одну причину, почему стоит его бояться.

– И что? Ждёшь от меня наказания?

Я открыла рот, но не издала ни звука, боясь подать идею.

– Судя по обилию приглашаемых девушек, ты Элиону ничего не сломала. Думаю, Иво расстроился, он бы хотел передохнуть от ночных звуков. У них спальни рядом, – беззастенчиво ответил Кай.

Едва заметная усмешка заиграла на его губах, Кая забавляли мои попытки найти объяснения для опасений.

– Я швырнула торт в лицо племяннику архонта, – упрямо привела я последний аргумент.

Кай тихо рассмеялся, оставив меня полностью безоружной. Его смех бархатистый, какой-то мрачный, но одновременно с этим пряный, как глинтвейн в тёмную морозную ночь. Двумя пальцами Кай оттянул узел галстука, ослабив давление на шею, расстегнул пуговицу воротника и откинулся на широкую спинку кожаного стула, удерживая на мне пристальное внимание. Я снова ощутила жжение в груди.

– Да ты действительно ждёшь наказания. – Он наклонил голову, веселье искрилось в глазах, улыбка стала многообещающей, и у меня по спине поползли мурашки, когда кончиком языка он коснулся своего клыка.

Он скользнул по моему телу взглядом, и я была готова поклясться, что в нём было мало приличного. Двусмысленность фразы зазвенела в воздухе, я перестала дышать, мозг словно заклинило, раз за разом прокручивая, каким Кай был с Мейв, пока она сидела у него на коленях. Память услужливо напомнила сцену, как он её касался, а воображение представило, что она могла чувствовать.

Неожиданно Кай первым изменился в лице, стал серьёзнее, разрушив созданную непринуждённую атмосферу. Он вновь облокотился на стол и пододвинул следующую стопку документов.

– Две попытки засчитаны, – знакомым безучастным тоном признал он. – Может, в следующий раз тебе удастся сделать нечто, что будет стоить наказания.

На меня он более не смотрел. Резкая перемена будто понизила температуру в помещении, я ощутила больше неловкости, чем от двусмысленного разговора ранее. Кай прекратил обращать на меня какое-либо внимание, сосредоточенно перебирая бумаги. Я посмотрела на сок в руках, запоздало вспомнив, зачем вообще зашла.

– Спасибо за книги. – Я поставила перед ним банку с вишнёвым соком.

Кай замер и бросил короткий взгляд на оставленный знак благодарности.

– Ты думаешь, что я такое пью?

– Тебе нравится фруктовое.

– Это тебе Элион в кафе-мороженом рассказал? – насмешливо поинтересовался он.

– Откуда ты знаешь про кафе-мороженое?

– Я отслеживаю местонахождение Элиона через его телефон, – беззастенчиво признался Кай.

– Ты говоришь о приложениях для маленьких детей? Те, что посылают координаты родителям?

– Именно. Полезное изобретение.

У меня вырвался смешок от мысли, что Кай относится к Элю как к нерадивому подростку, хотя тот действительно временами кажется именно таким.

– С чего ты взяла, что я предпочту вишнёвый, а не яблочный? – снова обескуражил меня Кай.

Он интересовался странными вещами, когда можно было молча принять или не принять предложенное. Я не могла отделаться от ощущения, что ни один из этих вопросов не был задан просто так. Кай изучал меня по ответам.

Почему же дала ему вишнёвый?

Я с недоумением уставилась на банку, однако менять выбор не собиралась. Не потому, что сама хотела яблочный. Мне всё равно, но почему-то была уверена, что вишнёвый понравится Каю больше.

– Ты похож на того, кто любит вишнёвый.

Уголки его губ дрогнули в намёке на улыбку.

– Неверный ответ.

Я схватила банку, решив забрать, раз ему не нужно. Щёки обдало жаром от моей наивной попытки подружиться и высказать признательность. Мы не приятели и никогда ими не станем. Наши миры во всех смыслах далеки друг от друга, и нынешнее сотрудничество лишь временно.

Кай схватил банку с другой стороны, не позволив её забрать.

– Неверное объяснение, а не догадка. Я люблю вишнёвый.

Я замерла, увидев на его правой руке выцветшее пятно, продолговатую отметину у запястья. Ей определённо много лет. Форма следа казалась знакомой. Кай заметил мой взгляд и расслабленно пожал плечами.

– Старый ожог от вашего металла, – объяснил он.

Я не поверила: внешне он отличался от встречавшихся ожогов, тем более они сходят спустя дни или месяцы, а эта отметина казалась старше. Я отпустила банку, не став упрекать Кая во лжи. Это не моё дело. Он пододвинул сок к себе.