Во главе раздора

Я завопила от ярости в своей голове, лицо исказилось злобой. Все закричали, включая Сиршу, но этот гул соединился в один, и я немедля перевела дуло на другого, решая пристрелить их всех. Лица слились вместе, а каждая моя клеточка горела от гнева.

– Нужны живые!

Голос в какофонии был мне знаком. Палец уже давил на спусковой крючок, но я подчинилась и в последнее мгновение перенаправила выстрел, попав кому-то в руку. Все что-то орали, а я с остервенением выпускала одну пулю за другой, целясь во всё, что движется. Из горла вырвался гневный вопль, когда лучезарный вовремя уклонился.

Леон, держась за окровавленное плечо, открыл рот.

– Ах ты тупая су… – Я выстрелила ему в колено, и он завизжал.

Я продолжала жать на спусковой крючок как сумасшедшая, пока не услышала щелчки. Патроны кончились. Кто-то болезненно выкрутил мне руку, я закричала. Мне попытались зажать рот рукой, и я впилась в чужую ладонь зубами. Стало противно от привкуса крови. Теперь уже завопил мой противник. Ногами я оттолкнулась от ближайшего стола, и мы вместе рухнули. Мои руки оказались свободными, и я безжалостно несколько раз ударила рукоятью «Глока» обидчика по лицу. Работала остервенело, вбивая чужой нос внутрь черепа. Трещали кости, оружие скользило в ладонях из-за чужой крови.

Я рычала и брыкалась, когда меня оторвали от жертвы. Меня не интересовало, как выбраться из помещения, я жаждала убить всех присутствующих. Слышала плач Сирши, помнила раны на лице Кая и чёрное дуло перед собственными глазами.

Лучезарный бросил меня на стол. Я заскользила по гладкой поверхности, телом собрав осколки и еду, но мне не было больно, я лишь заверещала от ярости, рухнув на пол, а после бросилась на оставшегося противника.

Несмотря на разницу в росте и весе, я опрокинула его на пол вместе с собой. Комната плыла, руки соперника сдавили мне горло, но я схватила голову лучезарного, действуя бездумно, даже не понимая, что делаю.

Удар.

Второй.

Следующий.

Какой-то по счёту.

– …атит! Кассия, оста. новись!

Я замерла в луже чужой крови. Одно из слов показалось знакомым.

В памяти образовался неясный провал. Я отпустила окровавленную голову лучезарного, не помня, как очутилась верхом на его бёдрах и сколько раз приложила подонка об пол. Он уже не сопротивлялся, глаза закатились.

– Кассия, пожалуйста, остановись, – голос прозвучал мягче.

В помещении опять стало многолюдно, но зарево резало глаза, и я никак не могла рассмотреть вошедших. У говорящего были светлые волосы по плечи. Какие-то девушки двинулись ко мне, но я схватила ближайший пистолет, встала и направила его на одну из них.

– Нет!

Мощный толчок сбил меня с ног. Я закричала и принялась брыкаться. Вес чужого тела до боли в лёгких придавил к полу. Паника от неспособности дышать накрыла с головой. Хрипя, я нащупала бутылку и не раздумывая разбила о голову противника.

Тот выругался, скатился с меня, но только мне удалось встать, как и он стремительно оказался на ногах. Обхватил за талию со спины и легко оторвал меня от пола. Я могла разве что пинать воздух и рычать.

– Если это кровь моего Дома, то она… слов не… понимает! Она как свихнувшееся живо… Нужно… вколоть что-нибудь… да чтоб тебя! – прорычал здоровяк, получив от меня удар затылком по челюсти.

Похоже, он прикусил язык, поэтому разжал руки. Я бросилась к обронённому кем-то оружию. Дуло упёрлось другой девушке прямо в лоб, она вся побледнела.

– Не смей!

Приказ заставил оцепенеть. Палец остался на спусковом крючке, но я не нажала.

– Не смей, Кассия, – снова произнёс низкий голос.

Ему вторили странные, нечеловеческие крики, которые отвлекли меня на мгновение. Я моргнула, и неясные звуки исчезли. Меня затрясло от ненависти при взгляде на девушку, стоящую напротив. Хотелось пристрелить её, но обладатель командного голоса пугал.

– Не дёргайся, Мейв. А ты, Кассия, опусти пистолет.

Моё лицо исказилось, мышцы одеревенели, а затем вся рука мелко задрожала. Я так хотела нажать на спусковой крючок, но не могла. Вокруг зазвенела тишина. Нехотя, с каким-то неимоверным трудом я опустила оружие. Никто не двинулся с места. Стоящая напротив шумно выпустила задержанный воздух.

– Отдай его мне, – тем же твёрдым тоном приказал кто-то.

Слова прозвучали сердито, будто я его расстроила. По венам всё ещё бурлила ярость, но её движение замедлилось. С недовольной покорностью я поплелась к говорящему, бездумно наступая то на чью-то кровь, то на тела, не утруждаясь их переступать. Светловолосый мужчина сидел на диване, на его рубашке была кровь. Я знала его лицо, но одновременно не узнавала, позабыв все слова, включая имена.

Нехотя протянула ему пистолет. Его руки были в красных ожогах и чёрных пятнах, пальцы едва сгибались. Он отложил оружие в сторону.

– Сядь рядом и не смей двигаться, пока я не разрешу.

Я с ногами забралась на диван, прижавшись к его тёплому боку, как брошенное животное. Меня колотило от озноба. Гнев стал холодным, и я никак не могла согреться. Зубы бесконтрольно стучали. Я обхватила себя руками, раздражаясь от местами влажного платья. Тяжёлый, пропитанный металлическим привкусом и парами разлитого алкоголя воздух казался вязким.

– Как он… сделал? – зашептал другой голос, а я ощутила пальцы в волосах. Ласка была пугающе болезненной и заставила дрожать сильнее.

– Видать знает… о моём Доме. Срань, как болит язык. Бешеные… ничего не разбира… У них… на инстинктах, работает доминирование.

– Хочешь сказ… его уважает на подсознательном … вне?

– Скорее там подсознатель… страх.

– Иво, принеси шприц с… из машины, – раздался над ухом новый приказ.

Я дёрнулась, но пальцы на моём плече сжались, удерживая на месте.

– Закрой глаза, Кассия. Ты можешь отдохнуть.

Я не хотела отдыхать, я хотела согреться. Хотела начать двигаться, чтобы снова разогнать огонь по венам. Охвативший меня мороз приносил жгучую боль. Я заупрямилась, пытаясь выбраться из чужих объятий.

– Я сказал, закрой глаза, Кассия.

Против воли, но я подчинилась и затихла.

– Молодец.

Больше я веки не поднимала. Даже когда почувствовала движение рядом и болезненное прикосновение чего-то острого к плечу. Зажмурилась, дав мраку перед глазами стать гуще.

19

Я проснулась с гудящей головой, изнеможением и скверным ощущением, будто не спала пару ночей. Всё тело гудело от перенапряжения. Некоторые мышцы, сведённые остаточной судорогой, подрагивали. Я медленно села, боясь, что от любого резкого движения голову пронзит боль. Не помню, чтобы напилась до такого похмелья. Мигрень не особенно удивила – я намешала разного алкоголя, но тело… меня словно разорвали на части, а следом сложили обратно.

Я узнала спальню в квартире Элиона. За огромными окнами царили сумерки, но, судя по обилию машин на дорогах, ещё не ночь, скорее поздний вечер. Потёрла виски, не припоминая, как мы вернулись домой. Всё ли прошло хорошо? Я напрягла мозги, вспыхнул в мыслях Микель и новости о Сирше, потом мрази Майкл и Леон. Там был Кай и какой-то лучезарный, а затем всё обернулось скверно. Кто-то пытался меня пристрелить.