Во главе раздора

Совет архонтов официально настаивал на более длительной встрече с Илирой, но в просьбе было отказано даже её родителям. Даории объяснили это нежеланием самой девушки: якобы та опасалась, что Калисто удастся увезти её в Палагеду, а после она никогда не сможет выбраться. Подобные заявления были категорически отвергнуты архонтом Раздора. Мать Илиры, как и её отец, заявила, что дочь не могла бояться их, ведь всегда была окружена исключительно любовью со стороны семьи.

Узнав, что Илира беременна, все военные действия были прекращены, но одновременно Совет архонтов потребовал доказательств и нового свидания с девушкой. Мы получили доступ во дворец Клана Металлов. Нашу делегацию пополнили опытные целители Дома Раздора, готовые оценить состояние наследницы. Даории не выказали сопротивления, но и процесс встречи с самой Илирой оттягивали, явно принимая решения на ходу. Ситуация выходила из-под контроля.

Когда обстановка совсем накалилась, а родители Илиры перешли к откровенным угрозам в сторону Клана Металлов и возобновлению военных действий, отец Мелая – царь Тарис – раскрыл правду о том, что Илира находилась на последних месяцах беременности. Вынашивание давалось ей нелегко, и именно в тот момент они не могли позволить им увидеться с девушкой, потому что их целители боролись за её жизнь и жизнь наследника.

Новость повергла всех нас в шок, споры накалились. Притом почти никому не было дела до ребёнка, кроме царя Тариса, который, похоже, думал о престолонаследовании. Мелай и Калисто с Майроном высказывались за сохранность самой Илиры.

Споры были в разгаре, когда в зал, в котором нас собрали, ворвались несколько целителей, чтобы доложить обстановку. Они прибыли прямо из операционной, их халаты и руки были в крови. Никто из нас не был готов к таким сценам, мы думали, что едем обсудить перспективы и судьбу будущего ребёнка, а оказались свидетелями потери единственной наследницы Дома Раздора.

Лекари не просто так прервали хирургическое вмешательство. Они были в ужасе, рассказали, что на зов Илиры явился сам Привратник.

– Наследница в сознании, ситуация сложная. Мы объяснили ей, что не сможем спасти её и ребёнка одновременно. Нам пришлось поставить Илиру в известность, что будем в первую очередь бороться за её здоровье, – торопливо отчитался ошалевший представитель даориев перед своим царём, но его слова слышали все присутствующие, храня напряжённую тишину. – Тогда наследница устроила истерику, её давление резко подскочило. Как мы ни старались её успокоить, она перестала нам верить и закричала, зовя Привратника, и он пришёл! – едва не срываясь на визг, договорил мужчина, испуганно округлив глаза.

– Наследница потребовала от него желание, чтобы он помог и сохранил жизнь как ей, так и её ребёнку, – подхватил второй даорий, когда речь первого оборвалась. – Это последнее, что нам удалось услышать, прежде чем Привратник вышвырнул нас из операционной.

– Что значит вышвырнул из операционной?! – взвился разгневанный Мелай. – Хотите сказать, что рядом с ней нет ни одного целителя?!

– Нет, – задрожав, подтвердил второй. – Привратник выгнал всех, а закрытые двери полыхают тёмным огнём.

Во главе с царём и принцем Металлов мы отправились к покоям, но не успели подойти близко, как пламя потухло, двери распахнулись, и нам навстречу вышел Привратник. Все отпрянули от него, сохраняя безопасную дистанцию. Мы не видели его лица: чёрный плащ скрывал его и даже фигуру, он нёс большую плетёную корзину на длинной ручке. Белая ткань внутри была в кровавых пятнах, а сама корзина раскачивалась, будто кто-то в ней изредка двигался.

– Что ты наделал?! – закричал на него Мелай, молодой принц был взвинчен и не сдерживал ярости и страха.

Привратник поднял голову и обвёл нас медленным взглядом.

– Илира хотела, чтобы я выполнил её желание. Это я и сделал, – его голос был ровен и холоден, заставляя трястись от благоговения. Он не демонстрировал силу, но она окружала его. Я осязал её кожей, чувствовал вместе с запахами. Ощущение то же, что и вблизи хищника: ты просто знаешь, что лучше бежать.

– Бери, – сухо сказал Привратник, вытягивая руку с ношей в сторону Мелая.

В глубокой корзине ребёнок был укрыт тканью, из-за чего мы видели лишь редкое движение, детскую ручку, но не могли понять, мальчик родился или девочка. Мелай с отвращением и неприкрытой ненавистью взглянул на предложенное.

– Мне оно не нужно, это существо угрожало жизни Илиры! Вышвырни его вон!

– Мелай! – строго осадил сына царь Тарис, но Привратник не обращал на него никакого внимания и смотрел только на принца.

– Как пожелаешь, – тем же ровным тоном согласился Привратник, и корзину охватил сумрачный огонь.

Кто-то из свиты завопил, царь Тарис побледнел, когда новорождённый молчаливо исчез в неестественном пламени.

– Что с Илирой?! – встрял Майрон, пока Калисто была не в силах выдавить и звука.

– Я задолжал ей исполнение одного желания, – ответил Привратник, медленно поворачивая голову к новому собеседнику. – Она позвала, и я выполнил её просьбу. Илире осталось пять минут.

Калисто завопила и бросилась мимо Привратника в операционную, за ней последовал её муж и несколько наших целителей. Мы же – остальные из свиты – остались на месте и не посмели мешать их прощанию своим вторжением. Никто не усомнился в правдивости слов Привратника. Мелай рванул вслед за нашим архонтом, но хранитель Переправы преградил ему путь.

– Исчезни с моих глаз, пока я… – принц был вне себя от заметного всем горя и ярости, он схватился за рукоять меча за спиной, но Привратник опередил его, резко выбросив руку вперёд.

Принц опешил, разглядывая перед собственным носом стеклянный шар с мутным туманом внутри. Мы все задержали дыхание, не зная, что это за оружие, но Привратник усмехнулся и раскрыл сжатые пальцы.

– Бери, – приказал Привратник.

– Что это? – спросил Мелай, не отнимая руки от меча.

– Это личность твоего дитя.

– Зачем мне…

– Настанет день, и тебе придётся узнать, кто твой ребёнок. Ты уже давно следуешь по пути, где всё решено за тебя. Узнать о наследнике можно, разбив шар, но тебе это будет позволено, лишь когда придёт время. Как только туман в шаре почернеет – стекло станет хрупким.