Во имя Победы

На заводах наркомата впервые в стране была применена и штамповка деталей на горизонтально-ковочных машинах. Этот метод, разработанный инженерами Ф. Д. Бичукиным, М. А. Кисловым и А. Ф. Исаковым, позволил высвободить значительное число станков и использовать их на других операциях.

Росту выпуска оружия могла помешать нехватка вольфрама и ванадия, необходимых для изготовления быстрорежущей стали, без которой не может существовать инструментальное производство. Нужно было найти способ изготовления инструмента из углеродистой стали вместо быстрорежущей. В течение трех месяцев на заводе М. А. Иванова бригада инженеров и технологов во главе с заместителем главного технолога завода В. П. Болтушкиным и начальником лаборатории Н. Г. Виноградовым билась над этой задачей. Большую помощь работникам завода оказали сотрудники МВТУ имени Н. Э. Баумана М. Н. Ларин, Г. И. Грановский и другие.

После упорных поисков были найдены наиболее рациональная конструкция и геометрия заточки, что резко повысило стойкость инструмента, изготовленного из углеродистой стали. Это дало экономию 400 тысяч штук инструмента в год. А внедрение принудительной заточки инструмента позволило сократить его расход еще на 10–15 процентов. Кроме того, было организовано восстановление инструмента, освоена его наплавка быстрорежущей сталью, обеспечившая ее экономию до 10 тонн в месяц. Все это дало экономический эффект примерно в 3 миллиона рублей.

Вот так, вводя в действие прежде всего свои собственные резервы и возможности, мы добивались увеличения производства, снижения себестоимости, материало- и энергоемкости продукции, повышения ее качества. И конечно же, огромную роль играли высокий боевой настрой работников, их энтузиазм, опирающиеся на четкую организацию производства.

Во время поездки на завод, возглавляемый Б. А. Фраткиным, я повстречал там своего старого знакомого Ивана Ивановича Левина. До войны он работал старшим мастером, теперь же, в 1943 году, руководил на заводе одним из самых крупных и ответственных цехов — ствольным. И руководил успешно. Кстати сказать, в послевоенное время И. И Левин вырос в крупного хозяйственного руководителя, стал Героем Социалистического Труда, генеральным директором большого производственного объединения.

Уже тогда в ритме работы ствольного цеха явственно ощущался его почерк. Был Иван Иванович требователен, порой даже крут, но справедлив и внимателен к людям. Я знал, что он проявляет особую заботу о молодых рабочих, связывая с ними перспективы совершенствования производства и развития цеха. После обсуждения производственных вопросов я попросил Левина познакомить меня с его питомцами. Мы пошли в цех.

— Вот мои гвардейцы, — сказал Левин.

За станками стояли подростки.

— И как они справляются с заданием?

— По-гвардейски, — улыбнулся Иван Иванович. — Вы, товарищ нарком, не глядите, что они ростом не вышли. Хватка у них настоящая, крепкая. Они ж все у меня в комсомольско-молодежных бригадах состоят. А там закон работы один: «В труде, как в бою».

— Закон, конечно, правильный. Но все-таки не забывайте, какой у них возраст.

— Помним, товарищ нарком, всегда помним, — лицо Левина посуровело. — Разве ж это хоть на минуту можно забыть?

— Подкармливайте ребят, как можете, чтоб они лучше росли. Сладкого им побольше. — Стараемся, товарищ нарком. При случае за хороший труд премируем вареньем или конфетами. Специально в своем фонде держу для них.

Навстречу нам попался черноглазый паренек. Увидев вас, хотел шмыгнуть в сторону, за станок, но я остановил его.

— Как зовут?

— Ваня… Иван Прядихин.

— Сколько лет?

— Семнадцатый…

— Откуда родом?

— Из-под Смоленска.

— Специальность где получил?

— В ремесленном училище.

— Сменные задания выполняешь?

— Выполняю. На 150–160 процентов.

— Молодец, Ваня. Устаешь сильно?

— Да нет, не очень.

Впоследствии Иван Прядихин возглавил одну из лучших на заводе комсомольско-молодежных бригад. Об опыте работы и достижениях этой бригады писала «Комсомольская правда».

А вот имя бригадира первой на заводе женской фронтовой бригады Марии Батуриной уже в те дни 1943 года, когда я находился на заводе, было хорошо известно у нас в отрасли. Леонид Гаврилович Мезенцев, парторг ЦК ВКП(б), познакомил меня с ней. Невысокого роста, стройная, миловидная девушка, Маша Батурина ответила на мое приветствие неожиданно крепким для такой хрупкой фигуры, прямо-таки по-мужски сильным рукопожатием.

— Так это и есть та самая Батурина? — улыбнулся я. — А мне вы представлялись этакой великаншей!

Девушка смутилась.

— Но работаете вы просто здорово. Так что дела ваши и впрямь великанские. У вас в бригаде все так работают?

— Все. — Оправившись от смущения, девушка улыбнулась, и лицо ее словно озарилось изнутри ясным и чистым светом. — Вот Аня Литвинская. Она эвакуировалась из Ленинграда. А это — Раиса Коганович. Ее родители погибли под Могилевом во время бомбежки… Ира Лаптева. Недавно получила похоронку на мужа. У нее двое детей…

— И как же она управляется?

— Помогаем ей. А сейчас дети в садике. Вообще мы живем как одна семья. И в радости, и в горе — вместе. Всего нас в бригаде 15. Жить и работать легче от того, что мы вместе. У нас в бригаде каждая работница овладела двумя-тремя профессиями. Нормы выполняем на 400–500, а то и на 600 процентов.

— Каждую из них война опалила огнем, — сказал Мезенцев. — И Батурину горе не миновало. Мужа потеряла: погиб в первые дни войны. Маша дочку растит.

В беседах женщины ни словом не обмолвились о трудностях. Ни здесь, на этом заводе, ни на других не припоминаю случая, чтобы какая-либо девчушка обратилась с просьбой перевести на более легкую работу. А работали женщины и в металлургических, и даже в кузнечных цехах. В то время значительную часть работников составляли женщины: сварщики, формовщики, грузчики, крановожатые, не говоря о таких профессиях, как токари, слесари, фрезеровщики.

Да, так умело, самоотверженно, всюду, где нужен был их труд, работали наши женщины. В пять, шесть, а то и в десять раз перевыполняли нормы. И это был не один какой-то эпизод, не всплеск. Так продолжалось и декаду, и месяц, и квартал, и год. Столько, сколько длилась война…

Удивительная сила, непостижимый запас прочности таился в этих хрупких созданиях, которые в трудную для Родины пору взяли на себя значительную долю мужских дел и забот. Я уже писал об этом, но, думаю, никто не осудит меня за то, что воспоминания вновь возвратили меня к этой волнующей теме… Как сейчас, вижу сумрачный в ночное время механический цех, явственно слышу плывущую над равномерным гулом многих станков мелодию «Катюши». Может быть, именно потому, что шум станков был своеобразным и единственным «музыкальным сопровождением» песни, она особенно хватала за душу.

Пели работавшие на станках женщины. Мастер цеха пояснил:

— Работают вторую смену подряд. А поют, чтобы отогнать сон. Сегодня в цехе была военная делегация. Рассказывали о фронте, о боях с фашистами. Вот девчата и остались, чтобы дать фронту побольше продукции…

Земной поклон вам, замечательные труженицы! Бесценен ваш вклад в общее дело победы.

Хочу особо подчеркнуть, что эти женщины, все труженики тыла в годы войны работали так не по приказу. Да и каким приказом можно обеспечить такую работу! Их побуждало к полной самоотдаче сознание долга перед Родиной, ответственности за нее. И потом — так работали не герои-одиночки. Так работали все… А завод этот, в одном из цехов которого услышал я незабываемое исполнение «Катюши», дал фронту 20 тысяч орудий. В 1945 году за успешное выполнение заданий Государственного Комитета Обороны он был награжден орденом Отечественной войны I степени. В адрес ставшего уже трижды орденоносным завода М. И. Калинин прислал телеграмму: «…высокое сознание и героический труд рабочих и служащих завода обеспечили бесперебойное снабжение Красной Армии мощной советской зенитной артиллерией».