Во мрачной тьме

– Да, - кивнул инквизитор. – В архивах Конклава есть данные его наблюдения за последние тысячу триста лет. Он двигался против направления рукава не зигзагом, то заходил в пространство Империума, то исчезал во Внешней Тьме.

– Это может служить объяснением. Начать запись, - Северина пустила в ход свои техноколдовские инструменты. – Сердце имеет аномально большие размеры. Удельная плотность капиллярной сети превышает известную норму на пятнадцать процентов. Объем мышечной ткани… находится в пределах нормы, однако наблюдается специфика в структуре. Мышечные волокна тоньше, но расположены плотнее, что при равном объеме увеличивает плотность на двадцать один и восемнадцать сотых процента. Толщина сухожилий также увеличена на девятнадцать и две сотых процента.

– Простите, что перебиваю, магос, - прорычал через динамики шлема Ультрадесантник, - но подведите промежуточный итог. Во-первых, принадлежит ли этот организм новому неизвестному флоту-улью, и, во-вторых, чем для нас могут обернуться эти… особенности?

Северина перевела на Астартес взгляд трех своих окуляров. Технически, она тут была главной. Технически, брат Герион числился в свите инквизитора Тора. Но это на бумаге, а по факту он был представителем Караула Смерти, десантником-истребителем, имеющим широкие полномочия и обученным действовать в одиночку. И его задачей было не только уничтожение ксеноугроз, но и, что более важно, сбор информации, которая в будущем может сыграть решающую роль.

– Я не могу дать абсолютной гарантии, - произнесла она. – Любые измерения имеют погрешности, и любые искажения генома могут быть следствием влияния внешних факторов. Или, в случае с tyrannus furii, следствием паразитирования на биологическом виде, отличном от человеческого. Однако суммируя имеющиеся данные, с вероятностью свыше девяноста двух процентов эта особь действительно принадлежит авангарду нового флота-улья, надвигающегося на восточные рубежи Галактики. Что касается вашего второго вопроса…

Она протянула один из механодендритов, ловко вырезала им небольшой кусочек мышцы и поднесла к своему «лицу».

– Что касается второго вопроса, я могу с уверенностью сказать, что данная популяция была выведена для скоростного передвижения на большие расстояния. Структура мышц и строение конечностей прямо указывают на это. Поскольку генокрадам на космическом скитальце бегать подолгу негде, не будет ошибкой утверждать, что это же качество свойственно всему флоту-улью, породившему их. Так же, как отличительной чертой Бегемота были яростные штурмовые атаки, новая неизвестная угроза станет крайне опасна своей выносливостью и мобильностью.

– Благодарю, - рыкнул Герион. – Это все, что я хотел знать.

– Девяносто два процента, - пробормотал инквизитор. – Достаточно, чтобы принять эту гипотезу как рабочую версию. Северина, продолжи изучение. Мне нужны все данные, какие только можно извлечь.

– Одна особь не может дать достоверных сведений. Нужна более масштабная выборка.

– У меня на корабле в стазисе хранится еще десяток обычных особей и половина патриарха. Я немедленно распоряжусь доставить тебе все.

– Куда ты дел вторую половину патриарха?

– Варп, моя дорогая, варп. Я тут не причем. Космические скитальцы крайне нестабильны в этом плане. Патриарх разорвал себя собственной психической силой.

– За все то время, что мы сотрудничаем, я сделала вывод, что разнообразные чрезвычайные происшествия случаются с тобой гораздо чаще, чем это допускает статистика. Рекомендую полное ментальное освидетельствование.

– Я и так прохожу его каждые десять лет. И что за претензии? Чрезвычайные происшествия – наша работа.

– 817.М41, Янфусс II. Расследование деятельности контрабандистов. Ты помнишь?

– Да. Прекрасно помню, что именно после той операции лорд Цикер повысил меня до дознавателя.

– А я помню, что вместо того, чтобы выявить всю цепочку и ликвидировать руководителей, мы полгода не вылезали из подулья, вырезав по дороге несколько банд мутантов и шайку бродячих псайкеров, раскрыли заговор в мануфакторуме, продающем налево предназначенные Астартес реактивные болты, случайно уничтожили пораженного порчей кардинала Экклезиархии и пресекли деятельность крупного культа, готовившегося поднять восстание.

– Да, мы тогда отлично поработали.

– Не лишним будет упомянуть, что свое задание мы так и не выполнили, - Северина втянула механодендриты под мантию. – И примерно также оканчивалась каждая операция, которую нам поручали. Я отказалась от Ритуала Чистых Помыслов только чтобы сохранить ненадежную интуицию, ибо лишь она могла уберечь от твоего… рока.

– Ты ставишь мне в вину высокое качество моей работы? К моменту получения инсигнии я сделал больше, чем многие инквизиторы делают за первые сто лет жизни!

– Я ставлю тебе в вину то, что ты притягиваешь катастрофы. Я не имею власти над тобой, но прошу: как только я предоставлю тебе результаты анализов, покинь эту планету. Я провела на ней последние сто шестьдесят лет, и хочу, чтобы она и дальше оставалась целой.

– Никогда не пользовался правом на Экстерминатус, и надеюсь, что не придется. Сколько времени тебе нужно?

– Восемь суток, с момента получения остальных образцов. Я подготовлю не только исчерпывающий анализ ДНК, но и составлю спецификации для бактериологического оружия, которое будет иметь максимальную эффективность против данного подвида.

– Хорошо, договорились. Мои люди несколько месяцев то задыхались на борту фрегата, то сражались с ксеносами, им нужно восстановиться. Десять суток – и ноги моей здесь не будет. Если ничего не произойдет.

– Если, - эхом повторила генетор.

Инквизитор со спутниками покинул анклав Механикус и направился к обратно к шаттлу. Ловя исполненные страха и благоговения взгляды прохожих, Герман с неудовольствием отмечал, что еще несколько лет по всему шпилю будут ходить истории про инквизитора, прибывшего в сопровождении космического десантника. Они могли бы и соблюсти инкогнито… критиковать наставника, однако, Герман не спешил. Ранее, только получив ранг дознавателя, он было осмелел, и пытался искать недочеты и промахи в составленных Тором планах, и каждый раз оказывался с позором посажен в лужу, когда кажущиеся ошибки оборачивались хитроумными ловушками, в которые враги попадались столь же успешно, сколь и сам аколит Ларико. Вместо этого он задал вопрос, который буквально рвался изо рта:

– Шеф, что вы можете сказать о магосе Северине? Кажется, вы давно знакомы.

– В наблюдательности тебе не откажешь, - иронично отозвался Тор. – Да, мы знакомы. И не просто знакомы, а много лет были аколитами моего наставника, инквизитора Патрея Цикера. Мы впервые встретились cто семьдесят лет назад. Нас надергали со всего сектора – ничего толком не понимающих, почти случайных людей, чем-то приглянувшихся Цикеру. Северина тогда была совсем юна, только-только получила посвящение в ранг Технографа, а я еще даже не успел сменить свою гвардейскую шинель и зеленый пояс на что-то менее броское. Меня ведь не сразу определили в Инквизицию, перед своей вербовкой я несколько лет успел послужить в Имперской Гвардии. И не удивляйся. Я рассказываю тебе это без утайки, потому что сейчас это никакой роли уже давно не играет. Цикер погиб, я унаследовал его полномочия, а Северина была до слез рада возможности больше меня не видеть. Образно выражаясь, конечно, ведь с глазами она рассталась уже тогда.