Во власти иллюзии 3

— Это же какой мощью они обладают? — не выдержал и произнёс один из новобранцев, когда патруль нежити скрылся с наших глаз.

— Я насчитал уже больше сотни таких элитных воинов, — поддержал его ещё один трусливый новобранец.

Честно говоря, мне на мгновение даже захотелось развеять их страхи и объяснить нашим новобранцам, что одни и те же двадцать мёртвых рыцарей уже несколько раз проходят мимо нас, просто меняя свое оружие на новое. Но глядя на испуганные лица не только рядовых солдат, но даже ротных и высших людей интендантов, я чувствовал, как моё желание испарялось само собой. Потому что сопереживать отпрыскам аристократов я заставить себя точно не мог. Как раз таки наоборот, их трясущиеся колени заставляли моё сердце буквально купаться в злорадстве. И мне с трудом удавалось сдержать радостный смех. Особенно понимая, насколько все эти трусы ошибаются. Ведь при всей кажущейся однородности общества немёртвых, на самом деле ситуация для крупных городов обстоит куда печальнее, чем может показаться на первый взгляд.

Управлять дикой нежитью, хоть и возможно, но в крайне небольших количествах, конечно, по меркам этого закрытого мира. Но в целом выходит так, что все крупные города время от времени подвергаются атакам чудовищных по своим размерам легионов дикой нежити. И в таких условиях трудно сохранить большое количество высокоуровневых воинов, как и обмундирование для них. Так что эта показуха ещё один раз доказывает, как сильно деградировали разумные представители нежити в мире Тесэр. Не будь это так, то с могучим командирам полков, но всего лишь [2] ранга, дела бы явно не вели. Понятно, что для высших представителей нежити [4] ранга опасности дикие твари этого мира практически не представляли, но вот ущерб имуществу они как раз-таки могли нанести существенный. Ведь не далёк был день, когда Костяной ужас [3] ранга мог переродиться в следующую свою ипостась, чем превратил бы себя уже в практически непобедимое создание для большинства смертных, не имеющих оружия или навыков, сравнимых по своей силе с [3] рангом.

— А если они решатся напасть на нас? — продолжали свои трусливые рассуждения молодые новобранцы. Благо офицерам хватило мужества открыто не показывать свою трусость.

— Думаю, наши командиры легко смогут перемолоть в костную пыль эти порождения бездны, — высказал своё мнение один из молодых храбрецов.

— Да закрой свой поганый рот и не поминай бездну в этом мёртвом мире! — вот и доля здравомыслия проснулась в ком-то.

Ведь действительно, упоминать бездну — это довольно плохая примета. Особенно в мирах, наполненных эманациями смерти. На этот счёт имелось очень распространённое суеверие, что таким образом можно не только накликать беду, но и призвать легионы демонов с нижних планов. Но, по правде говоря, мне было очень интересно наблюдать за лицами офицеров, когда разговор зашёл о их прямом столкновении с мёртвыми рыцарями [2] ранга. Тут и самый обделенный интеллектом идиот смог бы сообразить, что шансов выжить в борьбе с имеющим разум мёртвым воинством у наших командиров нет и в помине. Конечно, полковник Овцев, как минимум, мог бы нанести большой урон площадным заклятием, а затем легко скрыться. Но лично мне такой исход точно не кажется победой, когда из всех твоих подчинённых спасешься только ты сам. Но, видимо, у новобранцев было другое, более радужное мнение о своих командирах. И как им в голову не приходит, что все потери в этой мисси лежат именно на этих бездарных плечах, на которые они так надеются. Да чего же это одновременно и печально, и смешно.

Так вот, видимо, старшие офицеры на миг представили возможное противостояние в своём воображении, и нервный испуг перекосил их надменные лица. Именно в такие моменты начинаешь понимать, чего стоит вся та спесь наших аристократов, что они источают, находясь в безопасности стен своих дворцов и крепостей. И как слабы они на самом деле, по меркам необъятной радуги миров, окружающей нас. И что самое печальное, как слаб я сам.

Глава 20

Вечер в лагере, или мысли обреченного полевого мага Леура

Я с самого начала не разделял опасений этих молодых паникёров, которые вздрагивали при любом постороннем шуме. Думаю, если защитники города Халот Джерэм всё же решились бы напасть на наш временный лагерь, то явно провели бы такую операцию неожиданно и, думаю, максимально скрытно. И наблюдая за нашим старым рыцарем, который не соизволил удостоить своим вниманием эти величественные патрули, состоявшие исключительно из огромных мёртвых рыцарей, я думал, что он наверняка был со мной солидарен в этом мнении. Но переубеждать кого-либо я совсем не стремился. За последнее время моя точка зрения о происходящих событиях вокруг меня очень сильно изменилась. И большой вклад в моё новое мировоззрение привнёс именно старый господин Ирчин. Глядя на него, я задумался над одним простым вопросом, о котором почему-то раньше старался даже не размышлять.

— А зачем мне всё это нужно?.. — тихо проговорил я себе под нос.

Зачем мне помогать другим людям, да хоть и в малости, пусть даже просто советом, что лично мне это даст? Или этому заносчивому Михаилу Соятову. Ведь это ему пообещали внушительную награду за его содействие в устранении старика Ирчина, а лично меня обещали просто не забыть. Вот на такую малость я позарился. Даже не верится, если честно. Думаю, всему виной эта подавляющая своей дороговизной и редкостью обстановка во дворце этих мерзких аристократов Соятовых. Ведь у них редкими породами дерева были украшены даже стены в коридорах. А как много дорогих доспехов выставлено в просторных залах напоказ, на протяжении всего нашего пути к кабинету Захария Соятова, где состоялся тот злосчастный разговор. И даже так, зачем мне нужна их награда, что это поменяет в моей жизни? Да ничего кардинальным образом это не изменит. Моё происхождение не позволит мне занять хоть сколько-нибудь высокое положение. Даже ротным мне никогда не стать, не говоря о такой уважаемой и главное безопасной должности, как интендант. Ну смогу я лишний раз поразвлечься на эти золотые монеты или прикупить ещё один бесполезный портрет древнего полководца, и что? Что с этого лично мне? Принесёт ли это радость? Очень сомневаюсь, особенно после леденящего взгляда старого рыцаря Ирчина, оглядывающего нас с молодым магом Соятовым, словно незначительные крошки на столе. Наверное, даже не так, он словно бы и за живых нас уже не считал, как будто давно записал наши имена в книгу мёртвых.

— Чего ты так нахмурился, Леур? — вывел меня из задумчивости неожиданно весёлый Михаил Соятов. — Неужто планы на будущее строишь? Так это ты не спеши, вот вернёмся домой, пойдём в твой любимый ресторан и хорошенько всё обдумаем.

— А с чего ты взял, что господин Ирчин не прикончит нас в городе, когда его сдерживать наказание за наши смерти уже не будет? Вне мисси наша безопасность — это уже личное дело каждого аристократа. Ведь твой особняк не охраняют гвардейцы семьи Соятовых, а за свой дом, вне крепостных стен, который стерегут двое неуклюжих бестолочей, я даже говорить не хочу, — сказал я угрюмо.

— Да чего ты придумал снова? Посмотри на господина Ирчина, он с каждым днём становится всё более замкнутым. Его рассудок скоро не выдержит, и он окончательно превратится в дикого монстра! Дядя о подобных случаях мне рассказывал, а иначе, не будь негативных последствий, все бы солдаты этот хитиновый покров бы носили! — весело сказал молодой маг.

— И что в этом ты увидел хорошего? Ведь мы находимся к нему ближе всех на марше, — удивлённо спросил я.

— Я уверен, что такие изменения наш полковник сможет заранее распознать, ведь опасность он может представлять со своим гигантским луком и запредельной силой, не только нам двоим, но вообще всем, включая и старших офицеров. Ты видел, как он расправился с теми скелетами. Может быть, я и не понимаю чего-то, но во время обучения нигде не упоминалось, что воин [1] ранга может победить полсотни не слишком уступающих ему по силе противников. И даже его звание, должность или даже несравненный боевой опыт никак не отменяет этот неоспоримый факт. Думаю, это в принципе невозможно. И наверняка внезапная проверка, устроенная полковником Овцевым, для этого старого рыцаря тоже произошла совсем неслучайно. Видимо, старших офицеров тоже одолевают подозрения, — абсолютно уверенно в своих словах закончил Михаил Соятов.

— И что, ты думаешь, наш полковник спокойно прикончит своего лучшего младшего офицера? — скептически заметил я.

— А что, у господина Ирчина Злобного внезапно появилась родня из благородных, или он так впечатлил своей красотой одну из молодых аристократок, и та решила скрепить с ним официально свою жизнь? Вижу по твоим глазам, что это совсем не так. И следовательно, чем его жизнь ценнее жизни никчёмного деревенщины с самых окраин области? Можешь не отвечать. Ничем. Только кровь в наших жилах важна, только она позволит тебе развить свою родословную и переродиться в благородного высшего человека. Все остальные — лишь жуки под нашими ногами! — весело и самоуверенно закончил молодой маг.

И как у него это всегда получается? Он снова полностью переубедил меня. А главное, я не нахожу противоречий в его словах и моих собственных убеждениях. Но в этот раз всё было по-другому. Стоило мне мельком взглянуть на спину нашего командира старого злобного рыцаря, который с упоением поедал неизвестно какую по счёту миску наваристого супа, как я вспомнил свои же слова. А что это даёт лично мне? И стройные доводы Миши Соятова прямо на моих глазах разрушились в небытие. Ну, убьёт полковник нашего непосредственного командира — и что это изменит? Да может, этот старик вообще единственный, кто беспокоился о жизнях своих подчинённых в этом походе. И даже если это не так, что изменится лично для меня? Ну, наградят ещё одним уровнем, может, даже двумя, лет эдак через десять и что? Заклинания повысить до следующей ступени всё равно не удастся, и даже если и так, то опять же, что это изменит для меня глобально? По-настоящему могущественнее я всё равно не стану, как тот же полковник.

— Ну, останешься ты жив, — спокойно сказал я, — и что это изменит? Может, тебя ротным назначат, а?

Михаил на мгновение растерялся. Он явно не ожидал такого поворота в нашем разговоре. Молодой маг неуверенно искал ответ на явно неучтённый заранее вопрос.

— Ты что такое говоришь? — раздражённо начал он. — Тебе что, жизнь перестала быть дорога? Разве не выжить в этом аду — наша цель? Разве не обрести силу мы пытаемся?

— Прекрати нести этот бред! — вспыльчиво оборвал я молодого Соятова. — О каком выживании ты говоришь? Наши жизни находятся полностью в руках офицеров. Сам, наконец, пораскинь мозгами, если бы о нас по-настоящему беспокоились, то чем наша подготовка и набор умений отличался бы о того же набора ротного, который в одиночку способен на очень многое? Нас же специально ограничивают и развивают однобоко. И поверь мне, сделано это осознанно и со знанием дела. А по поводу силы, ты действительно веришь, что может наступить момент, когда ты займёшь должность, позволяющую тебе пройти перерождение в высшего человека официально? Вижу по твоим глазам, что это совсем не так. Так зачем ты пытаешься убедить меня в том, во что и сам абсолютно не веришь? Да и неважно всё это. Я, честно говоря, уже смирился, что старый злобный рыцарь нас не простит, не в его это характере. Ведь он и за малость пальцы ломал, а как рассказывали некоторые ветераны, ещё и отрубал их трусам и глупцам. А такой проступок, который мы совершили, точно не из тех, о чём можно просто забыть. Так что и тебе советую смириться с неизбежностью. Не питай иллюзий, господин Ирчин по возвращению обязательно найдёт способ совершить акт воздаяния. И даже если он решит сделать это позже, через месяц или два, тем самым только продлит нашу агонию. Но увернуться от занесённого меча над нашими головами уже никак не удастся.