Во власти иллюзии 3

Я же никак не отреагировал на яростную тираду трусливого полковника, да и зачем мне это нужно, нас ведь так или иначе уже продали для опытов нежити. Поэтому я замер в одном положении, чтобы технодоспех выглядел словно парализованное ядом тело, которое превратилось в подобие статуи, перестав подчиняться командам и функционировать. Броня замерла, якобы следуя последним движениям носителя. Да и ощущения внутри меня в этот момент были не из лучших. Перед глазами всё сбивалось, и сознание пыталось рывками покинуть меня. Но пока этому ещё можно было легко сопротивляться. Впрочем, демонстрировать свои истинные возможности сейчас точно неподходящий момент. Это скорее вызовет нежелательные подозрения на мой счёт, хотя куда ещё больше. Для этих зажравшихся в своей власти тварей, что называют себя аристократами, нет ничего страшнее, чем неожиданная угроза, исходящая от своих приближённых. Этим они очень сильно напоминают пауков, закрытых в одной банке. Любой готов вцепиться в глотку соседа, лишь почувствовав малейшую слабину в его обороне. Ведь остаться в банке должен только один.

— Видишь, достопочтимый Нуйэрий, я тебя не обманул, из этого старика может выйти достойный воин твоей армии, — уже совершенно серьёзным тоном сказал полковник Овцев. Да и вид моего бывшего командира разительно отличался от того, что было перед моими глазами всего мгновение назад.

— А вот мне кажется, ты решил обмануть меня, — злым и совсем не дружеским тоном начал говорить древний лич, — у этого воина сильный дух, и он не сломится даже после ритуала смерти. И зачем мне такой проблемный воин? Своенравный, не в меру сообразительный, да ещё и с талантом. Это скорее проклятие для меня, чем благословение. Такой солдат, он через сотню лет и меня в могилу окончательно уложить сможет. И не боишься, если он при следующей вашей встрече сюрприз тебе неприятный устроит? Так что с ценой за него, мне кажется, ты очень даже неправ.

— Ты, конечно, интересно разговор повернул, и похоже, за многие века неплохо поднаторел играть словами, в этом вы, торговцы, всегда были мастера, — так же тяжело и уверенно роняя слова, ответил полковник Овцев, — но цена исчисляется только за личную боевую мощь. А поможет ритуал усмирить его разум или нет, это уже совершенно не мои проблемы. Я ведь могу и не отдавать его тебе. Надеюсь, ты это понимаешь.

— Хорошо, согласен, это уже не твои проблемы, да и образец редкий, что уж там говорить, может и рыцарь смерти даже получиться… — конец фразы уже совсем тихо произнёс древний лич.

На этом разговор по большей части закончился, и от древнего лича в сторону полковника Овцева проплыл по воздуху пространственный мешок. По всей видимости, уже мой бывший командир пару мгновений проверял её содержимое, а затем мешок исчез в его пространственном кольце, которым он так любил хвастаться.

— Всё верно, — с превосходством бросил Овцев Нуйэрию, — с тобой как всегда приятно иметь дело.

— Естественно, как и всегда, — беззлобно ответил древний лич, — но в следующий раз постарайся довести хоть немного больше товара, это просто слёзы, а не количество. И не забывай, товар вечно ждать вас не будет, передай эти слова генералу.

Лич, удовлетворённый результатами сделки, довольно быстро покинул пределы временного лагеря с шестью мёртвыми рыцарями охраны. Всё же древние маги очень трепетно относятся к своей безопасности, не зря их всегда сопровождает множество могучих телохранителей. Оставшиеся четверо, причём самые слабые, судя по искрам, разошлись по периметру вокруг лагеря, видимо, собираясь защищать вновь приобретённое имущество своего господина. Старшие офицеры тоже не желали задерживаться здесь дольше необходимого и быстро собрали свой походный скарб. Но под самый конец жадность одного из них всё же вылезла наружу.

— Жерар, ты что, совсем обезумел! — гневно закричал полковник Овцев. — Ты что, хочешь с Ирчина доспех снять? Уже вконец соображать перестал! Мы продали их со всем имуществом, да и сдался тебе этот хлам. Вот же слабоумный, когда вы только считать научитесь, бездари.

— Простите, господин Овцев!.. — трусливо пролепетал Жерар Скользкий и бросился вдогонку за уходящими офицерами.

Конец третьей книги.