Во все Имперские. Том 3

— Ну да, — пожал плечами негр, — Я бы и без гейса признался. Чё скрывать-то?

— Во тварь, — вознегодовал Пушкин, — Надеюсь ты провалишь инициацию и подохнешь.

— Погоди, не мельтеши, — заткнул я Пушкина, — Иясу, зачем? На фига ты нас сдал?

— Так нас тогда было четверо, когда мы спёрли корону, — снова пожал плечами эфиоп, — Так что мне бы досталась одна четвёртая денег. В лучшем случае. А с Огневичем мы добазарились, что он мне отдаст половину бабла, когда найдёт корону.

— Ага, сейчас, разбежался. Огневич бы тебя киданул, — пояснил я, — Но окей. Твоя мотивация ясна. Есть еще что-то, что ты от нас скрываешь?

— Да вроде не, — отмахнулся эфиоп.

Ну и хрен с ним.

— Ладно, не будем тянуть кота за яйца. Сейчас я тебя инициирую. Как ты понимаешь, инициация предполагает шоковые и запредельные состояния. Ты должен оказаться на грани смерти и полностью отдаться магии, потеряв всякую надежду на себя самого.

Тогда магия в тебе сможет перехватить контроль на твоим телом и духом, и возрасти. Но ты должен быть достаточно силён, чтобы магия сочла тебя достойным повышения ранга. Иначе ты просто помрёшь вместо получения ранга.

— Звучит паршиво, чел, — поморщился негр.

— Тяжело в учении, легко в гробу, — успокоил я его, — Давай, попробуй меня ушатать.

Не дав эфиопу времени даже осознать мои слова, я активировал ауру и врезал ему по скуле.

Дреды на эфиопе заколебались, как гирлянды на новогодней ёлке, парень пошатнулся.

Но среагировал он относительно быстро, уже через мгновение Иясу объяла его золотая аура.

Не такая, как у Багатур-Булановых. У тех была аура из чистого света и золота, у эфиопа же аура была скорее желтой, с зеленоватыми оттенками.

Остальные отступили подальше, расчистив нам пространство для боя.

Эфиоп попытался провести мне в грудину, но я перехватил его руку и швырнул негра в сторону.

Иясу угодил в Корень-Зрищина, и они оба повалились на пол.

— Прошу прощения, — извинился я перед князем.

— Не разнесите мою ложу, — заметил Головина, закрывая собой инсталляцию из сирени в кадке, картонной коробки и портрета Михаила.

Иясу был уже на ногах, я подскочил к нему и попытался его с этих ног сбить.

Но атаковал я в пол силы, так что моя подсечка не прошла. Иясу уклонился и попытался провести мне прямым в плечо, но я отбил его кулак.

— Ну хватит в игры играть, — крикнул я, уклоняясь от очередного размашистого удара, — Ты лев или бегемот, парень? Дерёшься именно как бегемот.

Я пригнулся и провёл отличный прямой негру в живот. Тот снова отлетел, на этот раз на пару метров.

— Повышение ранга или смерть! — провозгласил я, подскочил к Иясу и начал избивать его ногами.

Я разбил ему нос, уже второй раз за ночь, потом отделал по рёбрам, а потом снова провёл ногой в нос. На этот раз нос у эфиопа с громким хрустом сломался.

— Вставай и бейся, мудак! — продолжил я наставничество.

Но у эфиопа был план получше, он схватил меня за ногу и швырнул на пол.

— Неплохо.

Я оказался на ногах раньше негра, тот попытался свалить меня заряженным аурой хуком, но я отступил назад и пробил противнику в живот.

Иясу вернулся на пол, с которого только что встал.

Я прыгнул на эфиопа, и стал вдалбливать его в пол, в полную силу работая ногами.

Иясу заорал что-то по-эфиопски, потом кое-как перекатился, вскочил на ноги и ударил меня в лицо. На этот раз удар прошёл, осколок моего зуба полетел в сторону Чумновской.

— Неплохо!

Я сокрушил негра максимально мощным ударом в рожу, пробившим его блок.

Эфиоп уже был весь не черным, а красным от крови. Он рухнул на пол, но его аура вдруг резко вспыхнула, на несколько мгновений стала гуще и ярче, а потом медленно погасла.

— Всё! — прохрипел эфиоп, — Оно!

— Оно, — согласился я, — Сработало. У тебя новый третий ранг. И еще одно заклинание в слоте. Только не вздумай его сейчас применять. Твоё новое заклинание мне понадобится позже. Все твои заклинания.

Но Иясу в любом случае было сейчас не до заклинаний. Эфиоп лежал на полу, плевался кровью и тяжело дышал.

— Куча ушибов, пара сломанных ребёр и нос в труху, — констатировал я, — За час полностью отрегенишь. Не смертельно.

— Ну ты и сука, Нагибин, — тяжело простонал эфиоп.

— Эй, я не сука, я наставник, — не согласился я, — А сукой был ты, если ты забыл. Но я тебя прощаю. Все твои грехи искуплены. И ты даже получишь свою долю от короны. Слово магократа.

— Так давайте уже делить корону! — ожидаемо встрепенулся Пушкин.

— Нет, — отрезал я.

— А? — произнёс шокированный Пушкин.

— Я сказал «нет», Пушкин. Мы не будем делить корону.

Глава 51. Повышение среднего градуса по ложе

Шефу Охранного Отделения Его Сиятельству графу СОКОЛОВУ, сверхсекретно:

«Нами был произведен тщательный осмотр разгромленной Хрустальной Крепости — родового поместья СТЕКОЛЬНИКОВЫХ.

Вся семья СТЕКОЛЬНИКОВЫХ, проживавшая в поместье, убита, в полном составе.

У всех вырезаны сердца и желудки, у Старшего клана АВДЕЯ СТЕКОЛЬНИКОВА желудок и сердце вырваны самым варварским образом.

Его желудок не обнаружен, но сердце найдено рядом с телом. На сердце следы человеческих зубов.

Всего погибших СТЕКОЛЬНИКОВЫХ — 17 человек.

Их Служивых и слуг Клана погибло 43 человека.

Подсчёт погибших холопов все еще ведется.

До сих пор не обнаружен ВАСИЛИЙ СТЕКОЛЬНИКОВ, младший сын Старшего клана.

Ведём поиски. Предполагаем, что нападавшие могли забрать его с собой, либо возможно он бежал во время нападения на Хрустальную крепость и сейчас где-то скрывается…»

Из отчёта следственной группы Охранного Отделения

Российская Империя, Павловск

Императорский дворец

3 сентября, около полпятого утра

Отделанные золотом двери в Императорскую опочивальню открылись. В дверях Люда чуть не столкнулась с Жаросветовой, новым канцлером Империи.