Водорождённая прибыла

Через некоторое время решила, что лучше уже не будет и попыталась встать.

Без опоры мне не встать. Руками начала проверять пространство вокруг. Мне повезло — мои руки дотянулись до стены. Спустя некоторое время, после нескольких попыток у меня получилось встать. Тело слегка пошатывало, но уже не колотило от холода. Наоборот, стало жарко.

Лиховода, почему я не вспомнила о нём сразу? Лиховода, отзовись! Лиховода, что для тебя может быть важнее меня? Лиховода, помоги!

Ответа не было. Такое положение вещей разозлило и во мне проснулось упорство барана. Врёшь — не возьмёшь. Я не знала где я. Вокруг абсолютная темнота, поэтому о более- менее долгосрочном планировании действий и речи быть не может. План был из одного пункта: двигаться в перёд.

Либо помещение было сильно вытянутым, либо я шла по коридору: стена всё не заканчивалась, ни тебе углов, не поворотов.

До меня начали доносится звуки чужих шагов. А через некоторое время я увидела свет в конце туннеля, но меня это совсем не радовало. Хорошо, что хоть шли не спеша.

— Она должна быть в этом отстойнике.

— Тоже самое ты говорил уже дважды.

— А ты хоть представляешь сколько лет этой системе отвода вод. На карте большая часть информации выцвела. Да мне полгода понадобилось, чтоб она стала читаемой.

— Зачем им вообще понадобилась эта система?

— Видел старинные картины? На них королевский дворец полностью окружён водой. Когда дворец был построен, течение реки изменили так, что она стала огибать дворец со всех сторон. Весной уровень воды повышался слишком высоко, поэтому лишнюю воду спускали в такие вот колодцы. Во время одной из войн искусственное русло было разрушено, река вернулась на старое место. Колодцы закрыли и вскоре о них все забыли. Да об этой системе узнали только когда канализацию прокладывали.

Как же хорошо, что они так громко разговаривают. Мои тихие шаги им точно были не слышны. Идти приходилось в темноте, но я упорно пыталась оторваться от прибывших. Была абсолютно уверенна, что они не на помощь мне пришли.

Постаралась ускориться. Но похоже сегодня не мой день. Я не только не ускорилась, а наоборот остановилась. Голова сильно кружилась и к горлу подступала рвота.

— Так вот же она!

Через мгновение меня развернули резким рывком, и я одарила его содержимым своего желудка.

Кому-то повезло, что во мне не было ничего кроме чая. Это была моя последняя мысль. Тело начало обмякать, время замедлилось, и я почувствовала, как падаю в обморок.

***

Странное ощущение, я не чувствую своего тела, мне не холодно, не жарко и ничего не болит. А почему вообще у меня должно что-то болеть?

Если ты чувствуешь боль, значит ты жив. Нет не так. Боль — это сигнализация, что-что-то не так и есть угроза жизни. Слышала есть люди, не чувствующие боль. Шансов прожить дожить до совершеннолетия у них совсем мало. Они могут умирать от глубокой раны и не знать об этом, потому что не чувствуют. Точно! главное не боль, главное, что я ничего не чувствую. Разве такое возможно?

От мыслей меня отвлёк звук открывающейся двери.

— Глава, водорождённая скоро умрёт. У неё сильный жар, а наши лекарства почти не помогают, любое магическое воздействие блокируется. Такое впечатление, что всё её тело покрыто щитами.

— Чем вызван жар? — какой странный голос, как у машины, хотя и похож на человеческий.

— В её крови обнаружены сильные токсины. Мы не смогли распознать все, но часть из них входит в состав медленнодействующих ядов. Её нижнее бельё было пропитано одним из таких ядом, и похоже, что потом ещё она наглоталась слизи, которой было покрыто её тело. Всё это не было бы проблемой если бы не щиты. Этот яд пусть и не легко, но если вовремя заняться, то можно успеть вытянуть из организма с помощью целительской магии. Всё что мы смогли сделать сейчас, это переливание крови. Но яд попал не только в кровь.

„Лиховода, помоги!“

— Делайте что хотите, но она должна очнуться и быть способной учувствовать в ритуале. А потом может и помирать.

Попыталась открыть глаза — тщетно.

***

„Моё тело внутри кокона Лиховоды. За последнее время, я так часто снимала и одевала кокон, что теперь могу безошибочно определять в нём я или нет. Значит Лиховода приходил, когда я была без сознания. Но где он сейчас?“

— Глава, у вас всего час, если повезёт, то два часа времени. Нам стоило большого труда стабилизировать её состояние. Ещё немного и её органы начнут отказывать, а тело потеряет чувствительность. Мы накачали её самыми сильными стимуляторами, чтобы она смогла очнуться и, хотя бы, говорить. Все дозы на грани допустимого. Шансов, что она доживёт до утра почти нет, а о повторном стимулировании и речи быть не может. Пока не понятно, будет ли она что понимать, но то что любое прикосновение к её телу будет вызывать острую боль — это факт.

— Мне плевать доживёт она до утра или нет. Главное, чтоб она находилась в сознании во время ритуала и могла кричать. Мой род уже тысячу лет мог править миром, но охры сбежали, и предок не довёл задуманное до конца. Ведьмы, они даже не подозревали какой силой могут управлять. Скоро, совсем скоро она вся будет принадлежать мне. Предку надо было подчинить силы тысяч дур, оставив им лишь крохи. Великий не успел разобраться лишь с одной, она сбежала из мира полная ведьмовской силы.

„Хорошо, что они так и не поняли, что я в сознании. Плохо, что тело не слушается. Ужасно, что Лиховода не отзывается. Так долго не выходить на связь, это слишком даже для него. Значит, что-то ему мешает. Но что может помешать элементалю, он ведь не живое существо, а особая магическая материя.“

— Глава, все ловушки активизированы. И в одной уже есть кто-то.

— Все по местам. Начинаем.

— Глава, но Водорождённая ещё не проснулась.

— Не хочет просыпаться по-хорошему, значит очнётся от боли.

Я кричала. Я сходила с ума от боли, а моё тело выкручивало и ломало. Это длилось вечно.

Внезапно всё изменилось. боли больше нет, я вся покрылась холодным потом и мне тяжело дышать. Кажется, каждый мой вдох может стать последним.

„Помогите! Пожалуйста, хоть кто-нибудь. Молю, спасите! Я не могу умереть. Я хочу жить. Помогите! Пусть вернётся боль — я согласна. Я выдержу. Только придите, только спасите. Я должна жить. Я столько ещё не сделала. Я не имею права умирать. Спасите!

Меня никто не слышит. Как они могут услышать, когда я не издала не звука. Мне не хватает воздуха — медленный глубокий вдох, задерживаем дыхание и ещё более медленный выдох. Нет не то. Так дышат, чтоб уменьшить боль, а у меня ничего не болит. Телу просто не хватает кислорода —вот где собака зарыта. Точно, чтоб насытить тело кислородом нужно дышать как собака: приоткрыть рот и часто вдыхать, и выдыхать.“

Всё моё внимание сконцентрировалось на дыхании. Сначала получалось с трудом, но постепенно выходило всё лучше и лучше, или мне так казалось.

— Почему она не кричит и не зовёт на помощь? Вы что полностью перестали высасывать энергию жизни?

— Нет. Только замедлили процесс. Возможно она порвала связки, слишком долго и громко она кричала.

— Она тихо кричала. И даже не разу никого не позвала. Руны должны были разнести её крик по всему миру, а это даже криком назвать сложно. Как можно иметь такой слабый голос. На её зов должны были собраться все порождения магической материи. Где они? Она точно последняя охра, которую задолжали этому миру? Может в мире скрывается ещё одна, а эта всего лишь предпоследняя ни на что не годная слабачка?