Воды каменной пещеры

Он приподнялся, оценивая обстановку. Материк уже скоро. Это сколько времени он провел у Роберта? Надир посмотрел на Фрэнка. Напарник выглядел не лучшим образом — перепуганный, взволнованный, бледный, руки дрожат.

— Фрэнк, я действительно в порядке. Извини, если напугал.

— Ничего себе нормально, да ты почти не дышал и сердцебиение не прослушивалось. Я не знал что делать, — воскликнул Фрэнк.

— Особенности организма, не бери в голову. Такое бывает, когда все процессы замедляются, — пояснил Надир.

— Как вернемся, первое, что ты сделаешь — пойдешь на обследование. Пускай док тебя осмотрит, — пробурчал Фрэнк. — И не вздумай спорить.

— Что ты так переживаешь, Фрэнк, ну посадил бы флаер без меня.

— Этот? Ты издеваешься? И вообще, причем здесь флаер?

— Базовые вещи ты знаешь, в крайнем случае, катапультировался бы, — заметил Надир и, видя ошарашенное лицо Фрэнка, добавил. — Здесь все сидения оснащены механизмом, при желании, можно активировать оба.

— Странный у тебя юмор, — покачал головой Фрэнк. — Ты же не думаешь, что я мог тебя бросить в неуправляемой машине? Я что, по-твоему, полный мерзавец?

Надир безразлично пожал плечами. — Да, пожалуй, до полного ты не дотягиваешь, — сказал он со смехом.

— Тебе лишь бы шутить, — буркнул Фрэнк, отвернулся к окну и замолчал.

Надир сосредоточился на полете, но то и дело, бросал на Фрэнка косые взгляды. Напарник молчал, напряженно уставившись в окно. Надир чувствовал исходящую от него тревогу и плохо прикрытый ужас. Непонятно, с чего? Ситуация критичной не была и для Фрэнка, обычно хладнокровного и сдержанного, такое поведение нетипично. И во время бури Фрэнк испугался, но Надир вовремя вмешался, подавил начинающуюся панику. А сейчас, так получилось, что упустил. И Фрэнк дошел почти до истерики. Надир погасил эмоциональный фон, но уловив отголоски глубоко запрятанной обиды, дальше вторгаться не стал. Хорошо бы разобраться. Жаль, что он не психолог. А вот Роберт мог бы помочь.

— Боишься летать? — осторожно поинтересовался Надир.

— Немного, — Фрэнк оторвался от созерцания окна. — С детства не люблю, — пояснил он, все также не поворачиваясь, и принялся выводить на стекле узоры. — У меня семья погибла, — добавил после паузы. — Мне было шесть. Я заболел, остался с няней. Сестричка, младшая, три года всего, с ними поехала. Большой пассажирский флаер, авария при посадке. Никто не выжил. С тех пор, посадки я и боюсь. — Фрэнк вздохнул, повернулся и развел руками, будто извиняясь. — Знаю, что глупо, но ничего не могу с этим поделать.

— Прости, я не знал, — пробормотал Надир.

Фрэнк грустно улыбнулся. — У тебя кто-то остался?

— Мать. — Надир не сразу понял, о чем это он. — Я вспомнил ее, хотя не уверен, испытываю ли сыновние чувства. Сложно сказать. Она моя и не моя одновременно.

— Идиот, — пробурчал Фрэнк. — Чего тебя вообще сюда занесло, дома не сиделось?

— У него были причины, — уклончиво ответил Надир.

— Ладно, забыли. Я не очень распространяюсь по поводу фактов моей биографии, — сказал Фрэнк и добавил, — Переодеться не забудь, а то вид у тебя еще тот.

Надир кивнул, только сейчас заметив пятна крови на одежде, и смятую окровавленную салфетку возле окна. Это что, Фрэнк ему кровь вытирал или Роберт, взявший контроль над телом?

Мысли вернулись к предшественнику или, как он его назвал — брату? Надир хмыкнул. Не физический брат, ментальный. Своеобразная ситуация. Два разума в одном теле, похожих, и в тоже время таких разных. А что, Роберт на роль брата, вполне годится. Надир усмехнулся: «Старшенький». Опытом, знаниями, умением Роберт во многом его превосходил. А вообще хорошо получилось. Предшественник выжил, практически не пострадал, находился в целости и сохранности и даже обещал прийти на помощь. Надир представил убежище Роберта и, чуть было, не скользнул туда снова. Это место притягивало, манило — своеобразная утонченная красота, и нереальность происходящего, и щемящее чувство утраты. Надир вздрогнул. Неужели он начинает чувствовать. Сначала там, на берегу проснулось эстетическое восприятие, и сейчас вновь. Почти таррианское чувство красоты. Его собственное, не украденное, не подсмотренное.

Надир вздохнул, с сожалением отбросил эти мысли — они приближались к Северному. Впереди змеилась береговая линия, изрезанная заливами и многочисленными бухтами. Сделав вираж, он пошел на снижение. Хотелось рассмотреть подробности. Бухта с необычным песком черного цвета. Крутой обрыв. Редкий лесок с голыми, почерневшими деревьями. Красноватая почва, местами только припорошенная снегом. Ветрено, деревья так и гнуться к земле и, наверное, холодно. Дальше между холмов переливается на солнце замерзшая лента реки. Картина под ними казалась непривычной, даже неправильной. Нет, не то, чтобы Надир никогда не видел зиму. Он, вернее, Роберт много путешествовал. Но при слове зима, перед глазами возникало обилие пушистого снега, белого, искрящегося, чистый морозный воздух, ощущение скорости и полета. А на Тарре снег лежал высоко в горах. Подумав о Тарре, Надир невольно представил пышную тропическую растительность, жар летнего дня, резкий цветочный запах. И остро почувствовал тоску. Задумался, свою или Роберта? Стоп, что это было, запах? Вспомнилось убежище Роберта. Тонкий аромат цветов, тех, с пышными лиловыми соцветия. В убежище, обоняние работало. Надир принюхался. Должно же хоть чем-то пахнуть? Но как всегда ничего не почувствовал. Что это было — воображение, память? Подумал, что если еще раз попадет в убежище, обязательно найдет что-нибудь съедобное, может и вкусовые ощущения проснуться.

Они углублялись внутрь материка. Показалось первая шахта. Надир снизился и сбавил скорость. Грунтовая дорога — изрытая, красноватая, серпантином уходила в глубину. В самом низу, блестело подернутое льдом озеро. В шахте кипела работа. Грузовые машины сновали туда-сюда. Они казались игрушечными в сравнении с шахтой. Надир спустился ниже. Увидел крошечные фигурки людей, копошащихся рядом с одной из машин. Грузовики оказались гигантами. Он рассмотрел многоярусную лестницу, ведущую в кабину. Надир поднял флаер в воздух и облетел шахту по кругу. Только сейчас осознал всю масштабность сооружения. Радарий. Надир покопался в памяти. В голове что-то крутилось, непосредственно связанное с радарием, но воспоминание ускользало. Надо Роберта спросить. Он наверняка знает.

Шахтерский поселок располагался неподалеку. Ровные перпендикулярные улочки, ряды одинаковых домиков. Тихо, мирно, спокойно. О каких беспорядках могла идти речь. Надир подумал, что инспекция шахт может и подождать. Его больше интересовало, что скрывают горы.

— Фрэнк, что там с горной республикой? — спросил Надир. — По плану они последние. Может, все поменяем и с них начнем? Интересно как это генерал не присоединил горцев до сих пор?

— Все не так просто, — пояснил Фрэнк. — Сам поймешь, когда увидишь. Они специфические очень. Обычаи, религия, обряды. Но главное, горцы практически не поддаются воздействию. Поэтому Ван Дюрен их и не загреб. — Фрэнк улыбнулся. — У нас разрешение на посещение столицы, и ограниченный пролет над территорией. Как ты понимаешь, все, что нам хочется, осмотреть не дадут.

— Так что, полетим сначала в горы? — уточнил Надир.

Фрэнк кивнул, соглашаясь.

Надир повернул флаер, взяв направление на север. Горы. Намного выше, чем на Южном материке. Острые заснеженные пики. Пожалуй, снег здесь не сходит даже летом. А там что? Горы расступались, открывая узкий проход в долину. Внизу — озеро, синее, блестящее, слишком яркого неестественного цвета, а в центре что-то сверкнуло, куполообразная конструкция? От яркой вспышки Надир зажмурился. Открыл глаза — блеск пропал, ничего нет, только ровная поверхность воды. Он резко повернул машину, бросая ее в проход между горами.

Включилась связь.

— Вы пересекли пространство независимой республики Эрта (Erta), — в динамике заговорил мелодичный женский голос. — Приближаетесь к закрытой территории. Немедленно измените маршрут.

— Правительственный борт, — Надир быстро произнес идентификационный номер. — Направляемся в столицу с визитом. Можете проверить, для нас предоставлен воздушный коридор.

— Коридор подтвержден, но вы отклонились от курса. Покиньте закрытую зону.

— Надир, туда нельзя, — Фрэнк остерегающе крикнул. — Поворачивай, ты слишком близко подошел.