Военные пацаны (сборник)

– Суровой будет их расплата! Но есть среди людей такие, кто говорит: «Мы верим в Господа и Судный день»! Но в глубине души не верят. Я вижу, друзья, вы не из таких!

Все, соглашаясь, кивнули – похвала льстила. Многие из парней с нетерпением ждали часа встречи с уже полюбившимся проповедником. С незнакомым, но довольно приятным чувством радости ждали часа встречи с ним: мудрые, интересные и правильные мысли излагает простым и понятным человеческим языком. Встреча с алимом – как праздник. А ведь как не хватает сейчас праздников!

Вербовщик продолжил:

– Вот скажи мне, Хизир, правду говорят, что в Грозном есть молодые женщины, которые ходят по улицам в коротких юбках и без головных платков?

Хизир лаконично согласился:

– Это факт.

Араб ответом подающего определенные надежды чеченца остался доволен:

– Вот-вот видите, друзья мои, братья, весь мир катится в преисподнюю по доброй воле человека! Глядя на этих развратниц, сердца извращаются и мысли исполняются злыми, неугодными Аллаху помыслами! – Хошмутдин посмотрел на Умалата: – Скажи, Умалат, а правду люди говорят, что в Кизляре прямо на рынке молодые развратницы предлагают мужчинам свое тело за деньги?

Умалат, двоюродный брат Хизира – кумык, дагестанец, выразил согласие:

– Да, это так; у них есть и сводница – все ее называют Соня, она сторговывает девушек не только кафирам и муртади, но даже простым солдатам.

Утвердительные ответы на правильно поставленные вопросы – очень важный момент в «работе» араба.

– О времена, о нравы! – Парочка молодых людей, впервые в жизни услышавших это изречение из уст хозяина дома, поспешила записать эти мудрые слова в свои блокноты. – Разве это вера?! – стукнув кулаком по столу, возмутился Омар, очи его налились кровью, в которых кипело и сверкало благородное негодование. – Они пытаются солгать и Господу, и всем тем, кто верит. Но лгут они самим себе и этого не понимают… Братья! – Омар простер длань в сторону тихих девушек во всем черном, подливающих мужчинам в чашки горячий чай. – Друзья, собаки делают из наших сестер шлюх и развратниц!

По приходу прошелся неодобрительный возмущенный шумок. Что ни говори, а есть у Омара некая харизма: боевой лидер, тщеславный и самолюбующийся боец, смел, находчив, хитер. Самоупоение при полном презрении ко всему и вся. Весьма способный и чересчур самоуверенный, до мании величия. Умеет «зажечь» людей. С такого человека всегда хочется брать пример, хочется быть похожим на него.

Смущенные, в жизни не слыхавшие таких откровенных разговоров, девушки прикрыли зардевшиеся красивые лица кончиками головных платков, трогательно, по-детски потупили глаза. Сердца у парней воспылали чистой братской любовью и готовностью защитить своих сестер от чего бы то ни было.

Сей душевный порыв молодых людей не ускользнул от внимания араба.

– Старики рассказывали о девушках, которые в старину принимали участие в сражениях. Они всегда были одеты во все белое, и их одежды считалась знаменем, и скакали они только на белых конях. Люди называли этих дев – «несущие голос солнца». А девушки-первенцы, которым давали имя Мехкари, то есть «страж земли», всегда носили мужскую одежду, и только после того, как они совершали великий подвиг, им разрешалось выйти замуж! – Хошмутдин победно оглядел приход и, удовлетворенный от созданного своим словом впечатления, потер руки.

Омар, как выяснилось, тоже оказался впечатлительным человеком. Изречение алима вновь стало поводом для беспокойства, и он повторил свою мысль:

– Собаки не будут пачкать грязью подол непорочности наших сестер!..

– Да-да! Ты, как всегда, прав, Омар! – Алим сделал ладонью театральный жест, как бы останавливая хозяина дома – мол, не гневись, брат, ибо проявление гневливости тоже является величайшим грехом. И продолжил спокойным голосом проповедника: – Сердца их охвачены недугом, и Аллах сей недуг лишь усилит, за эту ложь их расплата будет мучительною. Когда им говорят: «Вы на земле нечестие не сейте», они отвечают: «Нет, мы лишь благое здесь сеем». Увы, друзья! Они все те, кто нечисть сеет, но сами этого не понимают. Несчастные, заблудшие души!.. – Араб, сцепив пальцы рук и тоскливо нахмурив густые кустистые брови, проникся печалью и грустью к упомянутым заблудшим, эта эмоция передалась и присутствующим. – Когда им говорят: «Уверьте в Бога», они ответствуют: «Разве мы станем верить, как верят все невежи и глупцы». Но не-ет! Они-то воистину и глупцы, хоть и не желают этого уразуметь. Если им встречаются те, кто верует, они говорят: «Мы верим». Но, находясь наедине со своими шайтанами, лукавят. – Голос у алима изменился, стал на тон повыше и саркастическим: – «Мы всею душою с вами, а там мы лишь насмехались…» – Теперь же в интонациях четко выделилась звенящая оружейная сталь: – Но обратит Господь насмешки против них и уклонит их в беззаконие такое, в котором они будут скитаться как незрячие. И это – те, кто ценою истины заблуждение купил. – Вновь печаль и соболезнование по потерянным, утратившим в своих сердцах веру душам, это чувство проповедник отразил в прикладывании ладони к левой стороне груди, непосредственно к сердцу. – Но как невыгоден сей торг! Они утратили на нем правый путь. Они подобны человеку, который возжег огонь, но когда же свет его все вокруг осветил, Аллах отнял его огонь и оставил в полной темноте, лишив его возможности видеть. И вот теперь эти люди глухи, немы и слепы; они к Богу не возвратятся…

Выдержав соответствующую драматическому моменту паузу и сокрушенно покачав косматой головой, алим продолжил:

– Вот еще сравнение – как дождевая туча в небе: в ней мрак, гром и сверкает молния, они пальцами затыкают свои уши, потому что стpaшaтcя смерти от удара молнии. Но Всемогущий Аллах объемлет всех неверных! – грозно топнул ногой по утрамбованной глинистой земле. – Их молния почти ослепляет, но каждый раз, когда она им светит, они идут впереди ее; когда же тьма спадает на них, они замирают и не двигаются.

Хозяин дома в гневе сверкнул глазами:

– Но будь на то веление Аллаха, он бы отнял у них и слух и зрение: ведь Он Всемогущ над всем! – Окинул огненным взором присутствующих, затем и двор, вероятно, в поисках пояса шахида, имея твердое намерение немедленно отправиться с ним в праведный путь, но не найдя его, призвал: – Друзья, поклоняйтесь вашему Владыке, кто создал и вас и предков, для того чтобы вы могли обрести праведность. Кто дал вам землю, небеса, из небес излил воду, чтобы мы могли взрастить плоды для пищи. Думаю, истина уже известна: вы, братья и сестры, других божеств не измышляйте – это уже язычество. Побойтесь огня, который уготован для неверных. Этот огонь по земле по воле Аллаха, да будет благословенно это имя в веках, можем нести и мы!.. Вместе с сестрами!.. – И вновь с беспокойством добавил: – Неверные никогда не будут пользовать наших сестер!

В начале первой кампании правительство Чеченской Республики Ичкерия назначило Омара главой администрации поселка, и огня для неверных у него было заготовлено вполне сносное количество.

Вербовщик одобрительно кивнул и вновь включил видеоплеер. На экране замелькали жуткие кадры, снятые и нагло распространяемые новыми российскими неофашистами, нацистами: пытки людей с азиатским разрезом глаз, насилие, унижение…

– Это русские «патриоты», братья, – продолжил проповедь араб. – Смотрите, внимательно смотрите.

Некоторое время все сидели в молчании.

– У меня слезы выступают на глазах, когда я смотрю все это. – Алим выключил телевизор.

Исламские экстремисты, вдоволь налюбовавшись слаженными действиями русских фашистов, переключили свое внимание на проповедь.

– Мы в состоянии возвести благую весть всем, кто уверил и творит добро; таких людей ждут сады рая… те, кто верует, те знают – это есть истина от их Владыки. А те многие, кто отвергает веру, направляет праведным путем, уводя с пути нечестивых, кто нарушает договор, скрепленный с Богом, разъединяет то, чему велел Он быть единым и сеет на земле беды и горе, – они все те, кто обманулся…

У одного из парней, чересчур одурманенного наркотиками и недвижными глазами уставившегося в экран телевизора, из уголка рта стала стекать густая слюна. Если бы не щетина на лице, за которую эта слюна уцепилась, она, несомненно, упала бы на штанину, но Хошмутдин вовремя подоспел: по-отечески заботливо вытер ему подбородок своим платком, ободряюще похлопал по плечу: мол, ничего, Мансур, крепись, бывает. У присутствующих, наблюдавших это действо, чувство уважения к алиму укрепилось сильнее. Он вновь включил видеозапись.