"Военные приключения-2". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
…Дойдя до угла, Алексей повернул обратно. Он снова прошел мимо почты и заглянул в окно.
Дина разворачивала только что написанное им письмо.
«СВОИ ЧЕЛОВЕК»
В девять часов Алексей подходил к дому Федосовых.
Девушка ждала его возле калитки.
– Вы точны, – сказала она, улыбаясь и идя навстречу. – Впрочем, так и должно быть: ведь вы же военный.
На ней было белое платье, перехваченное в талии широким бархатным кушаком. Коса толстыми кольцами оплетала голову. В серых сумерках теплого осеннего вечера Дина казалась совсем невесомой. Подхвати
– Заходите, – сказала она, отворяя калитку, – я очень рада, что вы пришли.
Дом стоял на отлогом берегу Конки. Был он о шести окнах по фасаду, с большим двусторонним мезонином и железкой кровлей. Как и все зажиточные дома в Алешках, его окружал сад. Яблони, черешни и вишни росли вперемежку с многолетними акациями и сиреневыми кустами.
– Хотите, погуляем? – предложила Дина. – Вечер теплый…
Мимо беседки, с которой свисал увядший плющ, она привела Алексея к низенькой бревенчатой изгороди в глубине сада. За изгородью лежал заливной луг и текла Конка. У самой воды виднелась купальня – свайные мостки и дощатая будка с односкатной крышей. Вода чуть розовела, отражая непомеркшее еще небо. За рекой подымались темные ивовые кущи речных плавней. Воздух был тих, недвижен. Откуда-то доносились переборы гармошки.
Дина легко вскочила на изгородь и уселась на поперечном бревне.
– Вот здесь мы живем, – сказала она. – Вам нравится?
– Очень нравится.
– Я люблю наш сад: тишина, никого нет. Папа хотел расчистить его от кустов, проложить дорожки, он называет это «навести порядок», но я не дала, так лучше, правда?
– Пожалуй…
– Еще хорошо, что все уцелело, – говорила Дина. – Нам просто повезло. Когда-то я очень огорчалась, что мы живем не на главных улицах, а теперь это счастье. Нас ни разу не «уплотняли» никакими воинскими постоями. К тому же мы с папой работаем на почте, мы ведь труженики, а не буржуи! – Она весело засмеялась, запрокидывая голову. – Вот и уцелел сад. Я люблю приходить сюда одна…
«И с офицериками!» – подумал Алексей. Он всеми силами старался не поддаться тревожному обаянию этой девушки, и вечера, и сада…
– Весной здесь просто изумительно! – продолжала Дина, раскачиваясь на бревне. – Знаете, когда цветут ивы, кажется, будто воздуха вовсе нет, один аромат. Вы бывали в Алешках весной?
– Бывал.
Дина сделала кислую гримаску:
– Что вы все «бывал», «пожалуй», будто других слов нет? Утром вы были разговорчивей!
Алексей смущенно почесал затылок:
– Видите ли… я… мне так давно не приходилось разговаривать с людьми вроде вас, что… я боюсь что-нибудь такое ляпнуть… не к месту.
– Какой вы глупый!.. – Дина всплеснула руками и тотчас опять схватилась за бревно, чтобы не упасть. – Простите меня! Да говорите, пожалуйста, что угодно!
Вы уж, наверно, думаете «про меня: вот болтунья неуемная! А я ведь серьезная, Алексей, это только кажется! Алексей… Можно, я вас буду звать Алешей? Можно? Алеша. Алешка в Алешках – ужасно смешно! – и она снова захохотала. – Холодно становится. Пойдемте, я вас буду чаем поить!
Дина соскользнула на землю и, схватив Алексея за руку, потащила к дому.
В окнах было темно.
– Мои уже спят, – предупредила Дина, – они рано ложатся. Сейчас пойдем наверх, там моя обитель…
По темной лестнице Дина провела Алексея в мезонин. Здесь было две комнаты: в меньшей – спальня, большая- для гостей. В этой, второй, комнате
Дина раздернула занавески на окнах, зажгла пузатую керосиновую лампу под синим абажуром, стоявшую на круглом столике, и придвинула его к низкой, обитой плотным зеленым плюшем кушетке.– Садитесь вот сюда, Алеша, к огоньку, – пригласила она. – И пожалуйста, не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома. Сидите, привыкайте и ждите меня. Я сейчас…
Она выпорхнула из комнаты и застучала каблучками по лестнице, оставив Алексея удивляться обстановке, в которую он попал.
В комнату Дины снесли, по-видимому, все самое ценное в доме: большие, как шкаф, часы с медными гирями, похожими на снарядные стаканы, кушетку, ковер, два глубоких кресла, фисгармонию, на которой лежали ноты и толстые тома «Чтеца-декламатора», Над фисгармонией висела гитара с красным бантом на грифе. Рядом с нею – портрет Дины: глаза мечтательно устремлены в пространство, пальцы задумчиво перебирают кончик косы.
Алексей встал с кушетки и внимательно всмотрелся в фотографию. Кто она, эта девушка? Неужели враг? Что-то южное, нерусское в лице. Смуглая, нервные ноздри… Да, Соловых попался недаром! Кстати, она ни разу не вспомнила о нем. Положим, это еще можно понять. А офицеры? Может быть, ее отношения с ними и в самом деле не шли дальше простого знакомства, ухаживаний и тому подобного? А его «письмо», которое она вскрыла и прочитала?
На лестнице забарабанили каблучки. Дина вошла с двумя тарелками в руках. Алексей сидел на кушетке, где она его оставила.
– Знаете, – обескураженно сказала Дина, – самовар уже остыл. Но зато я принесла маминого печенья и яблок из нашего сада, самых вкусных.
– Вы это зря! Мне даже неловко, – произнес Алексей.
– Глупости! – Дина поставила тарелки на столик. – Ешьте, вы такого печенья еще не пробовали. Ну, берите же!
Она всунула ему в руку румяный рассыпчатый пряник с маковыми узорами, взяла с тарелки яблоко и прыгнула в кресло.
– Ну как, освоились немножко? – спросила она. – Правда, у меня неплохо?
– Даже очень… Я бы сказал, совсем, как раньше. Будто все на свете в полном порядке.
Действительно, в этой уютной комнате с занавесками, гитарой и удобной мебелью и впрямь можно было забыть, что идет война, что еще вчера только в десяти верстах от Алешек был перехвачен кавалерийский рейд белых, что через городок непрерывно движутся войска, стягиваясь для удара по Врангелю. Где-то далеко за пределами тихого мезонина остались ЧК, товарищи, Брокман, Маруся, хранящая в лямке дешевого сарафана кулечек страшного яда – защиту от девичьего позора… Перед Алексеем сидела девушка, такая непохожая на Марусю, что казалась совсем из другого мира, смотрела томно, загадочными синими глазами, и что-то тревожило в ней, что-то одновременно притягивало и заставляло постоянно быть начеку.
– Интересно вы сказали: «Как раньше»! – говорила она. – Мне и самой так кажется. Придешь вечером с почты и словно отодвигаешься на три года назад. Здесь, как на острове: кругом бушует, ревет, а у меня тихо. Какая-никакая иллюзия нормальной жизни. – Она вздыхала. – А работать приходится… Кстати, увидя вас, я подумала: такое интеллигентное лицо и – красный солдат, даже не командир! Впрочем, надо сказать, вы отлично освоились среди таких, как эти ухажеры с чубами и бантами. Как вы его осадили! Просто чудно! А вы знаете, они могли что-нибудь такое сделать с вами, у меня даже сердце упало! Вы смелый!