Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Он говорит, что его зовут Халев. — То есть пес. Раздался недоброжелательный смех.

Хелувай почувствовал, как кровь прилила к его лицу.

— Я Хелувай, — медленно произнес он и неторопливо оглядел весь круг.

— Халев, — повторил чей-то ехидный голос.

Другой подхватил:

— Он — друг египтян, можно не сомневаться.

Хелувай решил не реагировать на обидные реплики и не поддаваться гневу.

— Я ваш брат.

— Ты соглядатай.

Казалось, они были настроены только на то, чтобы оскорблять его; люди, которые сами всю свою жизнь были рабами.

Хелувай шагнул в середину

круга.

— Когда фараон стал сильно притеснять вас, наша семья давала вам зерно в обмен на коз. Когда фараон отказался давать вам солому для кирпичей, я отдал вам весь свой запас соломы… Что же вы так быстро забываете тех, кто вам помогает?

— Немножко соломы не делает тебя братом.

С этими евреями говорить было ничуть не легче, чем с его родственниками. Хелувай грустно улыбнулся. Остался последний аргумент, подтверждающий их кровное родство.

— Я сын Авраама, так же как и вы.

— То, что ты утверждаешь, еще не доказано.

Он посмотрел на старейшину, который это сказал, и склонил голову.

— Я потомок внука Авраама, Исава, и старшего сына Исава, Елифаза.

Другой старейшина усмехнулся.

— Мы не поддерживаем никаких связей с потомством Исава.

— Посмотрите, как он покраснел. — Едом.

Внутри Хелувая поднялось негодование. Как они могут так гордиться Израилем, мошенником, который обманул своего родного брата, Исава, из-за первородства?! Но он заставил себя молчать, понимая, что спор об этом не послужит достижению его цели. Кроме того, Израиль, может, и был лжецом, по Исав уж точно умом не отличался.

Некоторые засмеялись.

— На это ему нечего ответить!

Хелувай медленно повернул голову и пристально посмотрел в глаза тому, кто это сказал. Смех затих.

— Мы — потомки Израиля. — На этот раз старейшина говорил спокойно, не обвиняя, а утверждая факты.

Они думают, он так просто сдастся?

— Я сын Авраама, который был призван Богом оставить свою землю и последовать туда, куда Господь поведет его.

— Он говорит об Аврааме или о себе?

— Пес думает, что он лев.

Хелувай стиснул зубы.

— Как Авраам был призван уйти из Ура, так и мы призваны уйти из Египта. Или вы думаете, что Моисей говорит свои собственные слова, а не слова Самого Бога?

Может, у Хелувая не такая чистая кровь, как у них, но его желание быть среди народа Божьего с избытком покрывало все, чего ему недоставало. Это исходило прямо из его души и сердца. Могут ли сказать то же о себе эти люди, если сегодня они падают ниц перед Богом, а завтра восстают против Него?

Долгий взгляд старейшины оценивал его. От нехорошего предчувствия у Хелувая холодок пробежал по телу. Наконец, старейшина вытянул вперед руку.

— Сядь. Расскажи нам больше.

Хелувай принял приглашение. Остальные внимательно смотрели на него, давая понять, что они всего лишь согласились его выслушать, и это еще не означает доверие. Ему нужно тщательно выбирать слова, чтобы никого не задеть.

— У вас достаточно причин, чтобы подозрительно относиться к чужим людям. Каждый раз, когда Господь, ваш Бог, посылает пророка Моисея к фараону, на Египет приходит новое бедствие. И тогда фараон ненавидит вас еще больше.

— С тех пор, как Моисей пришел из пустыни, нам стало намного хуже, чем было до этого!

Хелувай

удивленно посмотрел на того, кто это произнес.

— Все, что говорит Моисей, исполняется. Это значит, что он и есть тот, за кого себя выдает — посланник Бога.

— От него одни только проблемы! — настаивали израильтяне.

Это очень напомнило Хелуваю его разговор с отцом и братьями.

— Ваши животные ничуть не пострадали от мора. А нарывы у кого-нибудь из вас были? И град, и огонь не тронули ваши земли. Бог Авраама защищает вас!

— И ты тоже хочешь такой защиты? Разве не поэтому ты пробираешься в наше племя?

— Мне не ваша защита нужна. — Без сомнений, некоторые старцы, сидевшие в этом совете, не очень-то верили в Бога, который сражался за их спасение. — Вы также бессильны, как и я. — Хелувай медленно вздохнул и остановил взгляд на старейшине, который предложил ему сесть. Вот, по крайней мере, хоть один здравый человек. — Я египетский раб. Всю свою жизнь я работал под присмотром надзирателей и мечтал о свободе. Потом я услышал, что Нил превратился в кровь. Я пошел посмотреть и увидел еще и жаб. Их целые тысячи выпрыгивали из реки и шли в Фивы. Потом миллионы мошек и песьих мух! Волы умирали прямо на полях. Мои соседи не послушали, когда их предупреждали, и не завели своих животных в сараи — они все умерли. Моя семья переболела язвами и нарывами так же, как египтяне. А несколько дней назад у меня на глазах мои пшеничные поля побили водяные камни и выжег огонь с неба! А я на них положил столько труда!

По крайней мере, сейчас они молчали и все, как один, смотрели на него, хотя не очень-то дружелюбно.

— Я верю Моисею. Каждое наказание, которое приходит на Египет, делает фараона слабее и приводит нас ближе к свободе. Тот Бог, который обещал освободить вас, пришел, и Он доказал, что у Него есть сила исполнить Свое Слово!

Он посмотрел на весь круг старейшин.

— Я хочу… — он тряхнул головой. — Нет… Я намерен быть в числе Его народа.

Послышался недовольный ропот.

— Намерен? Какое самомнение!

— Это честность, а не самомнение.

Тогда зачем ты пришел на наш совет?

— Я хочу быть вместе с вами, плечом к плечу, а не соперничать с вами.

Кто-то стал объяснять, что не будет ничего плохого, если этот едомлянин с семьей поставит свой шатер где-нибудь поблизости. Так уже сделали сотни других людей, включая египтян — расположили свои шатры вокруг их селения. Ну и пусть еще одна семья поселится там, если, конечно, у них есть своя пища. К тому же эти люди и их шатры — неплохая защита для евреев, если фараон опять пришлет своих солдат. Они говорили между собой, спорили, доказывали, нервничали.

Пока они решали, Хелувай молча сидел и слушал, пытаясь понять людей, к которым решил присоединиться. Он думал, что евреи должны быть другими. Но они очень напоминали ему Иерахмеила и его младших братьев, которые спорили и препирались, были полны страха и всегда ожидали худшего. Казалось, они бы предпочли, чтобы Моисей никогда не ходил к фараону и не требовал освободить их. Казалось, они бы предпочли и дальше делать кирпичи для правителя, чем рисковать ради собственной свободы!

Как будто вовсе не Бог, могущественный и великий, сейчас выстраивал события, открывая им путь к свободе.

Поделиться с друзьями: