Воинский класс

— Мне очень жаль, что вы решили вступить на этот путь, Патрик, — сказал Хэйс с разочарованием и расстройством на лице и в голосе. — Вы мне нравитесь. Вы говорите то, что думаете, придерживаетесь собственных убеждений и умеете делать работу. У вас огромный потенциал. Но такая преданность Брэду Эллиотту и его сумасшедшим взглядам превращает вас в обезьяну с гранатой. Террилл Самсон был прав. Вы опасны и не намерены меняться. Поэтому я беру на себя это решение, и за вас, и за ЕКВЮ, Патрик. — ЕКВЮ, или Единый кодекс военной юстиции был сводом федеральных законов, регулирующих поведение и меры ответственности в отношении военнослужащих. — Я рекомендовал, чтобы вас отправили в отставку, если вы не согласны уйти по собственному желанию. Министр обороны со мной согласился, и решение принято. Министр обороны не хочет трибунала, и я тоже не хочу, чтобы вы предстали перед ним. В освобождены от должности с восьми ноль-ноль этого дня. Ваша служба окончена. — Он протянул руку. — Мне жаль, что так вышло, генерал.

Патрик собирался пожать ему руку, когда в приемной раздался очень характерный телефонный звонок. «Бэтфон», крикнул кто-то, и трубку подняли еще до второго звонка. В ту же секунду пейджер Хэйса зажужжал — он заметил это, но не счел нужным прочитать сообщение. Спустя несколько мгновений в дверях появился адъютант.

— Сэр, совещание в «Золотом зале» через пятнадцать минут. — Золотым залом именовался зал совещаний Объединенного комитета начальников штабов. Патрик понял, что что-то случилось.

Хэйс тоже понял это.

— Спасибо, — сказал он и повернулся к генералу Фальку. — Вомбат, мне нужна сводка прямо сейчас.

Фальк уже сидел на телефоне, сделав звонок, как только услышал слово «Бэтфон» — так именовался телефон прямой линии связи приемной Объединенного комитета начальников штабов и кабинетом начальника штаба ВВС.

— Уже работаю, сэр, — ответил он. — Я поручил помощнику доставить ее так быстро, как только возможно. — Несколько мгновений спустя помощник вошел в кабинет Хэйса с папкой с грифом «Совершенно секретно» — разведывательной сводкой, последними докладами со всего мира, а также «сводкой по силам» — последними докладами по состоянию от восьми главных командований военно-воздушных сил. Через мгновение вбежал еще один помощник с последними отчетами по состоянию сил для Единого плана комплексных операций ядерных и неядерных сил. Хотя технически ядерные силы США находились в распоряжении Боевого командования Стратегического командования США, в эти дни ядерные бомбардировщики и баллистические ракеты наземного базирования, а также их ядерные боеголовки находились в распоряжении ВВС до передачи Стратегическому командованию.

Хэйс надел китель «Формы А» и собрался бежать в «Бак», как большая часть персонала Пентагона называла Золотой зал. Он кивнул Патрику и направился к дверям. — Еще увидимся, Маклэнэхан. Удачи. — В кабинет вбежал еще один помощник с папкой, отдал ее Хэйсу и тот спешно вышел. За ним вышли его заместитель и начальник оперативного отдела.

— У меня сообщение для вас, сэр, — сказал помощник Патрику. — Ваш гражданский адвокат ожидает вас у главного входа.

— Гражданский адвокат? — Спросил Патрик. — У меня нет гражданского адвоката. — Помощник пожал плечами и вышел, оставив его одного.

* * *

Путь до главного входа был неблизок и тяжел, а еще больше предстояло пройти по улице под слабым солнцем в сизом небе. Патрику казалось, что ему следовало снять фуражку и китель с погонами и лентами. Он ощущал какую-то странность, когда младшие по званию офицеры отдавали ему честь, словно был шпионом, укравшим форму, чтобы проникнуть в это место. Он уже был изгнан из ВВС почти все время, проведенное в этом месте, и даже не знал этого. Теперь Пентагон казался ему чуждым. Несколько часов назад он пришел сюда с опаской, но это ощущение было частью этого места. Теперь все у него было отнято.

У входа он не увидел никого, кто бы высматривал его. Но с адвокатом ему говорить было не о чем, так или иначе. Трибунала не будет, никакого суда, никакой возможности оспорить обвинения. Он просто уже был вне системы.

Прямо перед главным входом в зоне запрета парковки стоял большой черный лимузин. Рядом с ним стояла очень похожая на агента Секретной службы женщина в длинном черном пальто, так что он подумал, что машина ждала министра обороны или председателя комитета начальников штабов, чтобы доставить их в Белый дом.

А вот действительно интересно, подумал Патрик. Его служба прошла действительно интересно и очень нестандартно. Он подумал обо всех операциях и ситуациях, в которые оказался вовлечен за последние двенадцать лет и подумал о том, сколько раз из-за него звонил «Бэтфон», сколько раз начальник штаба ВВС стоял навытяжку перед председателем комитета начальников штабов, министром обороны или даже президентом и не мог объяснить, что происходит, потому что Брэд Эллиотт не сообщил ему о том, что намерен делать прежде, чем начать это делать? Сколько таких лимузинов летело по улицам из-за них? Сколько бессонных ночей, гневных тирад, докладных, угрожающих звонков пришлось пережить другим, сколько людей потеряли свои должности из-за того, что HAWC привык действовать по-своему?

Это не имело значения. Все было кончено.

Но когда Патрик направился мимо лимузина к стоянке такси, чтобы отправиться в гостиницу, «агентесса» подошла к нему.

— Прошу прощения. Генерал Маклэнэхан?

— Да?

Она сняла темные очки и улыбнулась.

— И так не узнаешь, Патрик?

Он присмотрелся к ней, и разум, наконец, вернулся к настоящему.

— Марсия? Марсия Престон? — Он крепко пожал ей руку и обнял. — У тебя есть привычка появляться неожиданно. — Марсия Престон была одним из первых боевых пилотов-истребителей Корпуса морской пехоты США, но ее служба в этом качестве была недолгой. Ее знания и опыт, знание военных возможностей других стран, тактики как наземных, так и воздушных боев привели ее на должность помощника двух подряд советников президента по национальной безопасности. Патрик посмотрел в окно лимузина но, конечно, ничего не увидел. — И с кем работаете сейчас, полковник? Последнее, что я знаю, это то, что ты работаешь у генерала Фримана из аппарата советника по национальной безопасности.

— Я больше не полковник, Патрик, — ответила она. — Мой новый начальник хочет поговорить с тобой. Он ждет тебя.

— Ждет меня? Здесь?

— Здорово, генерал! — Патрик повернулся на фамильярный голос и с удивлением увидел, как из лимузина показался никто иной, как Хэл Бриггс.

— Хэл? Ты что здесь делаешь?

Хэл Бриггс махнул рукой, указывая, что в машине они могут поговорить скрытно.

— Получил предложение, от которого не смог отказаться, сэр.

— Я больше не «сэр», Хэл. Просто Патрик.

— Хорошо, тогда я тоже просто Хэл, — сказал он с улыбкой. — Тоже ранняя пенсия, как и у вас.

— Как ты узнал? — Спросил Патрик. — А ты почему, черт побери, досрочно вышел в отставку? Ты же не сделал ничего такого — после операции в России ты настоящий герой. Это я наломал дров. Тебя что, выгнали из-за меня?

— При всем уважении, старина, — сказал Хэл с широкой улыбкой. — Я бы не стал пахать ни на кого, иначе как за очень серьезные деньги или какое-то реальное дело. Свою карьеру я бы мог загубить только ради одного человека, а именно вас. Ну так что?

— Херня какая-то. Что происходит, Хэл? Откуда вы знаете, где я был? Откуда знаете, что со мной случилось? Я сам узнал десять минут назад!

— Мой новый работодатель знает все, Патрик, — сказал Хэл. — Он желает поговорить с тобой.

Мурашки на спине Патрика забегали, словно сумасшедшие. Доверять друзьям, таким, как Хэл или Марсия было нужно, но и сильную настороженность нельзя было игнорировать.

— Ты знаешь его, Хэл? — Спросил он. — Ты проверил его для начала?

— Нет.