Воинственные фейри

Я рассмеялся сквозь боль, так как она проникла глубоко в мое тело и придала мне сил.

Виола захихикала, а Брайс бросил на нее взгляд через плечо.

— Заткнись, — огрызнулся он. — Это неправда.

— Тогда почему ты всегда принимаешь душ в общежитии после занятий Элементальных боев? — подумал я, и он вонзил ледяное лезвие в мое брюхо, заставив меня сильно закашляться, когда кровь хлынула в какое-то жизненно важное пространство внутри меня.

Он ударил снова, задев легкое, и кровь хлынула мне в рот, где появился вкус смерти. Неужели так в действительности умрет Лунный Король? От рук какой-то крысы и ее друзей-мышей? Я, несомненно, заслужил лучшую смерть, чем эта смерть от звезд.

Я думал об Элис с такой болью в груди, которая заставляла мои запасы магии разбухать. Никогда больше не увидеть ее было гораздо более страшной мукой, чем быть зарезанным этим ублюдком. Если бы мне пришлось умереть, разве я не мог хотя бы посмотреть на нее? Заглянуть в глубину глаз моей милой спасительницы, когда меня бросали в ад за ту адскую жизнь, которую я прожил?

— У меня не маленький член, кусок дерьма, — Брайс начал наносить удары снова и снова, просто доказывая, что это так. А я кашлял от смеха, который звучал все сильнее и сильнее, когда он наносил удар за ударом.

— Прекрати, а то он умрет раньше, чем мы успеем повеселиться! — пожаловалась Виола.

Брайс отступил назад, и я моргнул сквозь дымку темноты вокруг глаз, мои магические резервы были почти полны. Я пытался освободиться, лед трескался, когда я заставлял свою магию земли бороться с замороженным блоком, сковывающим мои руки.

Кровь капала изо рта на грудь, а их голоса доносились до меня сквозь туман в голове.

— … нужно прикончить его сейчас, пока он не сбежал. Я не могу держать его вечно, — шипел Рассел.

— Ты можешь, используй нашу силу и удерживай его на месте, — приказал Брайс.

— Я хочу поиграть с ним еще, — настаивала Виола, и я почувствовал, как ее теплые пальцы коснулись моей щеки.

Исцеляющая магия прокатилась по моему телу, и мои раны начали затягиваться, хотя и не полностью, так как она снова отстранилась. Она схватила меня за подбородок, приподняв мою голову, чтобы заставить меня посмотреть на нее. Она явно была на взводе, ее голубые глаза пылали от возбуждения, пока она держала меня в своей власти.

Она провела кончиками пальцев по моему горлу и перекрыла мне доступ к воздуху своей силой, улыбка растягивала ее губы, пока она не сводила с меня глаз. Я тупо смотрел на нее в ответ, не показывая своего дискомфорта, в то время как мои легкие сжимались от потребности в воздухе.

Лед начал трескаться вокруг моих пальцев, но это чертово чудо без ушей вместе с Брайсом запечатали его снова, их магия воды объединилась, чтобы сформировать мощную печать.

— Дай мне нож, Рассел, — потребовала Виола. — Я хочу отрезать ему язык, когда он посинеет.

— Ты психопатка, — засмеялся Брайс, когда Рассел шагнул вперед и протянул ей лезвие льда. Она усмехнулась, прижав кончик к уголку моего рта. — Улыбнись, сладкий пирожок, — она провела линию по моей щеке с одной стороны, а затем провела такую же линию по другой, и улыбка клоуна залила мое лицо кровью. Я пережил гораздо худшее, чем этот жалкий способ пытки. Я провел месяцы в руках Мариэллы, использовавшей лезвие из солнечной стали, чтобы навсегда оставить на моем теле метку. Это были детские игры от горстки слабых фейри, не знающих тонкостей причинения настоящей боли.

Когда мои легкие были готовы вот-вот лопнуть, она вернула мне воздух, и я с трудом втянул кислород, в котором отчаянно нуждался.

— Двойка с минусом за эту пытку, — сплюнул я. — Плохая попытка.

Ее глаза вспыхнули от ярости, и она засунула пальцы мне в рот, пытаясь завладеть моим языком. Чертова идиотка. Я сильно укусил ее, мои зубы заострились в месте контакта, и я выпустил волну яда в ее вены. Она закричала, пытаясь вырвать свои пальцы из моей хватки, но я укусил сильнее, и она начала колоть меня, пытаясь заставить отпустить. Но я прокусывал плоть и кости, пока не вырвал пальцы из ее руки и не выплюнул обратно в нее. Она с воплем отпрянула в сторону, спеша залечить раны, и Рассел бросился ей на помощь. Но пальцы нельзя было отрастить заново. Они были одним из трех «Не». Голову, сердце и руки невозможно было отрастить, так как они были источниками нашей магии. Как жаль.

Я рассмеялся, отплевываясь от крови во рту и боли, разрушающей мое тело.

— Как жаль, — передразнил я ее.

— Я умру, о звезды, я умру! — причитала она.

— Успокойся. Я думаю, он откусил тебе пальцы, чтобы яд не попал в твой организм, — успокаивающе сказал Рассел.

— О, великолепно! — вскрикнула она. — Но как насчет моих чертовых пальцев, Рассел?!

— Может быть, мы сможем их восстановить, — слабо предложил Брайс, и Виола начала выкрикивать оскорбления в его адрес о том, что она никогда больше не сможет пользоваться магией с их помощью.

Я боролся со своими путами, чувствуя, как лед снова трескается, и пока они все были отвлечены, у меня был реальный шанс освободиться. Раздался треск, когда трещина углубилась, и Брайс повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

Мое сердцебиение участилось, и я бросился бежать, чтобы успеть освободиться до того, как он начнет действовать. Но было уже слишком поздно. Брайс с рычанием бросился вперед, его клыки обнажились, он вонзил их в мою шею и стал пить из меня. Я проклинал его, пока он высасывал мою магию, вбирая в себя глоток за глотком, отнимая у меня всю накопленную силу. Он исцелил меня от повреждений, нанесенных Виолой, пока я пытался насытиться болью от укусов на его плече, но этого было недостаточно.

Моя надежда начала угасать, когда он отобрал у меня единственный шанс на свободу, а затем отступил назад и торжествующе ухмыльнулся, из уголка его губ потекла струйка крови. Он вытер ее пальцем и пососал, похотливо застонав. — Теперь я знаю, почему эта твоя шлюха так одержима тобой, — сказал он со вздохом. — Это никогда не имело смысла для меня, потому что у тебя нет личности, босс. Но на вкус ты как радуга.

— Твои оскорбления так же эффективны, как твой маленький член, Брюс, — легкомысленно сказал я.

— У меня не маленький член, и меня зовут не Брюс! — прорычал он, его уши покраснели. Он потирал сочащуюся рану на плече, где его укусила призрачная гончая, под его ладонью вспыхивал зеленый заживляющий свет. — Чертов монстр. Как ты исцеляешь яд этих тварей? — потребовал он у меня, и я задумчиво нахмурился, притворяясь, что знаю об этом. Я мог бы просто дать ему свое противоядие и спасти его задницу, но я умру прежде, чем отдам его этому мерзавцу.

— Ты не можешь, — сказал я с ухмылкой. — Он прогниет в твоем плече, и тогда твоя рука в конце концов отвалится, — это могла быть чушь, а могла быть и правда. В любом случае, бледное выражение его лица, стоила того.