Воинственные фейри

— Должен быть способ вылечить это, — настаивал он, в его голосе звучали нотки страха.

— Нет, — просто ответил я.

— Он лжет, Брайс, — сказала Виола, придвигаясь к нему, ее пальцы уже зажили, превратившись в обрубки а в ее глазах застыла абсолютная ярость.

— Разве? — сухо спросил я.

— Заткнись. Меня тошнит от твоего поведения, — прорычала Виола, затем посмотрела на Брайса. — Давай прикончим его, он все равно получает удовольствие от пыток.

Брайс обдумал это, затем кивнул, шагнув вперед. — Предателей разрезают на десять частей, не так ли, босс? — он улыбнулся.

— Я начну с пальцев, — с горечью сказала Виола.

— Потом я возьмусь за его член, — Брайс ухмыльнулся.

— Давай, но учти, это только напомнит тебе о твоих собственных неудачах с членом, — сухо сказал я.

— Заткнись! — взвизгнул Брайс.

— Или в этом все дело, Брайс? В том, что ты всегда жаждал моего члена, как изголодавшаяся по власти шлюха, желающая пробить себе путь к вершине?

Брайс покраснел до свекольного цвета, но не смог отрицать это достаточно быстро. Я догадывался, что он предполагал, что я не знал о его маленькой влюбленности в меня, но то, как он пыхтел рядом со мной, как сучка в течке, давно подсказало мне. Для него было позором, что меня никогда не привлекали маленькие сучки с фетишем на героическое поклонение, не так ли?

— Заткнись, — шипел Брайс.

— Так вот что на самом деле произошло между тобой и Диппером? — с любопытством добавил я. — Вы начали встречаться, но потом он увидел твой микропенис и сказал тебе, что хочет остаться просто друзьями?

— Ты сказал мне, что тебе просто нравилось кусать бедренную артерию, — сказал Рассел, подозрительно сузив глаза на Брайса. — Я так и знал, что ты собирался отсосать у Диппера!

— Нет, не собирался! — вскричал Брайс. — Я ничего не могу поделать, если лучший кровоток — в паху. Меня не интересовал этот гребаный Диппер.

Я начал смеяться, а Брайс, казалось, был готов перерезать мне глотку за это, его глаза пылали от ярости.

Тень на полсекунды заслонила свет, льющийся через окно, и трое моих никчемных похитителей повернулись, чтобы выглянуть из него.

— Что это было? — шипел Рассел, и я должен был признать, что мне самому было чертовски любопытно.

— Ничего, — пробормотал Брайс. — Просто облако закрыло солнце. Давайте.

— Дай мне еще один клинок, Рассел, — потребовала Виола, но Рассел отошел к окну, уставившись в него и переминаясь с ноги на ногу.

— Там что-то есть, — пробормотал он, и в небесах далеко вверху раздался раскат грома, словно в подтверждение этих слов.

Солнечный свет растворился, словно наступила ночь, и дождь начал стучать по жестяной крыше, звук, похожий на звон пуль о металл, окружал меня. Мои мысли устремились к человеку, способному на такие вещи, но если он был здесь, то что это означало? Что он пришел, чтобы устроиться в кресле и наблюдать за моей гибелью?

От статического электричества волосы встали дыбом на моих руках, а с губ Рассела слетел ропот страха. Он начал отступать от окна, качая головой в знак отказа от того, что он там увидел.

— Мы должны уходить. Убей его и беги, — потребовал Рассел, бросаясь к двери.

Брайс и Виола переглянулись, но дверь сорвало с петель взрывом электричества, отправив Рассела в полет через всю комнату, прежде чем они успели придумать следующий шаг. Он врезался в стену рядом со мной, его кости сломались от удара, и он упал на пол в обмякшей куче. Мои магические резервы увеличились, когда он застонал в агонии, и я впитал все это, прежде чем он испустил хриплый вздох и умер.

Да, блядь.

Его магия мгновенно ослабла, и я с силой ударил по льду, сковавшему мои руки, и два огромных виноградных хлыста пробили его насквозь. Брайс бежал со скоростью Вампирского Ордена, уклоняясь от первой плети, в то время как вторая зацепила Виолу за горло. Я с рычанием поднялся со своего места, поднял ее над головой на лозе и наблюдал, как ее ноги начали брыкаться, упиваясь ее болью, чтобы еще больше подпитать свою магию.

Она подняла руки, перекрывая мне кислород, и прижала руку к груди, чтобы наполнить легкие воздухом и сохранить себе жизнь. Я злобно рассмеялся, отбросил лозу в сторону и оторвал ее голову от плеч, ее ужасающее выражение навсегда запечатлелось в ее чертах, когда кровь хлынула на меня.

От громогласного рева Дракона задрожали стены, и я воспользовался моментом, чтобы полностью исцелить себя, направляясь к дверному проему, через который сбежал Брайс.

Я вышел наружу, и дождь обрушился на меня, когда я оказался у основания огромного песчаного карьера. Темно-синий живот Данте парил над моей головой, его хвост развевался позади него и прочерчивал в небе линию электричества. Он летел за размытым пятном вдалеке, которое рвалось по огромной песчаной долине, пытаясь убежать. Брюс.

С неба полыхнула молния, превратив песок в кристаллические столбы стекла, когда он упал на землю, и когда он выпустил огромный полукруг электричества перед Брайсом, я понял, что он схватил этого засранца. И неважно, враг он мне или нет, я не собирался упускать шанс заставить Брайса заплатить за то, что он сделал.

Я использовал свою магию земли, чтобы овладеть землей под собой, подняв стену грязи и двигая ее, как волну, несущуюся к берегу, пока я скакал к своей добыче. Брайс оказался в стекле и бросился к нему, когда я заблокировал единственный выход землей под ногами, а затем посмотрел вниз на него из нашей ловушки. Он испуганно уставился на меня, его кулаки были в крови от ударов по стеклу, а глаза наполнял неподдельный ужас.

Данте приземлился рядом со мной с грохотом, от которого задрожала земля под ногами, и зарычал на Брайса во всю мощь своих легких. Я смотрел на Инферно рядом со мной, когда ветер рвал нас, а дождь бил по моей окровавленной плоти, и мое сердце колотилось от какой-то странной, сильной связи с ним.

Я ступил на столб земли, появившийся по моей воле, опустился в яму и пошел к Брайсу спокойным и размеренным шагом, разминая шею. Он отпрянул назад к стене из сверкающего стекла, в его глазах вспыхнул ужас. Затем он упал передо мной на колени, склонив голову и всхлипывая, как ребенок.

— Пожалуйста, не убивай меня! — кричал он, пока я выпускал из земли лианы. Они обвились вокруг его ног, рук и шеи, а затем затянулись так, что он был вынужден лечь на спину на песок, распластавшись, как еда для стервятников.

— Пожалуйста! — закричал он, когда я с силой натянул лианы, дергая и дергая, питаясь его болью и вытягивая его конечности в разные стороны. Я чувствовал вкус дождя на своих губах и смерть в воздухе. Месть всегда была сладкой, но сегодня она была слаще всех конфет на свете.