Воинственные фейри

— О, это твоя аура, — сказал он, нахмурившись. — Она слишком темная.

Моя челюсть сжалась в раздражении. — Что это вообще значит?

Элис придвинулась достаточно близко, чтобы наши руки соприкоснулись, и я обратил на нее свой взгляд, проследив линию ее маленького пикси-носа, затем вниз по ее полным губам, которые я хотел клеймить как свои снова и снова. В последнее время мне не хватало времени, чтобы побыть с ней наедине.

— Так-то лучше, — сказал Леон, и я повернул голову.

— Что? — я хрюкнул.

— Твоя аура ярче, когда Элис рядом с тобой, — он положил котенка мне на голову, и я застыл на месте, чтобы он не упал.

— Сними его, — приказал я, но Леон просто отступил, прижав палец к губам.

— Ты ему нравишься, м прошептал он.

— Не нравлюсь, — прорычал я, потянувшись к нему и взяв маленькую тварь в свою хватку. Оно не укусило меня, так что я решил, что, это уже что-то. Я опустил его вниз, чтобы взять в ладони, и он нервно посмотрел на меня, прежде чем уткнуться в мой большой палец.

— Ооо, ты ему нравишься, — взволнованно сказала Элис, и от ее улыбки у меня сжалось сердце, когда я увидел, как она получает от этого удовольствие.

— О да? — пробормотал я.

— Да, — прошептала она, придвигаясь ближе и проводя большим пальцем по голове котенка. Он тихонько мяукнул, и я нежно провел большим пальцем по его маленькой лапке, когда его глаза вспыхнули крошечным пламенем.

— Левеллен, — прошептали звезды в моем сознании, и я вздрогнул, удивленно посмотрев на Элис.

— Ты это слышал? — спросила она, и я кивнул, когда ухмылка расплылась по ее прекрасному лицу.

Вдалеке прозвенел звонок об окончании урока, и я позволил Элис взять котенка и вернуть в загон. Я побежал за своей девочкой к краю класса, где Леона отчитывала Метеорис, так как он пытался спрятать нескольких котят под пиджаком. Он хрипел каждый раз, когда она доставала одного из его карманов, и выглядел убитым горем из-за того, что ему пришлось попрощаться с каждым из них.

— Вы увидите их на следующем уроке, а сейчас двигайтесь, мистер Найт, — Метеорис выпроводила его прочь, после чего с напутствием достала последнего котенка с пояса.

— Только не Грегориус, — простонал Леон, когда котенка положили обратно к его братьям и сестрам.

— Грегориусу нужно вернуться к матери на некоторое время, вы сможете увидеть его в следующий раз, — сурово сказала Метеорис, а Элис толкнула Леона в спину, чтобы заставить его двигаться.

Мой взгляд упал на задницу Элис, когда я шел позади нее, ее юбка немного приподнялась на ветру и почти дала мне возможность увидеть ее трусики.

— Я думаю, что Райдер однажды превратится в абсолютную неженку, — пробормотал Леон, обращаясь к Элис. — Он будет весь в объятиях и радуге.

— И плюшевых мишек, — добавила она с легким смешком, и у меня в горле зародился рык. — Он будет так любить теплые объятия, что в итоге мы назовем его Олафом.

Я стиснул зубы и вцепился в волосы Элис, сильно дернул и заставил ее наклониться назад, так что я смотрел на нее сверху вниз. — Единственное, что у меня есть общего с этим снеговиком, это то, что мое сердце сделано изо льда. И тебе лучше помнить об этом, детка.

Ее горло подрагивало, а грудь вздымалась, пока я держал ее, при этом ее губы разошлись, а глаза наполнились вожделением.

— Клянусь звездами, он смотрел «Холодное Сердце», — прошептал Леон в основном про себя, и я оскалил на него зубы.

— Отвали, — прорычал я. Вот так, я хочу ее для себя. И я хочу ее сейчас.

Пока остальные ученики исчезали по дорожкам, направляясь к своим следующим занятиям, я заехал локтем в живот Леону, затем подхватил Элис на руки и пошел с ней прочь, пока она пыталась вырваться, хотя у меня было ощущение, что она не так уж сильно сопротивляется.

— Эй! — позвал Леон, когда я уходил с бешеной скоростью, огибая библиотеку и толкая открытое окно на нижнем уровне. — Это не твоя особенная неделя, я не хочу тебя сожрать, Шрам! — донесся до меня его голос.

Я не знал, что, черт возьми, это значит, да и не хотел знать. Я швырнул Элис в библиотеку и бросился за ней, закрыв окно и зажав ей рот рукой, когда Леон пробегал мимо. Ее глаза горели вожделением, когда я настиг ее в темном углу библиотеки за длинной стопкой книг.

— Думаю, тебе нужно напоминание о том, кем я являюсь, детка, — прорычал я, создавая вокруг нас заглушающий пузырь, когда она переместилась на колени подо мной.

Ее волосы были взъерошены из-за того, что я запустил в них руку, и я потянулся вниз, чтобы размазать ее конфетно-розовую помаду. Мне нравилось, когда она выглядела как сломленная девушка, которой она и являлась. Я хотел, чтобы сегодня ее боль была написана на ее коже, а не спрятана под ней. Данте мог отвлечь ее в небе раньше, но я чувствовал, как боль в ней снова возвращается, и, возможно, пришло время принять эту боль и справиться с ней по-другому.

— Давай, Райдер, — сказала она дразняще. — Мы оба знаем, что твое сердце такое же сладкое, как яблочный пирог, — я видел вызов в ее глазах, когда она подначивала меня, точно зная, что делает.

— Сегодня ты играешь в опасную игру, Элис, — предупредил я, бросая лозу, которая скользнула вокруг ее запястий, завела их за спину и резко затянула, так что она вздрогнула. — Я твоя Элизианская Пара, а это значит, что ты создана для меня во всех отношениях, — сказал я с мрачной ухмылкой. — Но ты никогда не испытывала меня в худшем виде, детка. Поэтому я предлагаю проверить связь, которую нам подарили звезды, и посмотреть, сможешь ли ты с ней справиться.

Ее тонкое горло дрогнуло, и я увидел, как расширились ее зрачки, когда я смотрел вниз на нее, связанную для меня.

— Я могу справиться с чем угодно, Райдер, — сказала она с рычанием, которое говорило о ее силе, и мне стало еще приятнее иметь ее такой, зная, что сейчас в моей власти дикое существо.

Я просунул пальцы под ее подбородок и крепко сжал, наклонившись, чтобы заговорить с ней. — Я думаю, ты можешь пожалеть об этих словах, Элис.

— Я думаю, ты недооцениваешь меня. Я могла бы справиться с десятью такими, как ты, не вспотев, — сказала она, ее язык напрашивался на неприятности.

— Это будет больно.

— Я была бы разочарована, если бы это было не так. Вопрос в том, как далеко, по-твоему, ты сможешь завести меня, прежде чем твое сердце смягчится и ты не сможешь идти дальше? — поддразнила она, и эти слова спровоцировали хрип в моей груди.

— Ты думаешь, я сдерживаю себя?

— Я знаю, что сдерживаешь, — сказала она, вызывающе подняв подбородок, и это пробудило во мне Альфу. Вызов, который невозможно было игнорировать.

Я медленно выдохнул, провел пальцами по ее шее и расстегнул верхние пуговицы рубашки, чтобы увидеть больше ее бледной кожи. Я жаждал сделать ее красной с того самого дня, когда впервые встретил ее, и теперь она стояла на коленях, бросая мне вызов. Конечно, я опустил ее туда, но это было даже лучше. Мне не нравились женщины, которые умоляли меня или пускали слюни. До Элис мне нравились тихие и покорные. Но эта девушка нуждалась в боли почти так же сильно, как и я. Она хотела причинять боль, потому что агония была ее величайшей силой. И вся эта эмоциональная боль внутри нее должна была время от времени выплескиваться наружу в виде чего-то более физического. Но она не любила облегчать мне задачу, что еще больше заводило ее.