Воинствующий мир
Шрифт:
— Я надеюсь, что подобное унизительное недоверие будет компенсировано важностью показанного мне. Иначе, мы расстанемся неприятелями, — сурово говорил Гаскойн.
Да, за такие слова можно и на дуэль вызвать, но пусть понимает, что за просто так рассказать кому бы то ни было, нельзя, будут последствия. Я тогда и сам вызову его на дуэль, даже если для этого придется приехать в Лондон.
— Я предлагаю вам со мной стать владельцами Луганского железоделательного завода и не только его. Да, моя доля будет больше, я владелец, но и вы станете пайщиком. Ежели есть достаточно денег, то ваша доля возрастет, — сказал я и увидел интерес в глазах Гаскойна. — Вы видите, что государь-император словно не замечает ваш завод. Не могу обсуждать поступки своего монарха, лишь констатирую
— Я весь во внимании, — сказал Карл Карлович и придвинулся ближе к столу, на котором пока был только самовар с чаем, ну и булки к нему.
— Вы знаете, что государь предлагал возглавить берг-коллегию Александру Борисовичу Куракину, в ведении коей и находится Луганский завод? — спросил я Гаскойна [в РИ Куракин отказался от поста в виду занятости].
О таких подробностях директор завода не знал. А зря, уже подобный факт, как я только недавно понял, дает большие возможности. Дело в том, что пусть Александр Борисович и не согласился стать еще и Президентом берг-коллегии, но князь смог туда втиснуть своего протеже и человека, лично обязанного старшему из братьев Куракиных. Речь идет о сыне знаменитого токаря Петра Великого и изобретателя тех лет становления Российской империи, Андрее Нартове. Андрей Андреевич Нартов сейчас не продолжатель дела отца, а жаль, мне бы такой, как Нартов-отец, пригодился бы. Вместе с тем, кроме науки, литературы, Нартов-сын решил, что нужно занять еще одно хлебное место, ну а тут Александр Куракин сделал ему предложение.
Так что я, провентилировав почву на предмет приватизации заводов, понял, что можно провернуть ну очень выгодное дельце. Первое, назначить оценочную комиссию и направить ее на Луганский завод. Оценка будет заниженной, мол часть денег разворовывали и до завода они не дошли. Это в духе времени, когда всю грязь накидывают на фаворитов Екатерины. Так что Платон разворовал.
Второй шаг — это показать, что без существенных вложений, завод работать не может. Да, поступил на Луганский завод заказ на пушки, картечь и ядра, но недостаточный, чтобы просто существовать. Да и заказывал все это, в обход Петербурга губернатор де Рибас. Может отсюда и обвинение его в присвоении пятисот тысяч рублей. Тут следует добавить, что в рамках финансовой реформы Луганский завод не может быть полноценно профинансирован государством. Это уже я постарался, когда составлял реформу, ну и договориться с государственным казначеем Васильевым, чтобы в данном отношении ничего не изменилось, так же можно.
Третий шаг — предложение в берг-коллегию, от которого она, в лице своего Президента, не может отказаться. Завод оставляет за собой обязательства выполнять военные заказы лишь с небольшой наценкой на изделия, вместе с тем, все остальные мощности загружаются без согласования с государством. Прибыль не волнует берг-коллегию, кроме как уплаты налогов.
То есть, мы показываем государству, что предприятие не рентабельно и требует больших затрат, с другой стороны, мы даем небольшие, но деньги, при этом не отказываемся ни от государственных заказов на пушки, ядра и картечь, ни от того, что будем платить налоги.
— Это очень смело, — сказал, задумавшись Гаскойн. — А приобрести завод без занижения его стоимости?
Еще бы! Это смело, свежо, но главное — почти ничего противозаконного. Только лишь в обществе могут несколько осудить, но только что, несколько.
— Карл Карлович, а у вас есть миллион? — спросил я, получив в ответ лишь усмешку и взмахи руками в отрицании, я продолжил. — И у меня нет миллиона. Все, что смогу вложить в завод — пятьсот тысяч. Ну… еще взятки… Так что располагаю не более, чем шестисот тысячами. Но мы можем взять вексель на пятьсот тысяч. Это я беру на себя.
Вот так я прогуливаю часть приданного. Хотя деньги, что были подарены гостями на свадьбе, или получены после того, как некоторые подарки были проданы, это уже мои деньги. Пусть домострой и в прошлом, но деньгами в семье все равно распоряжается чаще мужчина. Да и не пропиваю же я серебро и ассигнации, а вкладываю в очень прибыльное
дело. Тем более, что я уже столько купил и собираюсь купить земли, что и заскорузлое помещичье общество не осудит в покупке завода.— Так что нужно еще распустить слухи о том, что с завода начинают бежать люди, потому как оплата им не производится, — продолжал я объяснять суть махинации. — В берг-коллегии испугаются того, что большой завод и вовсе останется без людей, или растащат то, что уже куплено для производства.
— И тогда я, как руководитель, уроню свою значимость, — сказал Гаскойн.
Он еще много приводил доводов, но как вести переговоры и некоторые азы психологии деловых отношений я знаю, потому понял, что по сути Карл Гаскойн уже согласился. Нужно только развеять некоторые страхи заводчика и тогда можно действовать.
На самом деле, все уже готово к тому, чтобы провернуть аферу. Мало того, даже рыбий скелет будущей аналитической записки по состоянию дел на Луганском железоделательном заводе набросал. Осталось проработать некоторые моменты с самим Гаскойном, так как я мало знал о заводе, по крайней мере, не настолько, чтобы описывать нюансы и предоставлять статистику.
— Каковы цели? Что предлагаете изготовлять? — спросил Гаскойн.
— Подписывайте обязательства, Карл Карлович! — напомнил я о расписке. — И поговорим об этом подробно.
Еще немного посомневавшись, любопытство и авантюризм внутри у Гаскойна все же возобладали, и он подписал обязательства. Я вообще считаю, что в России внутри иностранцев, которые приезжают для работы, более чем авантюрного духа. Человек, лишенный пусть и малой доли психических отклонений, не приедет в Россию. Нет, дело не самом русском государстве, а в целом в поступке. Взять и сорваться с привычного места, поехать в страну, которая изрядно отличается по климату, менталитету, вере, наконец, — это сумасшествие. Хотя тут речь должна идти не только относительно России, но и Америки, или Индии, Австралии.
Я лишь частью рассказал о том, что именно собирался предлагать изготовлять на Луганском заводе, но и это уже важная информация.
Первое, это, несомненно, паровые двигатели, которые станем устанавливать на пароходы. В Российской империи до того, как подсуетились мы с Кулибиным, был изготовлен только один паровой двигатель, причем, здесь же, в Луганске. Все остальное — привозное. А паровые машины Уатта используются на Урале вполне широко. И сколько стоит купить и доставить туда английские паровые механизмы? Очень дорого.
Так что еще и внутренний рынок заполним своими машинами. Если будем продавать на двадцать процентов дешевле, чем англичане, то уже сможем помочь русской промышленности, да и заработать большие деньги. Если же получится еще и соединить конкой, а после и железной дорогой Дон и Волгу, то и доставка на Урал сильно облегчиться. Может кто из Сибири решиться заказать машину.
Второе, это рельсы, пока для конки. Я обрисовал перспективу соединить Дон и Волгу. Канал строить я не решусь, ну если и когда настолько осмелею, что затею этот проект, то он не будет быстрым. А рельсы проложить — не так сложно. После пустить конку, что уже улучшит грузоперевозки. В перспективе — паровоз, конструкции которых уже разработали, но я жду Ричарда Тревитика, чтобы проработать и с ним все особенности. Между Царицыным и станицей Калач-на-Дону всего восемьдесят километров. Так что построить тут железную дорогу и оседлать ее — выгоднейший проект.
Но для этого нужны хорошие отношения с донскими казаками. Общался я с Матвеем Ивановичем Платовым, когда тот прибыл ко мне на прием в Надеждово… Я сказал общался? Нет, не вышло. Пить, да, получилось, даже лихо. А вот пообщаться по делам, нет. В одно утро, а пили мы два дня, будущего славного атамана просто не стало… Нет, жив, уехал просто, не попрощавшись. Однако, думаю, мы уже друзья, «братья по стакану». Платов не мог перепить меня, пусть я и жульничал, поедая большое количество сливочного масла, а порой и просто выливая водку, абсент, настойки, виски, и что мы там еще пили, под стол. Так что нужно будет самому съездить к казакам, да пообщаться со старшими…