Воины столетия. Наследие

— Так сила нашего оружия — от духов? — я с сомнением оглядела свой лук. — Шедеврально.

— Это ещё раз доказывает, что духа может убить только дух, — веско заметил Аид. — Слушайте, они так много сделали, Арес и Афина. И как она, такая… Решила противостоять Зевсу? Она же такая… Девчонка…

— Этой девчонке несколько тысяч лет, — усмехнулся Гермес. — Закатай губу.

— Я… Я и не думал, что за бред? Просто она…

Арес резко поднялся и выдернул меч из земли.

— Она — уже не человек. Не стоит забывать об этом.

Аид опустил глаза и ничего не ответил.

— Идём вперед, — Арес прошёл мимо него, чуть задев напарника плечом. — Поищем заблудших. Неизвестно, сколько духов Сильнейшая таскает с собой. И вряд ли они упустят шанс поохотиться здесь на спящих.

Всю следующую неделю Афина появлялась в Перехлестье каждый наш выход, но ей почти ничего не удавалось рассказать нам. Она исчезала, порой даже не предупредив, что собирается уйти, и под печальный вздох Аида мы шли ловить духов, которых в Перехлестье развелись немерено.

Зевса за это время мы не видели вообще, чему были несказанно рады. Я наконец-то начала заниматься с репетитором по химии, и мне все казалось, что устаю я теперь именно из-за этого, а не от непрекращающихся боев с толпой духов, как если бы на нас снова охотился Спрут.

В субботу мы договорились уйти сразу после учебы, но Рустам задерживался, и мы нарезали круги по школьному двору, благо погода стояла весенняя. Светило солнце, небо было густо-синим, а ветер стих. Я держала Сашку под руку, Ящик шагал рядом, что-то насвистывая себе под нос. Телефонный звонок вывел всех троих из задумчивости.

Сашка глянул на экран.

— Мама, — и нажал "Принять". — Да? Что случилось? Все нормально?

Он остановился и сделал нам знак идти дальше. Я обернулась и бросила на него встревоженный взгляд.

— Рустам на горизонте, — предупредил Ящик.

Рустам не просто шёл — бежал, несся, счастливый, что может так скакать по лужам.

— Привет! Идем?

— Ты как на свидание летишь, — заметила я, улыбнувшись.

Рустам смутился, пригладил взъерошенные волосы, одернул куртку.

— Ну, я… Просто…

— Да знаем мы, что ты от Афины без ума, — Ящик покачал головой и хлопнул покрасневшего Рустама по плечу. — Только завязывал бы ты переться по врагу.

— Афина — не враг! — с жаром ответил Рустам.

— Ага, до поры, до времени.

К нам подошёл Сашка.

— Что случилось? — спросила я.

— Бабушка болеет, — он спрятал телефон в карман. — Опять мигрени. Лежит второй день.

— И что же теперь? Кто ей поможет? Иннокентий?

— Она с ним не в ладах с нашего визита. Мать думает ехать к ней.

Я кивнула.

— Так лучше для них обеих.

— Согласен. Может, помирятся, — Сашка достал Камень. — Хотя, зная их… Вряд ли бабушка будет рада такому визиту. Ладно, пошли.

В этот раз мы оказались… в аэропорту. За нами высилось серое здание терминала, впереди тянулись взлетно-посадочные полосы, а по правую руку застыли огромные самолёты. Под одним, у шасси, шастал бесформенный дух. Пока мы ловили его, из того же самолёта прямо на нас вывалился заблудший. Покончив и с ним, мы стали озираться по сторонам.

— Вон, — я луком указала на небо. — Летит.

Афина перекинулась ещё в воздухе и, приземлившись на обе ноги, направилась к нам, по дороге скидывая оружие. Центурионы, прибывшие с хозяйкой, рассаживались на крыльях самолётов.

— Времени мало, — опускаясь перед нами на землю, произнесла Афина. — Я не сомневаюсь, что Зевс, узнав о гибели третьего Сильнейшего, что-то заподозрил. Думает, я готовлюсь бросить ему вызов.

— А ты готовишься? — спросила я.

— Это цель моего существования. А теперь к делу, — Афина прикрыла глаза, будто вспоминая, на чем остановилась в прошлый раз. — Мы начали подозревать, что отец обманывает нас далеко не сразу. Пока мы оставались людьми, он не мог подчинить нас как духов или забрать волю, как у обычных людей. Поэтому он сказал, что мы должны убить того, кто забрал нашу мать и возлюбленную Ареса. Мы были готовы. Мы жаждали настоящей битвы. И она состоялась.

В мире духов вместе с отцом, который почти не участвовал в сражении, мы схлестнулись с Соглядатаями одного из Сильнейших. Обоих убил Арес, и Зевс позволил ему забрать их сознания. Арес ещё не понял… Так никогда и не осознал, что именно в тот момент капкан щелкнул. Он перестал быть человеком. Отец учил его менять форму, пожирать низших духов, сражаться с высшими и постепенно, ширя его жажду, Зевс окончательно превратил моего брата в свое чудовище. Я цепенела от безудержной, сумасшедшей, нечеловеческой ярости Ареса, но наивно полагала, что, когда брат победит Сильнейшего и отомстит за наших близких, он успокоится и вновь станет собой.

Он не просил помощи, а я не знала, что она ему нужна.

Однажды Арес, будучи в мире людей, повздорил с кем-то из старших по чину и без промедления убил его. Просто, одним ударом. Брата пытались поймать, но он отправил к богам еще десятерых и исчез. Ушёл в мир духов, чтобы никогда оттуда не возвращаться. Бросил меня, подчиненных и своего сына. На мои мольбы о помощи наш отец говорил, что это необходимость. По-иному полукровке с Сильнейшими не справиться, и коль он опасен в нашем мире, то пусть лучше остаётся в мире духов.

Афина замолчала. Опустила глаза, зажмурилась.

— Арес погиб в битве с одним из Сильнейших, — её голос стал низким, сиплым. — На тот момент я уже понимала, что Зевс использовал нас. Понимая, что одной мне с ним не справиться, я начала искать детей других духов. Зевс говорил, что некоторым фантомам удавалось выжить в мире людей, как и ему. Я чувствовала их, ощущала мощь полукровок. Я открыла им нашу тайну, Перехлестье и бессмертие. Ни один не отказался от своей силы. Каждый осознавал, что он не просто человек. Каждый терял близких схожим образом, во сне, и мы пришли к выводу, что в гибели их были замешаны те из наших родителей, кто не был человеком.

Мы создали Камень Перехода, объединивший наши силы. Напитали оружие светом и тьмой. Однако, никому, кроме меня, не удавалось самостоятельно выходить в мир духов. Тогда я отдала часть своей силы, чтобы оживить посох Гермеса, но сама утратила возможность ходить между мирами.

Мы могли открыть проход в мир духов, но чувствовали, что ещё недостаточно сильны для решающей битвы. Те, кто обзавелся детьми, ощущали, что даже будучи младенцами, те тянулись к Камню. Даже маленький сын моего брата таскал Камень из моей сумки и засыпал только с ним, из-за чего по ночам хлопали двери и ставни, и мелкая утварь взмывала к потолку.