Воины Юга

— Вот это уже глупость, — заявил Джо, потирая ушиб. — И разница очевидна.

— Не спорю. Но это было высокое дерево, — прокряхтел Но-По-Э.

* * *

К холму вышли на следующий день к вечеру. Место всем понравилось. Индейцы прогулялись между деревьев негустой рощи: надоевшие тростники и цепкие кусты здесь не росли, ветер вольно шелестел в кронах, пахло странно и чисто, земля походила на мягкую циновку. Хайова с изумлением смотрели на удивительные деревья, покрытые зелеными иглами-листьями.

— Это кипарис или родственная ему фигня, — объяснил сказитель. — Между прочим, полезное дерево!

Дерево, несомненно, было полезным — москитос в рощу почти не залетали. Индейцы вышли на склон холма и остановились: внизу пряталось озеро. Небольшое, похожее на отпечаток огромной ступни. Невысокие кусты цеплялись-росли между камнями ступенчатых берегов.

— Рыба должна быть, — хищно напрягся Но-По-Э. — Я сейчас наживку отыщу…

* * *

Это оказались хорошие дни. Недалеко от вершины холма воины нашли просторную расщелину, где можно было натянуть бизонью шкуру, заменяющую изгнанникам типи. От вечерних ветров костер прикрывали выступы скалы, а Хха и бывший вождь дополнили укрытие, сложив из камней невысокую стену. В роще хватало сухих сучьев, в озерце ловилась мелкая, но многочисленная рыбешка, на берег регулярно прилетали птицы, и подбить пару-другую жирных прерийных курочек не стоило особого труда. Конечно, хайова не отказались бы от бизоньего мяса. Но за стадами черноспинных бизонов и иных крупных животных можно было лишь наблюдать с вершины — на расстояние верного выстрела из лука чуткие животные не подпускали.

Самым работящим из изгнанников оказался Но-По-Э. Мальчишка удил рыбу, разбирал записи покойного «человека Тарса» и учился правильному ощипыванию птиц. Три Камушка выступала в роли наставницы по ощипыванию и готовки пищи, слушала размышления и догадки сказителя по поводу записей — это называлось красивым словом «рас-ши-фровка». Старшие воины без особого азарта охотились и размышляли. Обмениваться мнениями насчет будущего пока было рано — и Хха, и бывший вождь, понимали, что с выбором дальнейшего пути ошибаться нельзя.

Но пока жизнь была легка и даже, отчасти, приятна. После ужина сказитель заводил какую-нибудь историю — смешную, глуповатую или поучительную — это уж как попадется. У слушателей и повествователя появилась привычка неспешно обсуждать всякие «куриные» слова. Временами бывало интересно.

— Вожди! И ты, суровая скво. Я младший воин и не совсем хайова, и знаю свое место! — провозгласил как-то Но-По-Э, уже в темноте расстилая подстилку. — Но позвольте напомнить, что вы собирались учиться писать и читать.

— Мы собирались? — удивился Джо.

— Конечно! Вы же догадались, что это весьма достойное и уменье, остро необходимое странствующим воинам. И юным скво, опять же, необходимое. Знание алфавита придает девушке этакую утонченность и гламурную многозначительность, — намекнул грамотей.

— Не сквернословь! Я не хочу учиться читать записки протухшего мертвеца, — объявила Три Камушка.

— Почему же обязательно протухшего?! — обиделся сказитель. — Он же не единственный. В мире полно иных, более интересных записей.

— Но у нас-то нету других письмен.

— Будут! Да ты и эти слушаешь с интересом. Согласись, там есть любопытные места.

— Может и есть. Но ты их мне и так прочтешь. Так зачем мне эти буквы? — упорствовала девчонка.

— Кроме чтения ты сможешь и наоборот. В смысле, научишься писать. Например, можешь записать книгу индейских рецептов.

— Зачем!? — поразилась Три Камушка.

— Мне запишешь. Я все время путаю, до какого цвета поджаривания нужно держать на огне курицу, а до какого оттенка рыбу. И вообще неразумно отказываться от знаний! — рассердился сказитель. — Хотя бы по букве в день, так?

— Не вопи. Мы запомним буквы. И Три Камушка тоже запомнит. Насколько я понимаю, писать можно и одной рукой, — проворчал Хха.

— Так у меня и правая рука работает. Ну, почти работает, я нормальная скво! — заверещала девчонка.

— Ты тоже не вопи, — добродушно посоветовал бывший вождь. — Если эти буквы придумали, нужно их запомнить. Вдруг пригодятся. И вообще, хорошая память — это ку. Сказитель, сколько там этих букв?

— Двадцать шесть.

— Что-то многовато, — удивился Джо.

— Запомнить не так трудно, как кажется — заверил мальчишка. — Я знаю больше сотни букв, и ничего, жив до сих пор.

В такое немыслимое количество существующих букв никто не поверил. Индейцы скептически помолчали, потом Джо сказал:

— А вот это ты неправдоподобно придумал.

— Да я не придумал. Три языка. Меня учили в интернате. Собственно, родной и вот этот… гм, индейско-местный у нас все знают. Вот и мне он очень к случаю пришелся. А испанский я плохо знаю, недоучил.

— Вот же ты жабу дуешь. В трех языках любой запутается и в три дня с ума сойдет. Нет, это фигня какая-то, — поразмыслив, пришел к закономерному выводу Джо.

— Языки легче, чем вы думаете. Вот «фигня» — это вообще из другого языка. Между прочим, эти слова мы с Ко в племя принесли. Ну и еще несколько… уместно полезных понятий. А вот ваша «жаба» — изначально индейское слово, раньше я его не знал. Долго полагал, что о незнакомом таинственном звере речь идет.

— Как жабу можно не знать?! — поразилась девчонка.

— Особенности местной зоологической лексики. Кстати, в записках «человека Тарса» упоминаются их местные имена и фамилии, так там этакое лингвистическое разнообразие…

— Хватит на сегодня куриных слов. Если Джо не возражает, буквы мы попробуем выучить. Но это будет завтра, а сейчас спите, — не-шаман взял лук и колчан, пошел на вершину холма.

* * *

Ночь тянулась спокойная и звездная. Плыли над холмом Луна и Темная Сестра — вечно подмигивающие очи ночного мира. Менялся легкий ветер. Подкрадывалось к лагерю семейство шакалов: заботливые родители показывали щенкам огонь и запахи людей. Шуршала ветвями роща, кипарисы уже не казались такими чужими и странными.

Хха думал, что жить без людей не так уж плохо. Разумеется, без чужих людей. Вот оставаться без своих, привычных, было бы плохо. Какие все же странные вещи — это «плохо» и «хорошо». Как луны в небе: два лагерных костра, а между ними поток света и тьмы — и чего в небесах больше, даже не понять. Это как лечить людей и пытать врагов. Нужные занятия, хотя без многих из них можно было бы обойтись. Наверняка, многие люди размышляли об этом. Писали ли об этом сотнями букв в книгах? Но-По-Э утверждал, что книг очень много. Наверное, тысяча. Или даже больше. Наверняка в большинстве из них записана всякая фигня. Но может и умная книга есть? Тогда как ее отыщешь среди тысячи? Наверное, вот так и подлавливают людей-грамотеев: смотри, эта книга дрянная, и следующая плоха, но где-то есть правильная — ищи ее, ищи. Этакий крючок-заглотыш, как на удочке Но-По-Э. Да, интересная придумка эти буквы. В этом мальчишка прав — такие хитрые уловки лучше знать.