Воины Юга

— Цеплять можно за что угодно. Это вообще не хайова, а бродяга и отравитель, — напомнил бывший вождь. — Но тут до дна глубоко, я же копьем промерял.

— Так что глубина? Рукой же подать. Или тут какие гигантские пиявки, глисты и пираньи? — насторожился сказитель. — Мы же пили воду спокойно?

— Какие еще «праньи»? Просто потонешь, это не домашняя река, тут дна вообще не достать, — объяснила Три Камушка.

— Так что нам дно, по нему ходить опасно, ступню можно уколоть. Я ходить по непрозрачному вообще не собираюсь, — сказитель в замешательстве глянул на Хха. — Аванков-то точно рядом нет?

— Они вокруг острова, — Хха указал в сторону бурных зарослей, ближе к середине превратившихся в разбредшиеся стада заводей и проток русла Гранд-Аванк. — Ты хочешь сказать, что хорошо плаваешь, когда дна нет?

— Ну, не то чтобы очень хорошо. Но тут же совсем близко, — Но-По-Э явно уже начал сомневаться в собственном героизме.

— У нас есть ремень. Если начнешь тонуть, вытащим, — заверил бывший вождь. — Правда, нам казалось, что кое-кто боится мертвецов.

— Это вам казалось. Я мертвецов не боюсь. Просто не люблю. Чего в них хорошего, — на редкость справедливо заметил сказитель. — Но не плюхать же ремнем тут до вечера? Лучше уж я переживу несколько неприятных моментов.

— Это будет ку, — признал, поднимаясь, Хха. — Я присмотрю за аванками и водяными змеями.

Упоминание о змеях сказителю не особо понравилось, но, надо отдать ему должное, колебания мальчишка отбросил, скинул рубашку, потребовал, чтобы Три Камушка отвернулась, и уже голяком решительно полез в воду. Плыл он как-то тихо и на редкость быстро. Мигом оказался у цели, накинул на ногу трупу петлю, а обратно на берегу оказался еще быстрее.

Старшие воины хайова переглянулись — обоим не приходилось видеть, чтобы кто-то плавал столь стремительно и абсолютно не обращая внимания на отсутствие дна. Пусть сказанья о прячущихся на глубине демонах сильно преувеличены, но во что поверишь с детства, то навсегда с тобой остается…

— Это ку! — признала Три Камушка, по-прежнему не глядя на стыдливого пловца.

— Еще бы! — подтвердил, отфыркиваясь, герой. — Кстати, вблизи трупак еще неприятнее. Если не передумали его на берег тянуть, то волоките. Но я предупредил!

Да, хайова приходилось видеть мертвецов куда попривлекательнее — особенно в последнее время. С другой стороны, чужак не особенно вонял. Повозившись, тело освободили от всего полезного и вернули реке.

— А нормального ножа все равно нет, — с разочарованием отметил Но-По-Э, единственный из путешественников не обзаведшийся столь полезным предметом как железный нож.

— Чем не нож? — Джо разглядывал обоюдоострый клинок, вынутый из ножен, украшенных дивными металлическими бляшками.

— Так он разве что чуть-чуть меньше моего меча, — сумрачно глянул сказитель. — Как таким работать?

— Кому-то просто пора отрастить руки покрупнее, — намекнул Хха, выливая воду из сумки, снятой с шеи утопленника. — Возможно, малый нож найдется здесь — сумка тяжелая…

Ножа в сумке не обнаружилось. Внутри оказалось всего лишь два мешочка-кошеля, несколько свернутых бумажных, плотно слипшихся, листов, непонятная разбухшая книжица, причем вся эта смесь сомнительных трофеев была облеплена частицами чего-то съестного, непоправимо испорченного водой и мертвым запахом.

— Никчемный мертвец попался, — признал Джо, не без труда открывший один из кошелей и обнаруживший внутри горсть серебряных монет, годных разве что на украшение одежды скво.

— Не скажите. Деньги и документы могут многое рассказать, — возразил сказитель, счищая с бумаг налипшие крошки. — Если подсушить нормально, можно что-то нужное вычитать. Тут часть страниц вообще каким-то странным карандашом написана. Наверное, не безвозвратно записи пропали.

Хха переглянулся с бывшим вождем. Оказывается, Но-По-Э не только ловко плавать умеет, но и непомерно храбр в отношениях с письменами.

— Не верите, что ли? — обиделся чуткий сказитель. — Говорю же, если хорошенько подсушить. Почерк-то разборчивый. А на листе так вообще напечатано. Типографский шрифт! А кто тут утверждал, что никакой цивилизации нету?!

— Это твоя говорливая Ко утверждала, — напомнила Три Камушка. — Больше никто такого и не говорил.

— Тоже верно. Пока нам нечего было читать, все разговоры и предположения были пустыми и умозрительными. А теперь-то почитаем! — сказитель поднял довольную физиономию от комка мокрых бумаг. — Кстати, хайова, раз мы удалились от правил старого мира, вам нужно учиться грамоте. Даже не думайте отказываться, буду учить! Может и погибнем, но в процессе учения. Грамотность может пригодиться! Особенно тебе, Три Камушка. Ты молода и пока ограничена по здоровью. Тебе нужно в большей степени надеяться на разум и гибкость мысли, чем на грубую силу.

— Не хочу я на гибкость мысли надеяться! Этак я на Гордую Ко стану похожа, — испугалась девчонка.

— Нет, так далеко мы заходить не будем. Сохраним мыслительное здоровье, — пообещал Но-По-Э.

Сказителя оставили подсушивать бумаги, а воины занялись обустройством лагеря. Запасы пеммикана пока оставались нетронутыми, для трапезы имелся добытый утром молодой аванк, к тому же Хха не составляло труда находить водяных змей — на редкость туповатых и злобных тварей, говорить с которыми оказалось попросту невозможно. Железный топор легко отделял головы с ядовитыми зубами, остальное змеиное тело оказалось так себе на вкус, но питательно…

— Третья ночевка, и пока все идет нормально — отметил наевшийся сказитель.

Замечание было верным, но лишь отчасти. Ночами Хха удавалось лишь немного подремать. К лагерному костру подходили оцелоты и довольно странные, самонадеянные и крупные, гиены. Огня и людей эти хищники боялись мало, и очень удивлялись попыткам поговорить с ними. Стрелять пришлось всего дважды, но не-шаман и понимающий, что происходит, Джо догадывались, что отсутствие нападений пока лишь дело случая. Нельзя непрерывно быть настороже. Пока Хха удавалось поспать лишь на рассвете, когда хищники уходили, а отразить визиты ищущих тепла змей вполне могли младшие воины и воительницы отряда. Вообще-то задерживаться у озер водопада не стоило: хищников и москитос здесь было слишком много. Впрочем, москитос у реки в любом случае будут в изобилии и разговаривать с такой уймой голодных насекомых сложно.

* * *

За три следующих дня изгнанники, обследуя берега, порядком продвинулись вдоль заросших заводей. Лабиринт зарослей и воды заканчивался, Гранд-Аванк вновь превратился в широкую реку с заметным течением. Находок было не то что много. Нашли великолепный, но совершенно ненужный деревянный сосуд. Большой, в железных обручах. Сказитель уверял, что сосуд называется «бочка» и широко применяется в городах. Еще выловили мешок — что это такое индейцы прекрасно знали, но этот был тканевый, необычный. Вместительная находка оказалась заскорузлой от засохшего ила, но вполне отстиралась. Вещь полезная, правда, класть в нее было особо нечего. Индейцы не голодали, но ежедневной добычи только и хватало на дневную трапезу. «Зато все свежее», как справедливо говорила Три Камушка.

Как ни странно, самая ценная находка оказалась самой мелкой. Зоркий бывший вождь углядел у прибрежной травы нечто яркое, размером с палец. При ближайшем рассмотрении это оказалась очень легкая деревяшка с остатком воткнутого в нее пера. Под деревяшкой в облупленной краске болтался комок плетеной из конского волоса нити, в котором запуталась тина, комки грязи и засохший лягушонок. Выглядела находка неприятно, смахивая на какой-то зловещий амулет. Впрочем, старшие воины догадались, что это снасть для ловли рыбы. Для очень-очень мелкой рыбы, судя по крошечному крючку.