Воины Юга

Воины привыкли не спать по нескольку дней, но на этот раз причина беспокойной ночи оказалась воистину смехотворной. Будущий вождь прав — в племени вдоволь повеселятся. Это не так плохо. Другое дело, что хайова нужны сильные руки и умные головы, а духи посылают непойми кого.

До Лагерного Холма успели дойти до темноты. Первой углядела возвращающихся охотников и чужаков резвая Три Камешка. Пронзительнее крики девчонки огласили лагерь, на высоких уступах берега появились фигуры любопытствующих хайова. Джо приосанился: пусть истинных ку свершить не получилось, в истории племени это возвращение с Пришлыми без сомнения останется.

[1] Здесь и далее в случае непереводимой игры Пришлых смыслов, слово дается в написании местными буквами.

[2] Здесь и далее местные индейские названия, хотя и созвучны названиям Старого мира, но не всегда идентичны. Лингвистические унаследования, параллели и перпендикуляры — непременная составляющая смыслов и квази-смыслов местных языков. (Здесь и далее примечания проф. экспериментально-экстремальной филологии Л. Б. Островитянской)

Глава 2

Дождь утомился и задремал, небеса чуть просветлели и скальные карнизы Лагерного Холма ожили. Размять ноги было удовольствием, Хха прошелся мимо вжимающихся в углубления обрыва типи, спустился к краалю. Дождался своей очереди, вывел на прогулку крапчатого, прошлись с конем до тупика и обратно, с тоской полюбовались на Прерию, превратившуюся в кажущееся бесконечным желто-коричневое озеро, и вернулись в загон. Цепочка воинов и скво вела лошадей по тропе вдоль высоченной скалы, разминуться здесь было невозможно, приходилось ждать. Хха поговорил с Большим Копьем, сел на корточки и принялся смотреть вниз. Мысли в голову приходили невеселые, а надо бы наоборот.

Дождливый сезон в этом году выдался не особенно тяжелым, но длинным. Судя по предчувствиям и подсказкам духов, дождь продолжится еще дней пять. Да потом еще жди, когда вода спадет. Скука способна прикончить любого воина. Пищи у племени пока хватало, потери хайова понесли малые — утонуло две лошади и два десятка кур. Меньше чем обычно, но это не радовало. Хха было неспокойно: недоброе предчувствие ерзало выше пупка, но ниже грудины. Стыдно признать, прямо как в тяжести ходил — молодой воин языком не болтал, к чему насмешки слушать? Сказал лишь Речной Ноге — вождь отнесся серьезно. В сухое время непременно бы стоило откочевать на другую стоянку. Но куда с Лагерного Холма денешься?

Дурное настроение не оставляло Хха, но ничего особенного не происходило. Из достойных упоминания ку воинам случилось выловить несколько деревьев, с корнями вывернутых водой, и пять прекрасных бревен — редкий дар Гранд Аванк. На бревнах имелись четкие отметины от топора. Воины сошлись в едином мнении — рубили железом! Богатые края в верховьях, давно пора собрать небывалый военный поход. Подняться с лошадьми на кромку Сухой Прерии особого труда не составляло — день-два провозишься, и отряд будет наверху. Иное дело, что верхний путь вдоль реки весьма опасен: на протяжении трех дневных переходов нет ни единого укрытия, спуститься под защиту берега может человек, но лошади протискиваться по расщелинам не умеют. В тех опасных местах даже напоить коней весьма непросто, о встрече с оцелотами или притворниками, и говорить нечего. Немногие воины, ушедшие вдоль реки, вернулись к племени. Отчаянные походы приятны духам, но и коварным кингенам лагерь врагов, оставшийся без защиты, тоже придется по вкусу. Нет, Хха отложил бы дальние походы до лучших времен. «Такова strategiya!» как вопит сопляк-Пришлый.

Вообще-то сопляка-Пришлого теперь стоило именовать по имени. Вождь дал юному недотепе гордое имя Но-По-Э, что означает Но Почему Это. С этих слов начинается почти любое обращение любознательного мальчишки. Имя, кстати, сопляку вполне понравилось. Возможно, через несколько лет худосочный чужак станет полноправным воином-хайова. Едва ли величайшим героем и собирателем славных ку, для этого ему не хватит бесстрашия и силы. Но у великих хайова и так сплошь славные воины. Где бы взять воинов обычных, но многочисленных, чтобы просто тяжелые стволы из воды вытаскивать и загонные охоты возобновить?

Но-По-Э от таскания тяжестей не уклонялся, вот только сил и привычки к подобным делам у него было как у двух куриц. Научится, конечно, он не такой глупый как кажется, и, как ни странно, умеет плавать. Среди хайова искусство держаться на воде не слишком распространенно — плескаться среди аванков мало кому нравится. На реку даже на тростниковых лодках воины выходят очень осторожно. Впрочем, сейчас, во время дождей и высокой воды, ящеры ушли ближе к утесам у Нижних Порогов — туда щедрая река несет уйму дохлятины. Третьего дня даже огромного мертвого баамма проволокло — видевшие тушу наблюдатели утверждали, что даже лапа чудовища выше человеческого роста. Вот бы шкуру такого баамма на щиты добыть…

Мысли Хха вернулись к делам насущным. Вместе с Джо начали делать щиты — сложное искусство, требующее немалого времени и подходящих условий. Кожи уже подготовили, оставалось дождаться подходящей погоды и избытка сухого топлива. В нынешней-то сырости… Отложили заготовку, перешли к изготовлению стрел — их много не бывает. Криворукий Но-По-Э тоже учился полезному делу, но общие достижения не слишком восхищали. Мальчишке требовалось для начала сделать руку потверже, а Джо все время тянуло в дрему — будущий вождь уделял слишком много сил ночным походам.

Спрашивать, к кому крадется во тьме будущий великий вождь, было неучтиво — Хха и не спрашивал. Не имело значения. В племени слишком много вдов, а Джо великодушен. Ну и Плачущая Гиена… Тут Хха испытывал легкую зависть, простительную даже опытному воину. Хорошенькая девушка, лучшая из молодых хайова…

Защелкали по камням карниза капли проснувшегося дождя. Хха поднялся и побрел к типи юных воинов. Пришлось прижаться к стене — дождь в два мгновения превратился в ливень, желто-коричневый простор водной долины исчез за журчащей завесой, за оградой крааля грустно замерли лошади — дождевые струи заставляли их шерсть хрустально сиять.

Хрусталь — красивый камень. Плачущая Гиена носит шнурок с таким на шее и выглядит очень нарядно. Она привлекательная и не оставляет Хха равнодушным. Странность в том, что мысль скользнуть к ней под одеяло, одновременно и влечет, и отталкивает. Откровенно говоря, Хха и сам не понимал, как такое может быть. И это непонимание добавляло неприятных ощущений между пупком и грудиной. И посоветоваться не с кем: духи в столь плотских вопросах едва ли сведущи, а Джо скажет, что друг съел что-то негодное, оттого и мысли нездоровые. Будущему вождю хорошо — он всех подряд скво ценит-любит, ну, почти всех.

Струи дождя лупили все сильнее — по скальной тропинке зажурчали ручьи. Хха осторожно шлепал промокшими мокасинами по ставшему скользким камню, обходил прячущиеся под защиту выступов нависающего склона типи. В палатках негромко разговаривали, занимались нужными делами — молодой воин слышал знакомые голоса и звуки понятной работы. Приближаясь к типи Омовений, Хха заранее поморщился. И верно:

…— бесчувственные простейшие! Ладно, я тут не о харрасментах как таковых, для их определения необходимо обладать хотя бы малейшей нервной чувствительностью. А грубый харрасмент — лишь одно из проявлений нарушения личного пространства, которое в приличном обществе свято уважают на генном уровне. Это проявление самого радикального вторжение в абсолютно интимную его часть — физически, насильственно — по сути, они неумело и примитивно пытаются морить несогласных голодом, принуждая к дешевым сексуальным игрищам…