Вокруг света с Кларксоном. Особенности национальной езды
Шрифт:
И шейх решил построить увеличенную версию этого пикапа. Очень сильно увеличенную. Она настолько огромна, что внутри нее есть место для четырех спален, гостиной и ванной, причем все эти помещения охлаждаются двенадцатью кондиционерами.
Чтобы попасть в «кабину», нужно вскарабкаться по спиральной лесенке в главную спальню, из окна которой открывается вид на капот машины.
Задний откидной борт опускается электромоторами на самую землю, и получается патио, куда можно попасть через двустворчатые окна-двери.
Это абсолютно точная копия реального автомобиля, только увеличенная в 64 раза. С расстояния в десять миль 50-тонный
Шейх сделал бы копию и побольше, но тут он был ограничен размером шин и колесных дисков. Шины самого большого в мире радиуса были позаимствованы от трейлера-перевозчика буровых платформ.
Никто не знает, во сколько обошлось создание этой машины, потому что расходов никто особо не подсчитывал.
Сборка гигантского автомобиля напоминала военную операцию. Крупные узлы собирались в Абу-Даби, а затем переправлялись в пустыню, где располагалась сборочная площадка.
В итоге получился автомобиль, который не поместится ни на одной дороге мира. Под его днищем может спокойно проехать «рейндж-ровер», а ширина достигает 24 футов. Это черт, а не автомобиль.
Ко всему прочему, он движется. Между задней осью и полом находится шестицилиндровый мотор на 300 лошадей, способный перемещать гигантский пикап на небольшие дистанции. Машиной можно даже рулить, и педаль тормоза тоже действует. В общем, точная копия в самом точном смысле слова.
Постройка этого гиганта, возможно, была самым амбициозным проектом шейха, но далеко не самым первым. Первым стало конструирование фургона, вмещающего семь автомобилей, а вторым — создание точной копии земного шара, которая ровно в миллион раз меньше оригинала.
Вовнутрь земного шара вела дверь — она была проделана через Австралию. В шаре опять же имелись четыре спальни и гостиная, но в этот раз сверху располагалась открытая галерея. Одно нажатие кнопки — верхушка шара, начиная от полярного круга, поднимается, и взгляду открывается величественная панорама пустыни.
Гигантский фургон и гигантскую палатку (она настолько велика, что ее перевозят на многотонном грузовике) шейх придумал на случай турпохода по пустыне, в который он отправляется в компании родственников и друзей.
«Видите ли, мы, бедуины, любим пустыню. Особенно хорошо в пустыне зимой, когда начинает дуть северный ветер, приносящий прохладу. Но даже в пустыне нам нравится жить с городскими удобствами».
Про таких людей говорят, что у них слишком много денег, однако мне в лице Радужного шейха было несказанно приятно воочию узреть человека, который получает удовольствие от своего богатства, а не просто сидит и жиреет. Шейх выглядел скромным и непритязательным человеком, который всего-навсего хочет купить самолет Learjet.
Что до меня, то я хочу гоночный катер Victory. В мире океанских гонок первого класса этот катер играет примерно ту же роль, что и компания Williams для «Гран-при». В гостях у шейха мне дали немного этим катером порулить. Для этого пришлось ждать, пока не закончится обрушившийся на Дубаи ливень.
В последний раз, когда я ездил на подобном катере, в него в рубке имелось три сиденья, и я мог просто
наблюдать со стороны. Но в этот раз, к своему великому ужасу, я обнаружил, что сидений два — для человека, управляющего педалью газа, и для рулевого, то есть меня.Перед отплытием я получил следующие инструкции: если катер перевернется, вытянуть правую руку, левой отстегнуть ремни безопасности и вынырнуть из-под катера. Если придется дышать под водой, вот шланг с воздухом, а вот нож для разрезания ремней. Надевайте шлем, можете ехать.
А… подождите, но как, собственно, управлять судном?
Слишком поздно. Мой помощник Саид аль-Тайер включил стартер, и по правому борту тут же завелся мотор.
На маленьких скоростях (где-то до 60 миль/час) катер двигался под дурацким углом: его нос торчал из воды так высоко, что из рубки не было видно ровно ни шиша. И в таких условиях я отчаянно пытался вырулить катер стоимостью 600 000 фунтов из бухты, набитой судами, которые стоили раз в пять дороже.
Наконец завел свою песню кормовой двигатель, и я увидел, как Саид переводит рычаг газа вперед.
Сбоку от защитного колпака рубки, позаимствованного от истребителя F-16, имелось зеркало заднего вида, и в нем я увидел картину, для которой можно было подобрать единственный эпитет — «библейская». Море за нами буквально расступилось.
Хотя на катере были установлены винты с небольшим размахом лопастей, когда двигатели раскрутились на все 1800 лошадиных сил, катер резал бы море пополам, даже не будь у него подводных крыльев вообще.
Сразу за нами шла похожая на павлиний хвост волна высотой футов в шестьдесят и длиной в сотню ярдов. Для катера она была вредна, ее наличие говорило, что судно не слишком хорошо сбалансировано, зато для съемок она выглядела фантастически.
Вдруг я ощутил мощнейший удар по корпусу, катер замедлился и я в растерянности обернулся к Саиду. Но тот только улыбнулся в ответ. Оказалось, это коробка-автомат переключилась со второй на третью скорость, и вот теперь дело пошло всерьез.
К моменту, когда мы добрались до четвертой скорости, катер уже лежал на воде плашмя, погрузившись лишь нижней частью подводных крыльев. Тем временем мой GPS-спидометр, казалось, сошел с ума. Он говорил, что мы двигаемся со скоростью 106 миль в час.
На борту была установлена видеокамера, и я было попытался объяснять в нее, что верхняя палуба, соединяющая две половинки катера, работает как гигантское крыло самолета, выталкивая катер из воды для уменьшения силы сопротивления, но быстро бросил, загипнотизированный показаниями спидометра.
Он показывал 132 миль/час. По воде! И за штурвалом — я!
У Саида зазвонил телефон. «Джереми, не могли бы мы прямо сейчас повернуть назад?»
«О нет, я еще не увидел всего, на что этот катер способен!»
«Немедленно сворачиваем. Мы вот-вот войдем в территориальные воды Ирана, и ничем хорошим это не кончится».
Я выкрутил штурвал, и от возбуждения мои волосы встали дыбом. Как-то раз гонщик Деймон Хилл обозвал этот катер «автопогрузчиком, разгоняющимся до 300 миль в час». Редкостная чушь. Это судно выигрывало мировые чемпионаты, и когда я поворачивал штурвал, то понял почему.
Оказалось, что сцепление крыльев катера с водой чувствовалось так же остро, как сцепление шин с асфальтом при езде, скажем, на Porsche 911. Поверни штурвал слишком резко, и катер, как автомобиль, уйдет в занос, перевернется, и ты погибнешь.