Волчий час

— А в чём разница? — удивился Санька-снайпер.

— Папу слушаются все, маму — никто, хотя она часто бывает права, а вот над бабушкой можно и поприкалываться! — пояснил Грим.

— Э-э-э! Кто захочет надо мной прикольнуться — пасть порву! — пообещал Мелкий, сразу же вызвав кучу улыбок и подначек.

— Разговорчики! — рявкнул Пилигрим, и все разом заткнулись. — Мы подберёмся как можно ближе к лагерю зулусов. Если он уже захвачен, будем сходу продумывать диверсию. Если нет — будем ждать. Наша задача — добраться до Большого Алтаря зулусов и, под руководством СИПИНа, вырубить его. Если жив Вано, то делать это будет он. А если нет — то я. А если меня тоже убьют, то Мелкий, Кэт, Хир-Си, кто-то ещё… Уже пофиг на очерёдность! Главное — всё это время прикрывать стрельбой того, кто отключает Алтарь!..

— А нафига нам скафы? — уточнил один из бойцов.

— Ночью они прикроют нас от обнаружения по тепловому излучению, — пояснил Грим. — Днём, в принципе, тоже.

К концу дня устали все до единого. И трясущиеся в кузове фургона бойцы, и возница, и баг. Но ехали мы дотемна, без остановок и послаблений. А лагерь разбили весьма условный: просто раскидали вокруг костра спальники и выставили часовых.

Над головой блестело звёздами ясное небо. Шумела вокруг иссохшая от жары трава. А я, как назло, снова не мог уснуть — мандражировал… Почему-то у меня теперь мандраж всегда заранее идёт, а когда доходит до дела — сразу беру себя в руки. Жаль только, ночью накануне это сильно мешает выспаться…

Но усталость взяла своё, и, немного поворочавшись, я всё-таки задремал.

Дневник Листова И. А.

Шестьсот восьмой день. Генерал Ингве.

И даже проспал всю ночь. Проснулся лишь под утро, когда пришла моя очередь дежурить. А затем, чуть забрезжил рассвет, мы вновь продолжили путь.

И второй день оказался ещё хуже предыдущего… Возможно, это из-за того, что выезжали мы полными сил, а теперь едва успели отдохнуть. А, возможно, изменилась сама местность: стала менее ровной и более неудобной для фургона.

Тем не менее, наш возница по-прежнему гнал, как на пожар. И мы даже были ему за это благодарны! Нас, конечно, изрядно помотало в кузове…

Зато уже к вечеру наша диверсионная группа прибыла на место.

На небольшой возвышенности, чуть выступавшей над полотном степи, сгрудились тысячи белых капсул. Это и было знаменитое грозное сообщество Укубея Квесихулу. Издалека лагерь зулусов, кстати, даже напоминал лагерь нашей армии. И, одновременно, Алтарное — правда, не сейчас, а в те времена, когда мы только туда прибыли.

А ещё вокруг лагеря имелся частокол. Однако настолько хлипкий и ненадёжный, что сразу становилось ясно: местные на него не сильно рассчитывают. Это, скорее, защита от ночных хищников, чем реальные городские укрепления.

Чтобы нас не заметили, пришлось поискать какой-нибудь овражек. Благо, их здесь, в этих местах, с избытком хватало. Это были даже не овраги — скорее, промоины в земле, где скапливалась влага, постепенно стекая под уклон, чтобы окончательно впитаться в землю.

Пользуясь такой вот складкой местности, мы подъехали ещё ближе. Место для лагеря нашлось недалеко от чахлой рощи грибов, раскрывших свои шляпки навстречу солнцу. Лощина, по которой мы ехали, как раз доходила до этого жалкого островка растительности. И там, за грибами, и заканчивалась.

Зато кустарник, растущий по краю склона, позволял спокойно наблюдать за зулусами. Ну а в случае обнаружения мы всегда могли погрузиться на фургон и слинять прочь. И фиг бы нас зулусы догнали!

Но, конечно, лучше было надёжно затаиться до начала штурма… И мы так уверились, что нашли для этого отличное место, что просто опешили, когда из кустов со стороны грибной рощи выбрался негр!

Выглядел он довольно забавно, надо сказать. К военной форме, купленной на Алтаре, кто-то прицепил смешные эполеты, с нарисованными от руки крупными звёздами. Правда, за плечом у незнакомца висела и очень даже настоящая винтовка, и наша любимая «дура». А на поясе виднелся револьвер.

И, кстати, нашему появлению этот тип совершенно не удивился! Сразу же залопотал что-то приветственное. Жаль, мы ни слова не поняли…

И тогда он заговорил на другом языке, который снова оказался нам непонятен. Одна лишь Нантле внимательно слушала незнакомца, наклонив голову на бок. А затем что-то у него спросила и, получив ответ, принялась быстро объяснять Хир-Си.

— Этого человека зовут Ингве, — перевёл нам здоровяк. — Он был генералом в армии Лсихулу, пока местные не подняли мятеж против вождя. Хотел дождаться, когда роботы уничтожат лагерь, а потом уходить к нам в Алтарное, чтобы принести печальные вести. А тут прилетело задание на отключение Алтаря. Он согласился, но в одиночку у него нет шансов его выполнить.

Хир-Си посмотрел на жену, та повернулась к генералу Ингве и что-то спросила. Тот охотно и подробно ответил, а мы получили перевод:

— Ингве сказал СИПИНу, что у него не получится. А потом СИПИН сообщил ему, что скоро приедет группа из Алтарного, которая займётся проблемой.

— Если что, это не я! — подал голос наш СИПИН. — У них свой.

— Он дожидался и высматривал нас, поэтому давно заметил фургон, — продолжил переводить Хир-Си. — И хотел бы присоединиться, чтобы помочь с Алтарём. А потом вместе с нами вернуться в расположение русской армии.

В итоге расспросы Ингве затянулись: переводить-то пришлось через двух человек. Зато, пока мы общались с генералом, наши бойцы успели разбить лагерь и подготовить всё ко сну.

Огонь разводить не стали, чтобы нас не обнаружили зулусы. В темноте мы продолжали слушать долгий и печальный рассказ генерала. И о последних днях жизни Лсихулу, и о военных победах и неудачах зулусов…

Суть рассказа сводилась к тому, что поначалу наши союзники были успешны. Армия атаковала роботов, подбираясь всё ближе и ближе к станции. Но когда огромный остов уже можно было разглядеть сквозь редколесье — появился тот, кого они называли то железным человеком, то киборгом, то огнежопом.

По слухам, кто-то из японцев, присоединившихся к зулусам, опознал в нём Мураяму. Но утверждать, что это именно он, никто не решился. Уж слишком много на этом киборге было навешано металла, чтобы его с гарантией опознать.

Так или иначе, с его появлением дела у зулусов пошли плохо. День за днём бойцов откидывали назад, обратно к их лагерю. И только когда удавалось выбить киборга, у них выдавалось несколько дней, чтобы теснить врагов.

Поражение шло за поражением, люди теряли доверие к Лсихулу. А тот только смеялся над заочными обвинениями, но ничего не менял. Впрочем, чего ещё ждать от психа? Даже Ингве признавал, что его обожаемый вождь был сильно не в себе.

А потом случился переворот… Сам генерал успел уйти и забрать с собой оружие. А вот вождь уйти не смог: его капсулу взорвали, набив в котелок пороха из патронов. И силы этого взрыва хватило, чтобы от капсулы почти ничего не осталось.

В тот день никто из зулусов воевать не пошёл. Они радовались и веселились всю ночь. А потом роботы пришли к ним сами… В ту ночь веселье перетекло в бойню, и сколько людей было убито — Ингве даже предположить не мог.

Каким-то чудом зулусы сумели не подпустить врага к капсулам. Но это было именно чудо. Враг отошёл сам, когда забрезжил рассвет. Сколько капсул было повреждено дронами-налётчиками, сколько времени уйдёт на восстановление… Этого Ингве тоже не мог сказать.