Волчий лог

— Я сумку привез, разбери, — небрежно сказал Стас.

Выглядел он так, будто между нами никогда ничего не было — ни той волчьей ночи, ни густо сыплющего снега, ни выскакивающего из груди сердца.

— Нам не нужны подачки, — отмахнувшись от горько-сладких воспоминаний, резко ответила я. — У нас все есть, чужого нам не надо.

Вот так. Стас — чужак, ему не место в моем доме.

— Гордость свою другим показывать будешь, — ровно произнес Брягинцев, но в голосе его прозвучала сила. — Мне она без надобности.

Он снял с подоконника большой пакет, поставил на стол и принялся выгружать из него какие-то яркие коробки, свертки, пачки.

— Мам, смотри, икра! — восторженно ахнул Никитка, а у меня внутри все перевернулось. — У нас что, снова Новый Год? Здорово! И ананас! Ма, ты видишь? Мой любимый ананас!

Сын радовался, а я с трудом удерживала рвущиеся с языка слова. Ах, как же мне хотелось сгрести все со стола и выкинуть Стаса и из своего дома, и из своего сердца, и из своей жизни! Но я заставила себя успокоиться и улыбнуться. Ради Ника. Он редко вел себя так раскованно рядом с посторонними, а со Стасом оттаял. И глаза горят.

— А это что? — Никитка сунул нос в большой пакет и восторженно выдохнул. — Мясо! Мам, оно так вкусно пахнет! Я такого никогда не пробовал!

Он чуть надорвал упаковку, и я покачала головой. Хамон. Целая здоровенная нога. Да, это вам не мамины котлеты…

Телефонный звонок заставил меня отвлечься. Звонил Егор.

— Инга, Ника не говорила, что ей в банке понадобилось? — голос альфы звучал напряженно.

— Нет. Просто попросила подвезти.

— Ясно, — в трубке послышался какой-то шум. — Ты сама никого подозрительного не видела?

— Нет, — ответила я и торопливо спросила: — А вы сейчас где?

— Подъезжаем к базе. Дальше пойдем пешком, — ответил альфа.

— Егор, прости, это я за ней не уследила. И потом не смогла учуять ее след, если бы сразу кинулась…

— Это не твоя вина, — перебил меня Брагов и отключился.

Не моя… Твою дивизию! После этих слов мне стало еще хуже.

— Что у вас случилось? — небрежно спросил Брягинцев, но я заметила, как посерьезнели его глаза.

— Ничего.

Стас задумчиво посмотрел на меня и перевел взгляд на Никитку.

— Ник, знаешь, где моя машина стоит? — спросил он.

— Ага, — с готовностью кивнул сынка.

— Держи ключи, надо из багажника сумку забрать, — протягивая брелок, велел ему Брягинцев.

Ник сорвался с места, торопясь выполнить задание, а я дождалась, пока хлопнет дверь, и обернулась к Стасу.

— Рассказывай, — коротко приказал тот.

Лицо его стало серьезным и собранным, от былой расслабленности не осталось и следа.

— Нику похитили, — неохотно буркнула в ответ. — Егор с ребятами пытаются ее найти.

— Давно? — в голосе Брягинцева послышалось напряжение. Брови чуть нахмурились, взгляд впился в мои глаза, словно Стас пытался найти там ответ до того, как я открою рот.

— Часа полтора прошло.

— Где они сейчас?

— Вроде, рядом с Новомосковском. Генка сказал, там у охотников база.

— Твою мать! — неожиданно эмоционально выругался Стас и подорвался из-за стола. — Звони Егору, пусть не вздумает туда соваться! Это ловушка.

Черт! Так и знала, что с этим похищением что-то не так. Если бы за Нику хотели получить выкуп, похитители уже обнаружили бы себя, а тут…

Я схватила телефон и набрала номер альфы. Выключен. Попробовала дозвониться до Сэма, но его мобильный был вне зоны. Охранники тоже не отвечали.

— Не берут, — с отчаянием прошептала я.

Брягинцев как-то странно дернул головой, посмотрел на меня и неожиданно притянул к себе, впиваясь в губы поцелуем.

— На удачу, — отстранившись, криво ухмыльнулся он и пошел к выходу, а я осталась стоять, оглушенная тем, что почувствовала.

— Стас, подожди! — очнувшись, побежала за ним. — Что ты собираешься делать?

На улице было морозно, снег холодил босые ноги, но мне было все равно.

— Чего всполошилась? — грубовато спросил Брягинцев.

— Ты куда? — задыхаясь, спросила я.

— Альфу вашего выручать.

— Один?

— Возьму пару надежных ребят.

Стас окинул меня взглядом. Серые глаза больше не казались равнодушными. В них горел огонь. Опасный, горячий и такой притягательный! Отзываясь на него, я шагнула вперед, коснулась заросших темной щетиной щек, провела по ним пальцами…

— А вы чего на улице? — подбежал к нам Никитка. Запыхавшийся, румяный, счастливый. В руках его болталась небольшая кожаная сумка на широком длинном ремне.

— Вот, — протянул он ее Стасу.

Я отступила в сторону, Брягинцев молча взял сумку, неловко прижал Ника к себе и потрепал его по короткому ежику волос.

— Ты что, уже уезжаешь? — в голосе сына послышалась обида. — А как же ужин? У мамы такие котлеты вкусные, из мяса! Она еще из картошки и из фасоли умеет делать, но мясные самые обалденные получаются. Оставайся! Ты же обещал.

— Прости, Ник, в следующий раз, — серьезно посмотрел на него Брягинцев, подтолкнул ко мне и, не оборачиваясь, пошел к стоящей за углом машине, а я стояла и смотрела ему вслед, не в силах унять пустившееся вскачь сердце.

Ника

…Темнота. Острый запах гари. Тихий хруст веток.

Лес казался чужим и враждебным, совсем не таким, как раньше. Мрачные ели, колючая слежавшаяся хвоя, по которой так трудно передвигаться босиком, узкая тропка петляет между корягами и пнями, а те цепляются за ноги, не пускают, пытаются удержать, остановить, вернуть меня в разрушенный дом, в котором остались мои родные.

Я бегу. Бегу изо всех сил. По лицу стекают соленые ручейки, но я их даже не замечаю, только чувствую, как холодно мокрым щекам.

Ночь все ближе. Грохот и шум разоренного поселка остаются далеко позади. А я все бегу и бегу, в единственной надежде добраться до бабушкиного дома, уткнуться в родные колени и услышать успокаивающий голос: — «Не бойся, деточка, это все тебе приснилось. Просто сон. Страшный сон, в котором нет ни слова правды»…

***

Я открыла глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Какие-то трубы, мокрый цементный пол, стекловата… То ли подвал, то ли котельная, непонятно. Попробовала подняться, но не тут-то было. Тело казалось чужим. Рука, прикованная к ржавой батарее, болела, ноги затекли, в горле пересохло. Знать бы, сколько я здесь провалялась? День, два? Или меньше?