Волчья осень

– Хоть какое-то, но доказательство.

Маруся, тяжело вздохнув, надавила на кнопку звонка, и за дверью, обитой старомодными деревянными рейками, раздалась мелодичная трель.

– Кончилось приключение, – сказала девчонка одними губами. – Добро пожаловать в реальный мир.

Ну что я мог ей на это ответить? Не для Маши тот постапокалипсис, из которого мы с ней вырвались. Ой, не для Маши…

– Лучше бы оно и не начиналось, Марусь, – только и сказал я. И замолчал – за дверью зашуршало, видимо, открылась вторая, внутренняя дверь. Глазок посветлел и снова потемнел – нас рассматривают. Лязгнул замок, и я увидел Светку. Вот странно – сколько лет прошло, а мне казалось, что я вижу перед собой ту самую девчонку с косичками из пионерлагеря. Черты лица подружки почти не изменились – разве что сама она повзрослела. А глаза, те самые огромные глазищи, красные – плакала, и не так давно. Значит, мы хоть ненамного, но опоздали… но всё же успели вовремя. Сколько времени назад пропала Маша? Почти полтора месяца. Наверное, самые насыщенные полтора месяца что в моей, что в Машиной жизни.

– Привет, мам, – тихо сказала Маша. – Это я…

Светка, словно не веря глазам, растворила дверь шире, и я попятился – места на лестничной площадке маловато. Окинула глазами Машу, видимо, не понимая, что за одёжка на ней.

– Машка, – прошептала женщина. – Где же ты была…

– Я всё расскажу, мам, – сказала Маша ещё тише, чем раньше. – Прости меня, мам…

Светка сделала шаг вперёд, схватила Машу в охапку и стиснула так, словно хотела раздавить. Я услышал, как девчонка звучно шмыгнула носом. А потом женщина подняла взгляд на меня – и глаза её расширились.

– Волков, – выдохнула она.

Как, вот КАК она меня узнала? Там, во сне – ладно, но здесь? Мы же с ней виделись в последний раз четверть века назад!

– Я, Свет, – сказал я банальность. – Я же… обещал.

Ничего я не обещал. Светка сама тогда твёрдо сказала, что пропавшую дочь спасу именно я. А точнее – Серый Волк.

– Проходи, – женщина медленно, словно нехотя, отпустила Машу и, чуть посторонившись, втолкнула дочь в прихожую.

– Свет, вы поговорите сами, я тут посижу, ладно? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал я. – И не ругай Машу. Она… она меня спасла, не я её.

Несколько секунд я видел две пары глаз – Светкины и обернувшейся Маши. Почти одинаковые.

Потом дверь закрылась.

Я спустился на пол-этажа, к давно заваренному и закрашенному мусоропроводу. А подъезд чистый – молодцы, следят… Я уже отвык от такого. Облокотился на жестяной лоток с крышкой, опять достал смартфон. Подумав, набрал Женькин номер – вежливый голос робота сообщил, что на счёте недостаточно средств для совершения вызова. Ну да, за полтора года, конечно же, все деньги, что были на счету, «съела» абонентская плата. А что я хотел? Это не сон. Добро пожаловать в реальный мир – а может, в уже и нереальный…

Что дальше?

Полтора года – срок небольшой. Тут я смогу многое – особенно сейчас, получив то, чего в этом мире нет ни у кого. Богатырское здоровье, неимоверная сила, отличные инстинкты – и при этом возможность полностью вжиться в своё старое место в обществе.

А что я смогу там? Стать материалом для экспериментов Управы – особенно сейчас, когда положение Колледжа шаткое?

Или стать частью того мира? Хотя, на самом деле, я и так его часть. В последнюю неделю – уж точно.

Я вытащил из кармана амулет Иксении. Или, может быть, правильнее – Амулет Надежды? Повертел в руках – маленькая серебряная змейка на цепочке, похожей на змеиную кожу, послушно скользила меж пальцев. Символ природы. Символ мудрости. Символ того мира, который мне, к счастью или к сожалению, уже никогда не забыть.

Заныло в висках, потянуло дымом открывающегося пробоя, и уже сквозь мглу я увидел отворяющуюся дверь Светкиной квартиры и две пары больших заплаканных глаз…