Волчья стая

Но, в итоге, все складывалось мирно. Более-менее. Ведь к нам вышла делегация из целых пяти человек. Десятая часть всего населения так-то!

И выходили они не слишком-то уверенно, с опаской. А потом вовсе застыли как вкопанные, завидев моих ушастых. Вот прямо встали, ни туда и ни сюда, словно их сейчас резать станут. Мы-то не собирались.

— Пусть подходят, — сказал я пленнику. — Можешь сказать, что мои волчицы, кхм, одомашненные.

Он снова что-то прокричал. И через несколько секунд их внезапный ступор был разбит, и они все же стали приближаться дальше — очень медленно, очень неторопливо, непрерывно вращая головами и рассматривая волчиц. Видели они, конечно, не всех. Кое-кто спокойно разглядывал их через прицелы, скрываясь из виду, готовые открыть огонь по приказу — но этого я хотел избежать.

Впереди пятерки посланников шел лысый, сморщенный мужчина с густыми седыми усами. Старик, но шаг твердый — и посох, на который он опирался, вполне мог послужить оружием. Также в группу входили два мужчины лет тридцати и две девушки лет двадцати. Эдаким клином, в острие которого старик, а девушки в хвосте. Все они были одеты однообразно. Как и пленник — штаны, мокасины, опоясанные ремнем светлые рубахи. И девушки тоже в штанах, что несколько удивительно.

— Кронекер, еще раз свой переводчик скастуешь? — спросил я, следя за посланниками.

— Без проблем.

— Тогда ты, парень, разъясни им про колдовство с пониманием языка, пока они идут, — сказал я уже пленнику.

Тот снова заговорил. Без крика — мы достаточно близко, чтобы хватало и слегка повышенного голоса. Вот тут староста ответил. Скрипуче так. По тону казалось, что недоумевал и что-то оспаривал — а затем пленник потыкал пальцами в свои губы и уши, показывая, что те все еще затянуты янтарной пленкой.

Попутно я заслушал доклад от Астер, что затыкание носа не помогает. И вообще, у них глаза стали слезиться, а в носу горит порой мерзким такими ощущением, что хочется чихнуть — а не выходит. Понимаю, ох как понимаю.

Защитный столб надо было снести как можно быстрее.

И вот, делегация наконец-то до нас доползла. Глядели они на все широкими от удивления и страха глазами, и лишь старик оставался более-менее спокоен. Даже на волчиц смотреть перестал, теперь водил взглядом между мной и Кронекером. Командира высматривал? Похоже на то.

— Он согласен, чтобы вы одарили его языком, — сказал пленник.

— Ну и хорошо. Вперед, лейтенант, — и указующий жест. Чтобы посланник понял, что это я тут приказы сейчас отдаю.

Он и понял. Стал внимательно меня рассматривать, я же в ответ его. Немолод, но крепок. Жилист, видно было по рукам. И взгляд совершенно ясный, без вот этой вот мути от старческих заболеваний. Держался он ровно, стройно, с самоуважением. Староста, наверняка. Мог выйти кто угодно, но этот мужик выглядел как староста.

Кронекер там снова завел свое чародейство, окуная голову идола в голубой спрайт. Что интересно, староста и мужчины взглянули на это как на что-то обыденное. Девушки вот удивленно зашептались, но спокойная фраза одного из мужчин их заткнула. Выходит, местным эта штука знакома.

Хорошо. Или плохо. Тут как поглядеть. В любом случае, Кронекеру будет чем заняться и о чем с местными поговорить.

А мои волчицы все так же держали лейтенанта на прицеле. Невзначай. Бочком. Всего-то легкое движение рукой, чтобы вскинуть ствол и нашпиговать его пулями. Молодцы, хорошие девочки!

Кхм.

Янтарная чародейская пленка затянула губы и уши старосты. Он аккуратно потрогал лицо, затем прокашлялся. И заговорил — с вполне терпимым акцентом:

— Приветствую вас, Укротители! Чем наша скромная деревушка может вам услужить?

Спокойно, уважительно. Да уж, крепкий он!

— Мы пришли поговорить, — взял я инициативу на себя. — Но сперва — отключите защитный столб. Моим волчицам неприятно, а значит, я недоволен.

Очевидно, старику такая просьба не понравилась. Он резко нахмурился, оглядел девок — тех, которых видно. Затем резко покачал головой:

— Никак не могу. Единственная защита наша, и коли ваши звери с цепи сорвутся…

— Об этом не переживай. Не станете сотрудничать — сам их спущу, — с доброжелательной улыбочкой ответил я. Попутно потрепав макушку Таши.

Правда, то, что пришлось до этой самой макушки тянуть руку — несколько смазало эффект, как мне кажется. Зато сама волчица не подвела. Такое глухое рычание выдала, что посланники все как один отшагнули.

— И тогда — разнесем ваш столб на куски, будете как-нибудь сами защищаться, — продолжил я. — Выключишь добровольно — так и быть, постоим на страже, пока не уйдем.

Чего-то я, кажется, говорок начал копировать. Старо-деревенский. Ну да и хер с ним. Если помогает в переговорах, то пусть, главное потом вернуть нормальную речь… И заглушить чувство ебучего стыда за эту хрень. Да.

Слова посеяли зерно сомнений — и ладно. Старик кратко что-то сказал своим спутникам, и они впятером ушли в ожесточенный спор. Даже кругом стали. Староста-то держался спокойно, вот остальные друг перед другом руками махали и пытались собеседников перекричать. Пусть я не мог понять ни слова, зато сам факт спора означал, что кто-то на условия все-таки согласен

В итоге, старик вновь обратился ко мне:

— Нет, никак не можем! — сказал он быстро. — Чародей наш сгинул, а мальчонку своего обучить не успел! Есть у него книги, да что толку с этих книг, коли…

— Кронекер, займись, — приказал я. — Тогда с этим разберется наш. Только путь покажите.

Пару раз моргнув, старик обреченно вздохнул. Плечи опустил, сгорбился, вот это все — и не понять, когда именно он притворялся. То ли ранее, чтобы нагнать авторитета, то ли сейчас, чтобы разыграть собственную безобидность.

Так или иначе, мы вошли в деревню.

Громкое слово для поселения на полсотни человек. К словам пленника стоило, конечно, относиться скептически — но визуальное наблюдение подтверждало. На этом хуторке столько и проживет, не больше.

Домики деревянные, тропинки земляные. Все низкое, наполовину вкопанное в землю, и выглядело достаточно надежно — не первый год они тут. Местные жители наблюдали за нами из-за обтянутых чем-то полупрозрачным окон и приоткрытых дверей, не рискуя показаться наружу. Если прислушаться, можно было услышать перепуганные шепотки… Но это уже фантазии. Не такой у меня хороший слух. Волчицы могли бы услышать, но сейчас им было явно не до этого.

Чем ближе к центру поселения, к тому защитному столбу, тем хуже им становилось. Доклады все такие же холодные и отрывистые, но в голосах проглядывали нотки недовольного рыка. Не будь они разумными, прирожденными и выученными подчиняться, то давно бы уже сбежали подальше. А так — терпели.