Волчья степь

Поворчав для вида, я согласился, и следующий час мы посвятили выбору псевдонимов. Малыша, просто на всякий пожарный, переименовали в Коротышку, Форгет, не мудрствуя лукаво, превратился в Моргета, Дикс назвался Медвежонком, а я… Сначала, насмотря на предупреждение, меня опять потянуло на литературщину: я чуть не взял себе имя Ким - в честь киплинговского героя, который, помнится, тоже в Большую Игру играл; остановило меня только то, что если прочесть это имя наоборот… В общем, мы сообща решили не оригинальничать и остановились на прозвище "Джокер", столь же распространенном, как фамилия "Сидоров" в России. Как только мы с этим разобрались, я сразу заявил, что детское время вышло, всем пора на горшок и спать, и денек завтра предстоит веселый, если учесть, что придется где-то искать лошадей.

Мое предложение встретили с неподдельным энтузиазмом и тут же разбрелись по спальным местам. А вот мне опять спать не придется - проблем, как обычно, выше головы, и некоторые надо решить, не выходя из Пещер и очень быстро. Проблема номер раз: стоит ли мне попытаться сообщить Учителю о моих соображениях насчет Ущелья? С одной стороны, я просто обязан это сделать как верный, чтоб им всем пусто было, солдат Лиги. С другой - практической пользы от этого я пока не вижу, да еще вмешивается в дело политический аспект, на который при других обстоятельствах я бы просто забил. А именно: возможно, в людях я не разбираюсь, но уж нашего брата Чародея успел изучить предостаточно. А Ущелье является сосредоточием Сил, и Прокаженным вряд ли понравится, что Лига туда нос сует, а Лига будет недовольна наличием еще каких-то претендентов, так что и те и другие могут на время забыть, что Серые на пороге, и предаться увлекательной и самозабвенной грызне.

Хотя, собственно, мое дело телячье, я покуда простой террорист. Надеюсь, у Грентвига хватит ума все разборки отложить до победного конца. Только вот как ему сообщить? Депешу отправить? Телеграмму отбить?.. Как-то у меня ума не хватило при отъезде пару почтовых голубей в мешок засунуть… Гонец - где его взять, да и перехватить могут, не Серые, так Орден, а я как-то не хочу, чтоб Даэл в это Ущелье свой аристократический нос совал. Уж позвольте мне сохранить маленькие личные симпатии и антипатии…

Ладно, дело сводится к тому, чтоб в случае перехвата письмо не сумели прочитать. Это я придумаю, а вот что с Хельмбертом делать? Волк, оказывается, об этом мече превосходно осведомлен и по нему меня вычисляет. А когда тебя каждая собака в лицо узнает… А оставить его - кому? И потом, это все равно, что кусок мяса от себя оторвать. А, ладно, лис в капкане тоже лапу себе отгрызает. Эрик для меня этот меч похранит, а пока я буду пробовать силы в эпистолярном жанре.

Над посланием я пыхтел минут сорок, пока оно не приобрело следующий вид: "Мастеру и Учителю поклон от Охотника на Волков и повелителя рыжих. Маленькая задержка в пути привела к смерти Юрда, но где умирает один - рождается множество необученных. Место смерти - на Свинцовом, но лучше туда не ходить - заморочат насмерть. Письмо это передаст тебе некто, кому я поручил хранить до моего возвращения известный тебе меч, о котором, кстати, известно тем, к кому ты меня отправил. Поразмысли об этом на досуге. Писано в Белых Пещерах 5-го августа сего года. С людьми отсюда лучше дружить. Кстати, проказа не заразна, так что советую быть почтительным со слепыми - иначе произойдет полный запредел. С тем остаюсь верным учеником и пытаюсь выжить". Меня так и тянуло прибавить в конце из чистого озорства: "Целую", но я сдержался. В конце концов, Грентвигу должно быть ясно, что мне не до шуток… Кстати о птицах: Даэл, если сей примечательный документ ему в руки попадет, может отчасти понять, о чем речь. Так что надо провести пропаганду, хотя Эрик уже более-менее представляет, что такое Даэл и каких пакостей от него ждать. Но вот как бы сделать, чтоб Эрик с Учителем увиделся? Хотя старый звероящер наверняка знает о нездоровом ажиотаже вокруг Ущелья, а значит, рано или поздно объявится здесь лично - и проверит, что к чему. А я, возможно, к тому времени вернусь… Все же я неисправимый оптимист.

За раздумьями я успел сшить края пергамента суровой ниткой и запечатать воском, оставив на нем отпечаток перстня, потом засунул письмо за широкий кожаный обшлаг и отправился навестить Эрика. Сейчас бы еще Генриха не повстречать - я почти на боевом взводе, да еще усталый и злющий, как черт, так что подобная встреча может для кого-нибудь худо кончиться.

От Генриха меня судьба спасла, вместо этого из коридора мне навстречу почти бесшумно выкатился Миллер, дружелюбно улыбнулся, протягивая руку:

– Привет.

Я тоже изобразил улыбку:

– Здравствуй, коли не шутишь.

– Не шучу. Эрика ищешь? Он тебя решил не дожидаться, оставил инструкции, чтоб до весны его не будили.

– Ничего, проснется.

– А стоит ли?

– Это в смысле?..

– Мы с тобой, если помнишь, поговорить собирались,- он аккуратно подхватил меня под локоток и повлек куда-то.- А информацией я всегда честно меняюсь.

– У меня для обмена ничего,- попытался отвертеться я, но Миллер был неумолим:

– Ничего, кое-что я тебе авансом расскажу… Пошли пока что ко мне. Вот сюда.

Я по инерции продолжал вяло отбрыкиваться:

– Если меня убьют - плакал твой аванс.

– Такова жизнь,- он распахнул дверь, жестом пригласил меня входить - такое же купе, как у Эрика, только одноместное.- Ты не стесняйся, присаживайся. Кофе хочешь?

– Среди ночи…- вздохнул я.- Хочу, конечно.

Миллер завозился в стенном шкафчике. Ну, Меченосец, теперь ушки на макушке держи: уж очень ненавязчиво и по-доброму этот тип подъезжает. На обаянии работает, душка да и только. Такие любого разговорить могут…

Миллер сообщил через плечо:

– А я бы на твоем месте меня к Прокаженным тоже взял. Не мое дело, конечно, советовать…

– Да видишь, собирались через пень-колоду: ни подготовки, ни фига, сели, полетели…- только этого проныры у Прокаженных не хватало…

А он, похоже, угадал ход моих мыслей:

– Как знать… Может, мы - группа "Топаз" - захотим союза с Прокаженными. Или с такой организацией, как Лига Мастеров,- он поставил на стол две чашечки и замер, светло глядя мне в глаза. Когда молчать дальше стало уже неловко, я осторожно заметил:

– Неплохо… А откуда ты про Лигу знаешь?

– Ну…- он закурил, сощурился от дыма, отхлебнул кофе.- Не надо нас недооценивать, Мик.

– Кого это - нас?- наивно осведомился я. Опять пора веником притворяться: похоже, предстоит сеанс вербовки в Службу Безопасности.

– Меня, например,- скупо улыбнулся он.- Ты ведь в агентурные игры первый раз играешь, верно? Правда, господа из некой службы распространяют другую версию, но мы-то с тобой знаем, что это не так.

– Откуда же?

– Я человек опытный…- он снял очки и без улыбки уставился на меня.- У тебя просто на лице все написано: ты принял меня за хитрого и нехорошего дядю-эсбешника, который тебя хочет не то поймать, не то завербовать.

– А что на самом деле?

– А на самом деле…- он уставился куда-то сквозь меня.- На самом деле очень может быть, что тебя уже давно завербовали, только ты об этом даже не подозреваешь.

Я отхлебнул разом чуть не полчашки, основательно при этом обжегшись:

– Это ты о чем?

Миллер словно очнулся:

– А? Не обращай внимания, просто мысли вслух. Ну так вот, работники вышеупомянутой службы - сборище параноиков, и ни на что серьезное, в общем, не годны. Их идеал - проверять пропуска и подозревать всех вокруг… Ладно, вернемся к нашим баранам. Я человек прагматичный, и как-то меня не впечатляет перспектива в одно прекрасное утро проснуться без головы. А о странных случаях с полевыми группами вроде нашей и говорить не стоит. Плюс, кто-то начал на институтскую агентуру охотиться, причем именно в Диких землях. И вот появляешься ты - официально уголовник… Все как в хорошей пьесе.