Волчья ягода

Наверное, в них все же что-то проскочило. Потому что Элла вновь громко расхохоталась, закидывая голову назад.

Вцепиться бы ей в горло! Ей богу, сейчас смог бы. Хоть всю жизнь и недолюбливал за это волков.

— Но ты не сможешь! — она вновь наклонилась, произнося все это мне в лицо и внимательно глядя в глаза. — Потому, что у нагинь есть один секрет. Какой? Один укус, и ты мой. До самой смерти. Твоей.

И продолжая смотреть в мои глаза, она вдруг стала меняться. Нет, не полностью. Видно, Элла была не столь сильной нагиней. Но и трансформированная челюсть ее не красила. И самое отвратное, что я ничего не мог сделать! Смотрел на удлиняющиеся клыки и раздваивающийся язык и даже глаза не мог закрыть.

Моим спасением стала слетевшая с петель дверь. Ее выбило так, что прожжённое полотно улетело к моему столу, сбив с него, судя по звуку, монитор. В дверях разъяренной фурией застыла Женя, с рук которой сыпались на пол искры.

Моя ведьмочка!

***

Женя.

— Вам сюда нельзя! — дорогу мне преградили.

Но я уже знала, что нужно делать.

Сила, тихонько ворчавшая до сих пор, встрепенулась. Я будто наяву увидела, как она, словно собака, отряхивающая воду, сбрасывает с себя оцепенение. А затем раскрывается в полный рост, разрастаясь в груди огненным цветком.

Потянутся сразу к двум сущностям охраны теперь оказалось плевым делом.

— Открой! — приказала я тому что слева.

Наг, со священным ужасом в глазах, тут же бросился выполнять приказ.

— А теперь спать! — отдала я новый ментальный указ, стоило только перешагнуть за порог. — Ты идешь? — бросила через плечо Алмасу, что с восторгом смотрел на растянувшихся по обеим сторонам двери желтого и песочного нага.

— Конечно, госпожа! — парнишка тут же шагнул за мной.

«Куда теперь?» в пустой коридор выходил не один десяток дверей. И не все они были прозрачны.

«Где?» — закрыв глаза, обратилась к своей силе. И тут же получила ответ.

— Сюда! — я двинулась к третьей по счету двери. Алмас за мной, отставая на шаг.

Дверь оказалась закрытой, но я твердо знала, что Игорь там. И ему плохо. Не больно, но плохо. Как и то, что там еще один че… наг. Только какой-то маленький. Ребенок, что ли?

Часть двери слетела сама собой, стоило только всплеснуть рукой. Из нее вырвался шар огня, величиной с футбольный мяч.

Перешагнув через оставшиеся обломки, я увидела занимательную картину: на голом Игоре сидела расхлестанная брюнетка в черном эротичном белье.

«Еперный театр!» — выражение нашего физрука было уже готово слететь с языка, когда брюнетка повернулась ко мне лицом. Но заменилось на:

— Мамочка родная!

Правда, страха не было, хоть и выглядела нагиня жутко. Два огромных зуба выпирали из слегка трансформированного рта, украшенного чешуей, вместо губ. Картину дополняли змеиные зрачки и черный раздвоенный язык.

Вот только любоваться «красотой» желание не было. Было другое, стащить ее с мужа и выкинуть… Сама не заметила, как начала выполнять намеченный план. Ипостась брюнетки оказалась маленькой, словно ущербной.

— Отпусти мою дочь! — раздалось от двери, когда асфальтного цвета змейка уже хрипела.

— С чего ты взял, что это я? — спросила темно-зеленного, почти до черноты нага, потянувшись силой уже к нему. Но не выпуская из захвата и его дочь.

В реальности я стояла спиной к дивану, на котором лежал все еще голый Игорь. Вышвыривая с него брюнетку я с облегчением отметила его «незаинтересованность» красоткой.

Хотя, о чем это я? С такой-то мордой…

— Прошу, Видящая! — старый наг упал сначала на «колени», точнее сложился в том месте, где оные у людей. А затем и полностью бухнулся лицом в пол. — Прошу, Великая, пощади! Она мой единственный ребенок…

Сила подсказала, что наг не врал. Но отпустить…

— Держи! — в конце концов, «швырнула» брюнетку в сторону отца. — Но, если она еще раз подойдет к моему мужу или если она сумела причинить ему вред, она умрет.

С моей руки слетел черный огонь и впился в оголенное плечо нагини, превращаясь в вязь из символов и полукругов.

— Что ты с ним сделала? — повернувшись к мужу, стерла рукой испарину с его лба. — Отвечай!

Но змея упорно молчала, глядя на меня исподлобья, противно шипя и вытягивая раздвоенный язык.

— Отвечай! — отпустив силу, вновь схватила ее за горло. И поднимала, размазывая по стене, до тех пор, пока голова не уперлась в потолок, а куцый хвост не оторвался от пола. — Ну!

Папаша ее, кажется был более разумен, потому что тут же вновь кинулся мне в ноги. Но тут же был отброшен в коридор. А нечего пугать стремительным рывком.

— Прости, Видящая, но она не может ответить в этой трансформации… — не отрывая лица от пола прорыдал он. — Пощады! Прошу пощады! — запричитал он. Но я уже перевела все внимание на его дочь.

— Не может говоришь!

Внимательно посмотрела на брюнетку… И пережала ей один из потоков. Девка вновь обрела ноги, но с потолка убирать ее я не торопилась. Точно так же, как и снимать захват с горла.

— Ну?!

Вот только ответить брюнетка не успела, в разломе двери показалось новое действующее лицо.

— Ты — Видящая! — прохрипело Его Гадское Величество.

Его Гадское Величество умудрялся и с высоты своего роста смотреть на меня исподлобья, словно это я виновата, что он не сумел меня распознать. Конечно, мужик по-своему был прав, но сейчас меня мало интересовали его хотелки. Или тот факт, что я как бы единственная способная продолжить род Великих Полозов. Кажется, именно так величал его Алмас, что сейчас вообще пытался одновременно прикрыть Игоря бог весть откуда взявшимся пледом и одновременно слиться со стеной на зависть хамелеонам.

— Мне нужен врач! Срочно! — заявила Гошгар-Гирею, игнорируя его обидчивый взгляд.

— Я уже послал за Дивлет-Камалем. Он мой личный лекарь. — Полоз протиснулся в кабинет, хотя хвост нага так и остался болтаться в коридоре. Большей своей частью. — Отпусти девочку, Женя. — ласково, словно разговаривая с маленьким ребенком (ну или с обезьяной с гранатой, что более правдоподобно) попросил меня Гошгар-Гирей. — Ее отец получит свое наказание по всей строгости древних законов.

— А что получит эта «девочка», чуть не убившая моего мужа?

От моего вопроса Полоз сморщился так, словно съел ведро лимонов.

— Она немедленно будет выдана замуж! Асхат-Гюрза итак задержал дочь у себя больше положенного срока.

— И всего-то?

— За Аббас-Малика.

Одновременный возглас ужаса отца и дочери дал понять, что предполагаемый жених не самая завидная партия в царстве змеиных.

— Великий пощади, не губи мое единственное чадо! — Асхат-Гюрза полз на животе. Но был тут же откинут взмахом огромного хвоста. Удар оказался таким сильным, что не маленького нага отбросило за периметр моего обзора и даже впечатало во что-то, судя по звуку удара.