Волк 5: Лихие 90-е

Нет, не пьяный. Плечистый рыжий мужик, бывший собровец, как и Рудской, отчаянно тёр красные глаза и матерился.

— Баллончиком пшикнули? — догадался я. — Только воняет странно.

— Да какой-то х***й шары залили! — Калугин врезался плечом в стену, едва не сбив стенд с информацией. — Только вышел из магаза, а эти суки…

— Дихлофос, — Женя принюхался. — Они в тебе дихлофосом фышкали? Не, ну ты, конечно, муха здоровенная…

— Иди ты, Женя! — Калугин продолжал тереть глаза. — Гады, ещё ствол стащили!

— Ты со служебным пошёл домой? — возмутился Женя. — Ты же его сдал, в журнале твоя закорючка!

— Да газовый это был! Мой личный! Твари е***, суки, в глаза жгнули и по башке палкой дали. Чуть паспорт не вытащили с корочкой, и деньги не нашли!

Руслан потащил Калугина в туалет промывать глаза. Голова у него оказалась крепкая, в курчавых и густых рыжих волосах заметны маленькие деревянные щепочки.

— И чё за падла это была? — с чувством произнёс Женя, когда Калугина увели. — Неужели думали, что у него служебный ствол был с собой?

— Ну да, они же могут не знать, что охранники после смены оружие оставляют.

Я поправил свою кобуру. Мы немного воспользовались недоговорками в законе, Петрович, руководитель разрешительного отдела, состряпал нам временное разрешение, чтобы некоторые из нас могли носить оружие на постоянке. Руководитель лицензионно-разрешительной системы по настойчивой просьбе подполковника ФСБ Ремезова, с которым ещё давно говорил я, смог составить нам бумагу, что стволы мы носим не просто так, а по служебной необходимости в рамках взаимодействия с комитетчиками. Петрович из-за этого переживал, и когда выдавал бумагу, долго с нами говорил, по-мужски просил, чтобы мы его не подвели.

Мне, как директору, оружие вообще не полагалось, остальные брали стволы, только когда заступали на смену. Но временные разрешения на четверых мы получили — я, Женя, Лёня и в последний момент выбили на Славу.

Но думаю, лафа долго не продлится. В то время, до которого я дожил, такое точно провернуть невозможно, контроль за оружием будет намного жёстче даже для милиции и ФСБ, не говоря уже о частной охране или простых гражданах. Потом даже помповик так просто не купишь, не говоря уже о нарезном карабине.

— Как думаешь, это Мишаня? — спросил Женя. — Вчера же как раз рядом с нами крутился.

— Нет. Он-то как раз это знает, не просто же так он у тебя тогда хотел ключи отбирать.

— Ну да. Да и он бы грохнул Калугу. Ножик в печень, никто не вечен. Но если Мишаня под Черепом теперь ходит, ему наши пушки уже не так и нужны, как раньше.

— Всё равно надо разбираться, кто это сделал. А то страх потеряют и боевой ствол стащат. Сегодня поспрашиваем, где-то же недалеко всё было.

Журчала вода, Руслан помогал промыть глаза Калугину. Караулили его, гады такие. И кто? Ну явно не кто-то серьёзный, а мелочь. Преступность же у нас высокая, Женя как раз рассказал на днях, как возле магазина в Шахтогорске избили его сослуживца, который устроился в милицию.

Вскоре пришёл Слава, когда мы вышли на улицу. Он что-то хотел нам сказать, но целая колонна пожарных машин, мчащихся по улице с включёнными сиренами, его заглушила.

— Чё сидите, пацаны? Там такие дела творятся, взрыв был. А я, короче, поехал в баню с девками, — сказал он, вытаскивая из-за пазухи пистолет. — Так что сдаю, с пушкой бухать не буду, а то мне всю плешь проешь, Коваль.

— Погнали.

Женя спустился в подвал, где открыл толстую дверь комнаты хранения оружием. Я тоже спустился, что узнать про взрыв, а Слава тем временем разрядил пистолет у ящика с песком, нашего самодельного пулеуловителя.

— Завтра смажу, — пообещал он, передавая пистолет через решётку.

— Ага, давно пора, — Женя взял оружие и осмотрел, сверяя номера. — Патроны где? На тебе 16 штук записано.

— Ща, — Слава пересчитал их в ладони и протянул. — Во.

— 14, — Женя пересчитал два раза. — Куда ещё два дел?

— Да ночью за сигаретами пошёл, напали малолетки, — Слава отмахнулся. — Прогнал.

— Ты чего, стрелял в них? — спросил я. — Слава, это не шутки.

— Дал предупреждающий, в небо и в землю. Придурки отстали, с***лись сразу от меня, — он засмеялся.

— Слава, твою мать! — возмутился Женя. — Ты не можешь просто так стрелять!

— Надо объяснение теперь писать, Слава, — спокойно сказал я. — И гильзы тоже предоставить, с нас же за это спросят. В милицию-то хоть позвонил?

— Забыл, — он посмотрел на нас. — Ну чего вы такие серьёзные? Угараю я. Пинками под жопу прогнал и всё, сопляки ещё. Вот, Коваль, только не нуди.

Слава достал из кармана два целых патрона и вложил в ладонь Жени.

— Ты так шутишь или чё? — спросил тот. — Ну ты гадина, Слава.

— За кого меня принимаешь? — Слава сощурил глаза. — Я если чё, по живым стреляю, а не в землю.

Он засмеялся, но осёкся, заметив наши взгляды.

— Да шучу я, вы чё?

— Нечего так шутить, — строго сказал я. — Дело серьёзное, можно попасть нам всем из-за этого.

— Да я просто, неудачно вышло, — он покопался в карман своей мастерки, и вытащил картонную коробку. — Заныкай куда-нибудь, Коваль, вдруг пригодятся. Как раз утром вспомнил про них.

— А где патроны взял? — спросил я, осматривая вскрытую пачку с надписью «9x17 мм, 50 шт.». Внутри осталось не меньше половины, судя по весу.

— Так с той работы ещё взял, — Слава похлопал себя по карманам, но в этот раз достал сигареты. — Там их так не пересчитывали, как у нас здесь, даже не заметили. Вот парочку и захватил, чтобы Коваль не ныл.

— Если что, сразу мне звони, если и правда такое случится, — сказал я. — Это уже серьёзное дело, могли за твоей пушкой охотится. Как у Калугина.

— А чё с ним? — он вложил сигарету в рот.

— Напали, по глазам пшикнули и палкой ударили.

— Блин, не повезло. Вот чё он в сортире там торчит, моется. Кстати, пацаны, слышали? Взорвали важную шишку с пивзавода.

— Ты говорил, но мы отвлеклись. Что там было?

— Да недавно совсем, — Слава пожал плечами. — Вот пожарки и катаются. Краем уха слышал, что взорвали самого…

— Волк, твой телефон орёт, — в подвал спустился Пётр, держа в руке мою звенящую мобилу. — Или он тут не ловит внизу?

Я взял трубку и вышел на улицу, отвечая на звонок.

— Что-то случилось, Лёня? — спросил я.

— Ага, — ответил он грустным голосом. — Ты не слышал? Взрыв был у вас.

— Ага, слышал про это, — я посмотрел на несколько скорых, которые куда-то неслись. — Но не сам взрыв.