Волк. Молодость.

— Эй, подай нам натты.

Тот убегает, чтобы вернуться спустя минуту. Вместе с подносом, полным дымящихся ароматным настоем кружек.

— Присаживайтесь, сьере, доса…

Устраиваемся за столом, пьём напиток, ожидая, пока явятся все остальные. Когда появляются все офицеры, снова раскладываем карту, и я довожу до сведения всех свой план…

…Я смотрю на заваленное трупами людей и туш мамонтов поле, слышу крики солдат, которые сгоняют пленных в кучи, короткие вскрики добиваемых штыками раненых, смахиваю со лба пот раскрытой ладонью. Вот и всё. Двадцатитысячная группировка солдат Рёко полностью прекратила своё существование. Позади четырёхчасовой бой, кровопролитный и жестокий. Впервые среди моих подчинённых есть убитые и раненые. Не так и много, но потеря даже одного бойца для меня — неприемлема. А их достаточно много. Четыреста тридцать семь убитых, тысяча двести получили ранения разной степени тяжести. И что с того, что у рёсцев почти двенадцать тысяч людей уничтожено, шесть тысяч ранено, и они умрут, и почти две тысячи взято в плен? Империя велика, и такие потери для неё приемлемы. А вот нас, фиорийцев, куда меньше. И гибель каждого из граждан Фиори аукнется нам в будущем ещё не раз. Впрочем, угнетённое состояние, как я вижу, только у меня. Все остальные, начиная от последнего обозника и кончая высшими офицерами сияют усталой радостью. Ведь мы победили противника вчетверо сильнее и больше себя. До этого ничего подобного не случалось за всю историю существования планеты. Но на деле… В реальности это была бойня. Самая настоящая. Как я и рассчитывал, при появлении мамонтов, оказавшихся куда крупнее, чем их земные собратья, я приказал выпустить мышей. Их нам натащили очень много, даже больше, чем я рассчитывал. И серые грызуны не подвели. Тогда животные и обезумели — мыши серым ковром покрыли землю, метнулись в разные стороны, но с нашей стороны дымило множество костров, и вся мелюзга устремилась к рёсцам. Покрытые шерстью громадины, которых перед сражением опоили какой то гадостью, сразу слетели с катушек. Дикий рёв, невероятные для подобной массы прыжки, затем звери круто бросились назад, ничего не соображая от страха, и врезались в плотные ряды пехоты и конников. Ну а что сделает животное весом почти в пять тонн и высотой в шесть метров, встретившись с людьми, особенно, когда оно напугано до смерти? Правильно, растопчет. К тому же, одурманенные звери, почуяв кровь, полностью потеряли всякое соображение и набросились на своих, невзирая на все попытки погонщиков привести их в чувство. Правда, и людей, управлявших мамонтами практически не осталось, для снайперов они были приоритетной мишенью. Рёсцам ничего не оставалось, как самим вступить в бой со своими же животными, и это сражение люди подчистую проиграли. Ну а дальше — как обычно: стрельба в упор, грохот орудий, и, под занавес — каменная лавина, обрушенная при помощи заранее заложенных мин. Часть беглецов погибла, остальные встали на колени и сложили перед собой руки крест накрест — такая на Фиори сдача в плен… Нам вновь достался обоз, припасы, оружие и доспехи. Но ограничиться уже привычным расстрелом противника нам не удалось — часть конницы с левого фланга, который мамонты проигнорировали, ударила нам с фланга и смогла прорваться вплотную. Началась рукопашная — пушкам пришлось игнорировать бойню, потому что там были наши. Тогда я повёл свой резерв, двести человек, в бой сам…

Получил удар мечом, который раскроил мне мышцу на руке, хвала Богам, на левой. Метко пущенный нож свистнул возле уха, рванув его кончик. Так что отделался сущей ерундой. Да и солдаты не подкачали… Словом, тысячный отряд конницы мы вырезали подчистую. И именно тогда и произошли наши потери. Всадники Ымпа умели воевать и ели свой хлеб, точнее, рис, не зря. Тем не менее, в Тирос мы вернулись победителями, пригнав пленников в город. Даже несмотря на потери, я не хотел убивать пленных, идя против приказа Неукротимого. На меня косились офицеры, но я немедленно отправил донесение Императору при помощи голубиной почты. Нам требовались рабочие руки: строительство крепостей, дорог, мостов, рудники и копи. Зачем терять деньги, отвлекать людей, которые могут встать под ружьё, когда есть бесплатные пленные? Спустя сутки пришёл ответ: Атти согласился с моими доводами. Поэтому рёсцев убивать не стали. Ещё через неделю пришло подкрепление и спецотряд, который и угнал захваченных в плен солдат Рёко куда-то далеко в глубь Фиори. Тяжело раненые остались в Тиросе, легко — двинулись вместе с нами. Неукротимый расщедрился, прислав пополнение больше, чем у меня выбыло, и я двинул свою группировку дальше к границам Фиори, освобождая её землю от ренегатов и оккупантов. Естественно, распрощавшись с Ираи. Слёз не было. Хотя расставаться нам обоим было тяжело. Но долг звал меня вести армию дальше, а молодая женщина прекрасно осознавала, что выйти заму во второй раз ей никто не позволит. Ни уцелевшие родственники с обеих сторон, а мне — Император, который не позволит повести под венец бывшую предательницу. Но утром, после бессонной ночи, она стояла в окне, махая мне платочком на прощание…

…Я въезжаю в гостеприимно распахнутые ворота замка Ниро. Новый хозяин маркизата, павшего под ударами моих солдат. Прежний владетель торжественно повешен на городской площади Сальса, главного города провинции. Толстый, покрытый угрями маркиз рыдал, когда палач затягивал ему петлю на шее, а потом долго сучил толстыми кривыми ляжками, по которым сбегала струйка мочи. Потому что вешали его долго, не выбивая табурет из под ног, а медленно подтягивая к верху виселицы. Народ, собравшийся на площади, в молчании смотрел на казнь, делая для себя далеко идущие выводы. Ну а после окончания процедуры я, со взводом охраны, направился в замок, который должен был вскоре стать моей резиденцией в этом мире. Позади полгода ожесточённых сражений, в которых я расстался со своим прежним идеализмом. Не стану скрывать, что поначалу меня коробила та неприкрытая жестокость, с которой велись боевые действия. Но когда мои солдаты захватили один из городков, в котором развлекались рёсские наёмники, вся моя доброта и рыцарственность исчезли, словно дымок слабого костра под порывом урагана. С той поры я старался не просто воевать, а уничтожить противника, не давая ему ни шанса на выживание. И вот, наконец, Ниро. Дарованный мне императором лен. Так что теперь я лендлорд, барон Империи Фиори. Судя по тому, что я видел, земли мне Неукротимый выделил просто отличные. Жирная почва, богатые леса, есть даже кое-какие ископаемые в недрах. И это меня радует, потому что планы на будущее я построил грандиозные. Теперь самое время их воплотить. И предпосылки к этому есть, потому что за время службы в армии Империи я обзавёлся кое-какими связями и полезными знакомствами. Так что перспективы у меня имеются, и довольно большие. Но всё начинается с первого шага, и у меня сейчас как раз именно это действие — подбор жилья и будущего родового гнезда. Замок покойного маркиза самый большой, и резонно, что я решил начать именно с него. Хотя в маркизате есть ещё несколько замков бывших вассалов покойного…

Под копытами жеребца гремит подъёмный мост, решётка предусмотрительно поднята, и мы въезжаем во двор. Тот грязен, несмотря на то, что вымощен камнем, и я делаю в памяти первую отметку. Кучи навоза разной свежести, какой то мусор, объедки, кости. Непорядок! Значит, управляющего сменим. Тем более, что тот поставлен прежним владельцем… А это что?! Возле колодца, находящегося посередине двора на коленях стоят трое, совсем сопливый парнишка лет двенадцати и две женщины. Одна средних лет, вторая тоже совсем молоденькая, всего лишь года на два старше пацана. Останавливаю коня возле них, спрыгиваю с седла, разминаю ноги. Люди замерли неподвижно, не поднимая глаз.

— Где все слуги?

Отвечает парень:

— Сьере… Все разбежались. Мы одни тут…

Сюрприз. Неприятный.

— Испугались? А вы чего тогда остались?

— Некуда нам бежать, сьере…

— Понятно. Ладно. Может вам и повезло больше чем им. Кто может показать мне замок?

— Я могу, сьере.

— Называй меня бароном. Теперь я владелец маркизата Ниро. По приказу Императора.

Люди только ниже опускают головы. Парень глухо бормочет:

— Что именно желает посмотреть сьере барон?

— Всё.

Поворачиваюсь к воротам, и тут натыкаюсь взглядом на висящую на цепи на толстой балке клетку… И самое страшное, что это варварское орудие смерти не пустое, а в нём кто-то есть!

— Это что?!

— Где, сьере?

Рывком выдёргиваю мальчишку на ноги, разворачиваю к висящей клетке и ору:

— Это!!!

Тот осеняет себя знаком Высочайшего:

— Там чудовище, сьере барон! Настоящее чудовище!

— Что ты мелешь?!

Тут в наш диалог вмешивается молодая служанка, или кто она там. Судя по внешнему сходству — либо старшая сестра парнишки, либо близкая родственница. Но и она испугана не меньше пацана.

— Арк правду сказал, там чудовище! Её в лесу охотники поймали! По людски не говорит, шипит, царапается. Сьере маркиз распорядился её в клетку посадить, чтобы народ пугать. Она две недели там уже…

Твою ж мать… Оборачиваюсь к ребятам:

— Снимите клетку!

Хвала Богам, повторять дважды ничего не нужно. Через минуту жуткая вещь уже на земле. Проклятье — дверь заклёпана! Но я вижу изломанное тело внутри, напоминающее груду грязных тряпок. Оглядываюсь по сторонам — вот она, кузня! В четыре прыжка оказываюсь внутри, срываю со стены молот, и раз! И — два! Дзинь! Здоровенная клёпка вылетает из петли, и дверца вываливается наружу. Рву на себя, та подаётся, и я выдёргиваю жертву наружу. Тело ощущается как тёплое. Значит, несчастный, или несчастная, ещё жива. Подношу на руках к колодцу, там кто-то догадливый уже вытягивает ведро наружу. Вот и вода!

— Тряпку!

Недолго думая, один из бойцов охраны взмахом ножа отхватывает кусок юбки и старшей из женщин. Та ахает, но мне сейчас не до неё. Опускаю тряпку в воду, затем начинаю осторожно раздвигать спутанные грязные волосы неопределённого цвета с лица, и на мгновение застываю. Это — саури…

Глава 11

…Я просыпаюсь рывком и первое мгновение не могу понять, где я и что с мной. Осматриваюсь по сторонам — это мой командирский шатёр. Встаю с кровати, шлёпаю босыми ногами по земле к стоящему у входа на полке ведру с водой. Та ледяная, даже зубы сводит, но она прочищает мне мозги, и я усаживаюсь на лавочку, смахиваю неожиданно пробивший меня холодный пот. Приснится же такое! Уф… Хвала Богам, отпустило… Взгляд на здоровенные часы, полученные мной под расписку — почти шесть утра. Сейчас будет подъём. И верно — из-за полотняных стен звучит звук горна. Вначале первого, потом разом начинают петь остальные. Быстро одеваю форму, обувь, умываюсь, затем натягиваю китель. Итак, сьере капитан, продолжим службу. Те двадцать тысяч рёсцев мы уничтожили месяц назад, и после этой мясорубки было много чего ещё. Но задача, поставленная мне Императором, почти выполнена. До границы осталось порядка ста километров, и, думаю, за неделю мы их пройдём, а потом начнём запечатывать Фиори наглухо. Чтобы впредь никому было неповадно соваться на наши земли…

— Завтрак, командир?

Это дежурный. Без всякого подобострастия и наигранности. Спокойно и дружелюбно.

— Да. И натты покрепче.

Парень кивает и уходит. Слышу его зычный голос, правда, слов не разобрать. Пока присаживаюсь за вкопанный перед шатром стол, на котором мы вчера обсуждали наши дальнейшие действия. Мы, это штаб корпуса. Теперь под моей рукой уже не усиленный полк, а настоящий экспедиционный корпус. Несмотря на потери в битвах, кстати, гораздо меньшие, чем в той памятной мясорубке, наши силы возрастали. Непрерывно подходили подкрепления, и сейчас в строю около двухсот пушек, в том числе пятьдесят крупного калибра, миномётный полк в составе ста штук калибра сто миллиметров. Опять же сапёры, тоже полк, и царица полей, которой насчитывается сорок тысяч человек. Всего же — почти шесть десятков тысяч воинов. Огромная, очень мощная по нынешним временам сила. И мы успешно зачищаем землю страны от ренегатов и интервентов. У остальных наших, а конкретно, у Ролло и самого Атти, дела идут тоже успешно. Оба практически закончили, и только я ещё вожусь. Поэтому мне и перекидывают освободившиеся части. Впрочем, те враги, что остались, уже осознали, что им ничего не светит, и массово бегут. Уже два города и восемнадцать замков сдались без боя. Их владельцы сбежали в Рёко, прихватив с собой всё, что можно: ценности, деньги, людей. Наивные! Оказывается, начальник моей охраны, сержант Рорг, ходил вместе с Неукротимым в Империю Рёко, отбывать вассальный долг Фиори. Он рассказал мне достаточно из увиденного, чтобы я сразу понял — беглецы будут лишены всего. Их просто ограбят, и, в лучшем случае, убьют. В худшем же… Даже не хочу представлять, что с ними сделают подданные Ымпа. Но даже рабство покажется предателям счастьем. Впрочем, такова участь тех, кто изменяет своему народу. Но к чему же этот проклятый сон?!

— Доброе утро, сьере капитан!

…Это Льян. Мы, вроде, наладили с ней отношения. После одного случая. Во всяком случае, дружбы у нас особой нет, но, по крайней мере, теперь хоть не шипим друг на дружку, словно два кота на крыше. Поняв, что мне она просто не нравится, как женщина, девочка успокоилась. Ну не в моём она вкусе. Вот и всё. Привыкла ко всеобщему почитанию и заигрыванию из-за своего положения и должности, а тут на неё наплевали. Обиделась. Перепутала личное с долгом перед Фиори. Вот и… Потом то сообразила, да поздно. Репутацию себе подмочила, и очень сильно. И вряд ли сможет её отмыть окончательно. Хотя дело своё знает. Столько всего полезного выцепила и разузнала, что я просто диву даюсь…

— Доброе, Льян. Завтракать будешь?

— Разумеется, сьере капитан.

Осторожно присаживается напротив. А вот и повара! Несут. И, кстати, сразу два подноса… Ох, и хитрюга! Всё уже просчитала, мелкая! Улыбаюсь, показываю на второй поднос кивком:

— Опять самая умная, да?

Льян жмурится, как сытая кошка. Потом отвечает:

— Учитывая, что произошло в Тиросе… Могу я себе иногда позволить вольность, сьере капитан?

— Можешь. Только не слишком часто.

Становлюсь серьёзным: