Волкан
Шрифт:
– Народ, понизу идет что-то очень суровое. И… это какое-то первое насекомое, которое я чую в этой дыре. Приготовьтесь. Похоже легкая разминка заканчивается.
Глава 36
Я указал на фиолетовую дрянь, что вроде бы уже и забыла о встрече с доспехом дроу и занялась пожиранием своих простейших воздушных собратьев, амебным методом обволакивания, но Корхан небрежно махнул рукой, меж тем навострив уши, как овчарка услышавшая свист:
– Ерунда. Не касайтесь таких просто… Слышите?
Кассиди приподняла голову и неуверенно сказала:
–
Тут и я уловил легкие колебания почвы, а вскоре увидел, как мелко дрожит и сыплется песком край. Корхан же значительно указал пальцем вниз:
– Держимся за ствол вот этой актинии и смотрим туда.
Я глянул на угрожающе наклонившуюся актинию, которая словно готовилась съехать вниз на широком лоснящемся основании, по наклонному здесь склону и быстро проговорил:
– Народ, корней то у актинии нет! И смотрите на ее старый след! — я ткнул в борозду, уходящую метров на двадцать выше, - тут «крыша пагоды» провисает!
– Похоже сползает! — кивнула Кассиди согласно.
Грохот в овраге нарастал, и тяжелые автохтонты видимо знали что надвигается, перестали беззаботно перекатываться и поспешили подальше от края. Я же, не обращая на них внимания, уже раз за разом колдовал:
– Небулас Хикке!
У самого края пропасти разлились пятна туманного заклятия. Я сместил «сильфид к одной стороне, чтобы можно было стоять чуть за краем, но вместе с тем чтоб туман снизу не был виден.
– И нежнее наступайте! Чтоб опора дольше держалась! — крикнул я перекрывая уже реально громкий топот, что накатывал снизу. Соратники скользнули на опоры как тени, ловкость позволяла, а я несмотря на собственное же предупреждение, все же выдавил из своей опорной сильфиды жизни больше всех.
Снизу ударил поток горячего воздуха, и если бы не грохот, что напоминал сейчас скорее топот бешеной скачки стада буйволов, появилось бы полное ощущение несущейся электрички, гонящей перед собой вал ветра. Под навалившимся потоком воздуха мы все разом присели на корточки и вцепились в своих сильфид пальцами.
Градины автохтонтов, что оказывается и в ущелье плавали во множестве, приникли к стенам, расплющившись, затряслась уже вполне видимо, а вниз, пробивая дорожки в ковриках из простейших, покатились ломти глины.
Актиния же на краю, подпрыгивала и приплясывала, и когда впереди в ущелье показалось что-то темное, внимание отвлекло величественное, как крушение Титаника — падение толстого тридцатиметрового бревна, нервно бьющего по воздуху щупальцами, словно в попытках найти опору. Под ее тяжестью обрушился большой кусок кромки, и кишечнополостное, мелькнув блеснувшей напоследок грязной пяткой, обрушилось вниз.
– Лучше бы корни отращивало… Существо, - пробормотал я машинально. А внимание уже переключилось на «электричку». Сначала появились два огромных уса, толщиной со столб, заросшие множеством веточек-усиков, тошнотворно мельтешащих в воздухе. Усы покачивались обивая противоположные стенки каньона. А его ширина здесь метров пятьдесят!
Следом… Я невольно моргнул, отгоняя глюк «Это же и впрямь первый вагон метро!»
«Это» появилась закругленная башка за которой тянулось длинное сегментированное тело, размером с ту же электричку. Разве что без окон, и сегменты-вагончики длиной всего метров по пять.
Я быстро обновил у всех под ногами заклинания
тумана и с замиранием сердца рассматривал эту зверюгу, быстро выхватывая пузыри подсказок: «Многоножка Маат», «Правый ус Маат», «Девятнадцатый щупик правого уса Маат»…– Тьфу ты!
Чудище, добежало до актинии, что вяло шевелила лепестками, да пыталась согнуться, намереваясь видимо встать на венчик да уйти на нем кверху пяткой на более удобное место.
Но не судьба - её коснулся ус многоножки. Чудовище тут же вскинулось, нависло над трепыхающимся стволом актинии, подняв первую треть своего тела. В каждом сегменте распахнулась пасть, как у Хищника в древнем фильме — четыре изогнутых клыка, и зубастый рот, с рядами треугольных акульих зубов.
Корхан сидел на корточках передо мной сплетая пальцы в каких-то жестах от которых не наблюдалось никакого видимого эффекта, а Лена за спиной потрясенно произнесла: «Так оно на этих клыках бегает?»
Я поморщился, на миг показалось, что многоножка из всех своих брюшных пастей сейчас победно заорет, но к счастью у этой породы обычай оповещать сородичей о подоспевшем обеде, отсутствовал.
Бросок, и она, разом впилась всеми ногоклешнями, в брызнувший соком ствол и мигом скрутила актинию, словно удав тощую ящерицу. Висящая поверху сегментов толстые плиты брони, волнисто заколыхалась. По оврагу же раздалось звонкое мясное чавканье, вгрызающихся пастей. Оставшаяся снаружи «цветковая» часть актинии, судорожно сжималась, выплескивая целые бочки «сока», но похоже заживо пожирающей твари было плевать на ее сопротивление.
Макс осторожно шагнул на «не тронутую» сильфиду, напомнив, что с наклонного края все-таки можно свалиться, без поддержки тумана и проговорил:
– Перемещается за счет какой-то местной облегчающей магии. Движется на ощупь, органов зрения не обнаружил. Похоже реагирует на вибрации. Насчет обоняния ничего пока сказать не могу. Возможно оно есть. Но не факт — слишком сложные усы у этой скотинки, заточенные на «пощупать».
Я поморщился — в носу засвербело от донесшегося снизу запаха кислятины. Похоже актиния перед смертью попыталась сгустить концентрацию жидкости своего желудочного фонтана и сказал:
– Зная твою нежную любовь ко всяким многоногим сколопендрам, Макс, полагаю что…
Меня решительно оборвала Кассиди:
– Нет! Даже и не думайте! Вы же не…
Наверное двое мужчин поднявших одинаково недовольные взгляды, для девушки было слишком. Решительность из ее голоса разум куда-то испарилась. А князь дроу, как ни в чем не бывало ответил:
– Нежная любовь к многоногим у меня из-за прокачки соответствующего класса. Но даже вместе с моей двадцатой степенью дрессировщика, вот эта тварь имеет запредельный для меня уровень.
Гномка быстро переступила на свежую сильфиду и облегчено сказала:
– Ну и хорошо. И не имеет смысла, Леш, подсвечивать уязвимости этого чудища. Нет контроля, нет и возможности…
Я тут же предупредил:
– Условные уязвимости, относительно остальной части. Посмотри, какая тусклая подсветка!
Макс усмехнулся:
– Контроля у меня нет, но возможность есть. Учитесь и скриншотьте, великое укрощение электрички, гномы!
Макс царственно сошел с воздушной сильфиды, после чего легко оттолкнувшись от края обрыва носком сапога, и прыгнул вниз.