Волки: Закон волков. Тайны волков. Дух волков (сборник)

Рууко встопорщил шерсть. Веррна не отводила от него взгляда, Иллин рядом со мной дышала часто и прерывисто. Вожак ступил навстречу Ранору, тот шагнул вперед и остановился, увидев, что Рууко не убегает. Рууко наклонил голову, Ранор тоже. Несколько мгновений они не шевелились.

– Ну, тогда в другой раз, волчишка, – сказал Ранор и, повернувшись, зашагал обратно к самкам. Йонор последовал за ним.

Рууко встряхнулся и оглядел стаю; при виде меня он недовольно прищурился.

– Продолжаем охоту, – бросил он и повел нас прочь от Ранора и его самок к другим лосям.

Вновь мы поодиночке рассеялись между животными; на этот раз Рууко не упускал меня из виду и снова помогал Уннану. Подходящей добычи не попадалось. Наконец, уже почти на рассвете, я учуяла лосиху, явно не похожую на других. Я подобралась ближе, чтобы понять отличие: с виду-то она выглядела вполне здоровой. И тут вспомнились слова Риссы: больные суставы пахнут по-другому! Вот в чем дело! Лосиха движется скованно, а вместе со странным запахом это знак слабости!

Я осторожно подошла; сердце стучало так громко, словно билось прямо в ушах. На миг я прикрыла глаза и представила, как в прыжке вцепляюсь в бок лосихе, вгрызаюсь в шею, валю на землю… Тело напряглось, и я рванула вперед с неожиданной даже для себя стремительностью. Лосиха вздрогнула и пустилась бежать, от нее запахло испугом: она ведь знала, что я волчица и охотник. Я летела вперед стремительно и плавно, как река, и неистово, как гром, и уже почти чувствовала горячую плоть в зубах.

– Добыча! – крикнула я стае. – В погоню!

Я нутром ощутила вой, краем глаза поймала силуэты волков: они признали мой выбор, они гнались за моей добычей – значит, я охотник! Я бежала быстрее лосихи и, уже нагнав ее, улучила момент и прыгнула…

Тут на меня будто дерево рухнуло – резкий удар бросил меня на землю, надо мной нависла морда Рууко. Мне хватило бы сил подняться, но Рууко вновь налетел и опрокинул меня спиной на траву, острый камень вонзился в бедро.

– Я запретил тебе охотиться!

– А Рисса велела идти всем! Я нашла добычу!..

– Не смей перечить! – Рууко по-прежнему меня не отпускал. – Твое дело ждать и смотреть.

И я ждала. И смотрела, как стая убивает лосиху. Мою первую добычу.

Уннан приписал заслугу себе; Рууко никому не сказал, что лосиху нашла я.

Я даже не пыталась подойти к мясу. Лишь поджала хвост и двинулась прочь от стаи.

Глава 13

Услышав оклик Тревегга, я замедлила шаг. Говорить ни с кем не хотелось, но ослушаться старого волка я не посмела, он ведь всегда меня защищал. Тревегг запыхался, хотя прежде он не знал усталости, еще недавно я не успела бы так его обогнать…

– Вы, молодые, слишком легки на ногу, – проворчал он добродушно, поравнявшись со мной.

Я вдруг заметила, что морда его сильно поседела, а зубы сточились. Меня захлестнула жалость: я не представляла, что буду делать, если стая его лишится.

– Мне туда нельзя. Не могу смотреть, как все пожирают мою лосиху.

– Понимаю, – мягко кивнул он. – Потому-то я здесь. Возможно, Рууко так и не даст тебе охотиться, будь к этому готова.

Злоба вдруг отступила, ей на смену пришла безнадежность.

– Почему? Неужели он думает, что Борлла пропала из-за меня? Что я приношу несчастье? – Хоть я и обещала Иллин молчать, все же я должна была узнать правду.

– Рууко ни в чем не уверен. – Тревегг удивился, но, к моему облегчению, не спросил, откуда я знаю про дурной знак. – Однако он не хочет испытывать судьбу.

– Я не надеялась, что он даст мне жить со стаей и после зимы, но почему он не подпускает меня к охоте? Разве мне нельзя становиться волчицей?

– Если ты покажешь себя умелым охотником и переживешь зиму, у вожака не будет выбора: ему придется принять тебя в стаю и дать знак роммы. А если потом станет ясно, что ты приносишь несчастье, то вместе с несчастьем ты будешь везде разносить и запах Быстрой Реки, и тогда Рууко и его стае не поздоровится. Поэтому он не хочет давать тебе запаховую метку. – Тревегг вздохнул. – Кроме того, ты выросла сильнее других, Аззуен и Марра тебе подчиняются. Волки могут потребовать от Рууко, чтоб весной он оставил тебя в стае, а он этого не желает. Будь ты слабой, тебе было бы проще.

Он коснулся носом моей щеки.

– Мне пора назад. А ты и вправду лучше пока не подходи. И подумай, как жить, если я окажусь прав.

– Спасибо, – кивнула я. Дождавшись, пока шаги Тревегга затихнут, я направилась к людям.

У реки, рядом со сторожевой скалой, я остановилась. Скала пахла красным волком, побывавшим здесь до меня; я вспрыгнула на вершину и покрыла его запах своим. Усевшись на скале, я задумалась о словах Тревегга. Как стать настоящей волчицей против воли Рууко?.. Я вдохнула полную грудь воздуха, напоенного запахом берез и терновника, и прикрыла глаза, прислушиваясь к шуршанию ящериц между камнями, к воробьиным ссорам за спиной, к шелесту ветра в деревьях… Вдруг до меня донесся знакомый запах, со стороны Великой Равнины затрещали ветки, – и меня снова обуяла злость: за мной шел Аззуен. Я поднялась на скале во весь рост, глядя на кусты, откуда он должен был появиться. Ветки трещали все ближе – Аззуен явно бежал; потом он понял, что я остановилась где-то рядом, и шаги его замедлились. Кусты под скалой раздвинулись, из них показалась морда Аззуена, и тут же он вылез целиком.

– Я с тобой, – заявил он прежде, чем я успела раскрыть рот.

– Я никуда не иду.

– Ты идешь к людям, и я с тобой.

Злость на Рууко, не подпустившего меня к добыче, вновь захлестнула меня, я зарычала. Уж Аззуену-то не надо отстаивать себя перед вожаком: вертится рядом со взрослыми, его и в стаю примут без хлопот, а мне…

– Иди и жуй свою лосиху, – рявкнула я. – Нагуливай вес, пригодится.

Я ожидала, что он огорченно подожмет уши, и сразу стало стыдно: Аззуен мне всегда доверял и не оставлял одну, я зря его обижаю. Но ведь нужно, чтоб он ушел!.. К моему удивлению, он и не подумал смущаться, лишь сел поудобнее, не сводя с меня глаз.

– Люди – мои! – Я чуть не визжала от бессилия. – Не будь меня, ты бы бросил человеческую девочку на гибель! Тебе что, делать нечего, кроме как за мной ходить? Отвяжись!

Аззуен вспрыгнул на скалу – не угрожающе, однако никак не робко, такой спокойной уверенности я в нем еще не видела.

– Я иду с тобой, Каала, или ты остаешься. Стоит мне подать голос – и сюда примчится Рууко. Я видел, на охоте он сподличал. И хочу тебе помочь. Одну я тебя не пущу.

От неожиданности я не нашлась с ответом, меня охватила ярость. Прыгнув на Аззуена, я сбросила его со скалы и попыталась прижать к земле. Но вместо того чтобы перевернуться брюхом кверху и подчиниться, он с рычанием кинулся на меня и опрокинул на спину.

– Только и знаешь, что глупить и упрямиться. – Он удерживал меня лапами и не отводил взгляда. – Я могу тебе помочь.

В бешенстве я извернулась, цапнула Аззуена за морду и сбросила его с себя – ударившись о скалу, он отлетел на землю и тут же вспрыгнул на лапы. Теперь мы стояли в прыжке друг от друга, оскалив зубы и рыча. Я была потрясена, впервые увидев Аззуена другим – не слабым щенком, а крупным волком: за то время, пока я бегала к людскому лагерю, он вырос почти с меня ростом и раздался в груди. От стыда я поджала уши. Он ведь давно уже не убогий волчонок, каким я его считала, а взрослый зверь, сильный и уверенный. А еще он мой друг…

С тех пор как я дралась в детстве с Уннаном и Борллой, мне не приходилось ни с кем мериться силой. Теперь все было иначе. Драки щенков мало значат, и статус, обретенный в них, сохраняется недолго. Когда тебе больше полугода, все становится по-другому, и мне не хотелось, чтоб моя первая битва, определяющая ранг волка в стае, была с Аззуеном. Наверняка он думал так же. Он заговорил, голос его звучал мягко.

– Я не хочу с тобой драться, Каала. И все же не оставлю тебя одну. И вообще, – он улыбнулся, вздыбленная шерсть вновь спокойно улеглась вдоль спины, – с чего ты взяла, что все люди твои?