Волкодлак
Шрифт:
Мальчишки в чехарду играют, того и гляди коленки расшибут.
Но всё же не так что-то, Рош это чувствовал. Потянул руку к двери, опробовал чары: на месте, не сняты. Внимательно оглядел порог и замок - вроде, как и было.
Медленно повернув ключ в замке, рывком распахнул дверь, прикрываясь ей, как щитом. Над пальцами подрагивал, переливаясь, морок заклинания. Но никто не спел убивать колдуна, с дикими воплями бросаться или просто трусливо сбежать. Ловушки тоже в сенях не обнаружилось.
На всякий случай обшарив всё поисковым заклинанием, оставив на потом комнату за закрытой дверью,
Оборотница смотрела прямо ему в глаза и улыбалась. Судя по беспорядку в одежде и волосах, она только что слезла с полатей. Зевнув, сладко потянулась, одёрнула задравшуюся рубаху на ставшем окончательно заметном животе. Из-за появившейся в теле асимметрии один подол теперь был короче другого.
– Здравствуй, колдун, я тебя жаждалась.
Ирис на всякий случай прикрыла ладонями живот и сделала босыми ногами по полу несколько шагов к окну.
Рош не ответил. Молча зазмеилась нить заклинания и метнулась к оборотнице. Та, взвизгнув, едва успела отскочить. Инстинктивно выпустила клыки и когти, но оборачиваться целиком не стала - тяжело. Но пришлось, чтобы не стать трупом, потому что в этот раз, похоже, колдун собирался исправить свои ошибки.
Скача по комнате, сбивая стулья, она пыталась подобраться к Рошу, но тот держал её на расстоянии, не позволяя проскользнуть к двери или выбраться через окно.
Наконец одним длинным прыжком Ирис удалось настичь Роша, повалить его и цапнуть за запястье. Колдун саданул ей локтем, свободной рукой накрывая заклинанием сети, но Ирис сумела прорвать его и забилась за печь. Вернув человеческий облик, осторожно высунулась и отчаянно замахала руками:
– Да угомонись ты, не убивать пришла. Просто поживу, пока от бремени не разрешусь. Твоего, между прочим. Хочешь, ребёночка оставлю? Может, ты новую породу выведешь.
Обнаглев от такой наглости, колдун промахнулся и в сердцах прошёлся по всему волкодлачному роду. Ирис между тем бочком приблизилась и сказала, что согласна пойти туда, куда он её посылал, но немного позже.
– Убирайся, - хмуро пробормотал Рош.
– Нет, я не уйду: даром тебя искала? Самцом ты пахнешь, колдун, а для нашей сестры запах - первое дело. Да и тяжело с животом, а тут отец есть… Чего смотришь? Раз пришла, то не убивать. Уж не тебя.
Колдун тряхнул головой, затеплив в руках файербол, но запустить не успел: Ирис поднырнула под его руки и впилась поцелуем в губы. Рош оттолкнул её, но оборотница лишь зашла с другого бока, вдохнув его запах. Её волосы щекотали шею.
– Остынь, колдун, никого не трону, никто не узнает. Печень могу и телячью есть, только бы парную. Побалуешь?
Она потёрлась об него, словно кошка, на миг неосторожно подставившись под удар.
Рука с д'амахом не пронзила сердце оборотницы лишь потому, что Рош в последний момент отвёл удар, вспоров бок. Ирис взвизгнула, ощерилась и отскочила. Кровавое пятно быстро расплывалось по рубашке. Ждала, что сейчас колдун добьёт магией,
но он не стал.Вот она, его соискательская работа! О беременности волкодлаков, их поведении, инстинктах в этот период, а так же родах подробно никто ещё не писал. Если принять необходимые меры предосторожности, то Ирис будет безопасна. А он получит новый листочек и прибавку к гонорарам, новых клиентов.
А в Ирис, похоже, много человеческого. Организм шалит, ведёт себя странно…
Оборотница не спускала с него испытующего взгляда. На всякий случай слегка осела на ноги, наполовину обернувшись. Нет, она всё ещё была уверена, что не убьёт - те, кто хотят, убивают сразу и без разговоров, - но терпеть боль и унижения не собиралась. Подумала и решила проучить зарвавшегося колдуна, решившего, что она всего лишь собака.
Тело животного намного расторопнее человеческого, даже ребёнок в утробе доставляет меньше неудобств. Только с оборотами на таком сроке нужно осторожнее быть, отвыкать, потому как каждый на нём сказывается. И сама уже через большую боль проходишь. Но сейчас последний месяц, когда можно.
Зубы Ирис клацнули возле уха Роша, выдрав клок волос. Лапы с острыми когтями впились в плечи, раздирая куртку.
Сбитый с ног колдун смело ухватил оборотницу за пасть, разводя в разные стороны челюсти. Ирис вновь вспорола когтями курту - и оказалась придавленной к полу. Ошеломлённая, она не понимала, как Рош умудрился проделать такой манёвр. Словно догадавшись о её мыслях, колдун усмехнулся:
– Я тренировался.
Помолчав, добавил, отпустив нижнюю челюсть и нажав на болевые точки на морде:
– Цапнешь - договора не будет.
Ирис покорно перестала терзать его пальцы и притихла.
– Слушаешь? Так вот, нечисть, договор наш прост: посмеешь задрать кого-то в городе и окрестностях - убью. И я не шучу. Долг оплачен, а второй раз я не сдурю.
Убрав руки, Рош выпрямился, на всякий случай воздвиг между собой и Ирис колышущуюся одностороннюю преграду-экран (хорошая вещь, но обновлять каждые полчаса нужно) и отошёл к опрокинутому столу. С сожалением посмотрел на разбитый кувшин - хорошо, не тарелки.
Книги валялись на пороге. Вроде, целы. Если нет, то архивариус ему голову оторвёт.
Перевёл взгляд на оборотницу: сидит, пытается извернуться, рану зализать. Порвала, зараза, куртку, оцарапала… Денег нет, а в такой одёже ему лишнего не заплатят. Приглядевшись, понял, что всё ещё хуже - кусок оторвала, подкладка клочьями болтается. Сучья дочь она и есть сучья дочь. И не только, о чём Ирис было сердечно поведано с использованием половины тролльего разговорника.
– В человека обернись. Не обернёшься - считаю подлежащей уничтожению нечистью.
Ирис обернулась. Как есть, неприкрытая (впрочем, оборотни наготы не стыдятся), проковыляла к доступному ей углу печи, сдёрнула рушник с заглушки и перевязала рану. Потом повернулась к Рошу, всем своим видом стремившемуся показать, что он настроен решительно, и кивнула.
– Согласна. Никто и не заподозрит, что наполовину зверь. Ни тебя, ни людишек, ни домашних тварей не трону. Я и человеческую пищу ем. Слушай, - она поморщилась, - а умыться можно?
– Рукомойник видишь. И прикройся чем-нибудь.