Вольно, генерал: Стокгольмский синдром

– Тогда и физическое удовольствие тоже, – Люциан ухмыльнулся и прижал дримхантера к стенке, но уже аккуратнее, однако не менее крепко. – Не всё ж тебе-то забавляться, а?

– С физическим удовольствием не сказал бы – я давно-о уже никем не интересуюсь, – прищурившись, Вальхейм фыркнул. – Всё-таки я был прав: ты просто эгоистичная шлюха. Раух, ты жить будешь? – он громко спросил, повернув голову в сторону кухни.

– Буду… – тихо выхрипел мужчина, уже смывая кровь с образовавшихся ран.

Люциан вмазал бы охотнику крепко, да только помнил теперь, что может причинить Венцеславу вред.

– Я не шлюха. Но я найду способ тебя обуздать, – и прошёл на кухню, нашёптывая про себя заклинания и возвращаясь к человеческому облику. – Венц… Тебе помочь?

– Водки принеси. И много бинтов, – Раух морщился, смывая кровь с резанной когтями кожи, а местами и саму кожу.

Моргенштерн покачал головой. Разрезал свою ладонь кухонным ножом, произнёс несколько заклинаний на языке огня и приложил рану к ранам мужчины. Это точно, абсолютно точно должно было помочь. Раух ощутимо вздрогнул и весьма хмуро посмотрел на мужчину нечеловеческими глазами. Моргенштерн прекратил кровообмен, позволяя ранам быстро затягиваться. В ответ на взгляд нечеловеческих последовал взгляд демонических, ярко-красных, с кошачьим зрачком, полный смешанных чувств.

– Меня будет тошнить, – предупредил Раух, закуривая сигару и садясь на табуретку, как-то странно сгибаясь в спине.

– Я тебя в туалет тогда отведу просто и всё. Или, если что, тут раковина. Теперь, если эти гады тебя покинут, ты точно не умрёшь. Слышишь? Никакой смерти в мою смену, – Люциан задумчиво втянул ноздрями сигаретный дым.

– Они такие же паразиты, как и ты, Люциан. Не покинут, – Раух выдохнул и зарылся свободной рукой в волосы, упираясь локтем в колено.

– «Паразиты»? Классно же ты меня обласкал, н-да. Я не знаю, что сделать, чтобы мы нормально взаимодействовали. Поэтому делаю всё. Всё, что могу и умею, и плевать, сколько сил на это уйдёт.

– Вы все мне трахаете мозг и нервы с одинаковой усидчивостью, знаешь ли.

– Если я попробую покончить с собой после того, как влил в тебя кровь, то умру на довольно долгий срок. Я устрою тебе покой, если ты его так хочешь, – грустно улыбнулся Люциан.

– Я лучше сам тебя убью. Так будет спокойнее.

– Убей.

– Не сейчас.

Люциан молча взял нож и резким движением рассёк предплечье вдоль, как раз перечёркивая татуировку. Венцеслав молча проследил за этим, а потом усадил демона на табуретку, сам сел напротив и стал обрабатывать рану.

– Ты уйдёшь, и я это сделаю, не старайся, – пообещал Люциан.

– Я хочу сделать это сам. Или ты против? – Раух посмотрел исподлобья, поскольку всё ещё протирал проспиртованной ватой порез.

– Я подожду с условием, что ты поцелуешь меня перед тем, как убьёшь, – Люциан отвернулся к стенке, уткнувшись в неё лбом, чтобы Раух не увидел, что демон плачет.

Моргенштерн ненавидел себя за чувства, потому что их не было до Венцеслава и демон вёл славную жизнь развратника и пьяницы, а теперь всё стало по-другому. Раух хмыкнул и ничего не сказал. Когда обработал рану, отправил одного из дримхантеров за иголкой. Когда тот вернулся, то вырвал у него один особенно длинный волос, вдел в иголку и стал зашивать рану. Демон некоторое время ещё по-девчачьи лил слёзы, но потом на месте шрамов снова появились имена всех легионеров. Большая рана резко и со скрипом затянулась. Глаза застелило чёрным, и остался только красный контур радужек и зрачков.

Раух скрестил руки на груди, молча ожидая появления Легион. В золотых украшениях и распахнутой парандже, Легион царственно появилась в комнате в сопровождении пары легионеров в чёрных одеждах, подпоясанных ножнами для кривых кинжалов.

– Теперь его будет ждать Джихад. Прости, дримхантер, но теперь он мой.

– А по мордашке тебе не съездить? – Раух выпрямился, встав со стула. – Отдавай Люциана, ведьма, не то я вспомню свои инквизиторские навыки и сожгу тебя на костре.

– Попробуй-попробуй, – Легион даже не посмотрела на дримхантера. – Ренса, Саид, берите Моргенштерна, мы уходим, – после чего повернулась. – А будешь меня доканывать, я пришлю тебе его голову в милой коробке с позолоченной ленточкой.

Венцеслав, прищурившись, долго смотрел на женщину с явным желанием вырвать ей трахею, но потом выдохнул.

– Дай хотя бы поцеловать его напоследок.

– Личные отношения запрещены Джихадом. Он и так слишком много наделал, я должна очистить его.

По телу Люциана прошли чёрные жилы, заставившие того вздрогнуть.

– Твои с ним отношения слишком часто вынуждают его подвергать себя опасности. У меня давно не было такого солидного контрактера, и я не могу допустить потери, – Легион запахнула паранджу, закрыла лицо до глаз, легонько поклонилась и вышла из комнаты, поманив за собой своих солдат.

– Ты настолько эгоистичная и бесчувственная? – тихо спросил Раух, сохраняя манерное спокойствие.

– Если бы я не была такой, вряд ли бы я в добром здравии дожила до нынешнего времени, разве не так? И вам ли говорить об эгоистичности и бесчувственности, господин дримхантер? – Легион улыбнулась, но этого не было видно.

Женщина ради интереса коснулась Вальхейма пальцем, чтобы узнать, как именно убивать их и из чего они состоят, эти дримхантеры. Вальхейм в свою очередь перехватил руку женщины ровно у кисти и сжал до характерного хруста.

– Не тебе марать своими лживыми губами Венцеля, шлюха. Забирай Моргенштерна… Я его хоть из самой бездны вытащу, – глаза вожака охотников прищурились, наполняясь кровью. – Пусть я ненавижу этого червя, без него Раух сдохнет, как ни крути, – он отбросил руку демоницы от себя и презрительно фыркнул. – Проваливай нахер. Дорогу за столько лет напоминать, думаю, не нужно.

– Я просто задала вопрос, – Легион холодно посмотрела на Вальхейма, а потом на его руку, поддавшуюся гниению. – Все вы смелые и прекрасные, пока всё идёт хорошо. Но больше трогать меня не советую, – демоница шевельнула пальцами, и раздался хруст, который выправил кость обратно. – До конца жизни будешь петь мне нашиды.

Тьма, постепенно выступавшая снизу, накрыла всех четверых, и все исчезли. Кальцифер, проходивший рядом и помешивавший кофеек, вздохнул, мол, опять двадцать пять. Сегодня у него был богатый клиент, поэтому можно было позволить себе поотлынивать, хотя рабочий день не кончился.

Он тихонько подошёл к Рауху.

– Я помогу тебе вернуть его, если ты перестанешь издеваться над братом. Не хочу, чтобы он плакал, – в одном чулке, допивая молоко с мёдом, ибо горло уж слишком утомилось после первой половины рабочего дня, произнёс Кальцифер.

– Я даже Вальхейма приструню, – Раух посмотрел на демонёнка слегка красноватыми глазами.

– Просто я тоже контрактёр этой семейки и могу давить на Легион. Но взамен я хочу немного денег и увлажняющий крем. У тебя есть? – юноша стал шарить по комнате в поисках инструментов, которые бы подсобили в борьбе с древней демоницей.

– Откуда у меня увлажняющий крем? – Раух даже бреется ножом и насухо, однако денег дал.

Отдал все, что были – выгреб даже мелочь.

– Только верни его, – взмолился Венцеслав.