Володарь железного града

— Слышал к нам попали в плен несколько урусов, сражавшихся на стороне Есюн-Темюра. Надеюсь, они ещё живы?

Боролдай дёрнулся, попытался встать, но хозяин осадил его жестом.

— Бей, если позволишь, я немедленно узнаю.

— Само собой, но позже. В конце концов всегда можно найти подходящего вида людей из булгар, — бей уставился на гостя, впился взглядом слегка выпученных глаз. — Наследника окружили плохие люди, Боролдай. Жадные эмиры грызутся, словно собаки, лишь бы быть поближе к кормушке. Они искажают послания нашей госпожи! Если Тенибек поверит их лживым словам и покинет лагерь, на походе можно поставить крест, а значит, мы не сможем исполнить последнюю волю великого хана. Продолжение похода очень важно для нашего рода, как и то, что на престол сядет Джанибек. Этот юноша благоволит нам и чутко прислушивается к мудрым советам матери.

Последние слова Товлубий произнёс шёпотом, но лицо Боролдая оставалось недвижным. Он даже бровью не повёл.

— Завтра назначен военный совет. На нём Тенибек, возможно, объявит об отъезде. Приглашены многие темники, эмиры Улагджи, Мурад, Кельдибег… Я немного захворал и туда поедет тысячник Алчи.

Бей ещё долго говорил и когда сотник покинул юрту, его глаза горели азартом. Ещё бы! В случае успеха ему была обещана должность тысячника и сорок сум серебром! Огромные деньги.

Спустя двадцать часов. Ставка Тинибека

В белоснежный шатёр возвышающийся, словно небоскрёб, над серым морем кибиток со всех сторон стекались богато одетые всадники. При входе нукеры и темники оставляли коня, сдавали оружие слугам, вынимая родовые мечи из ножен. Подойдя ко входу, просовывали голову в юрту и лишь потом, проходили, бережно переступив порог. К северному же входу слуги катили арбы полные даров. Боролдай лично возглавил такую процессию из тяжело груженных повозок, в каждую, впряжено аж два быка. Подойдя к первому кольцу охраны их заставили сдать оружия, около второго, десятник с лисьим хвостом подошёл к нему лично.

— Сайн байна уу? (Всё ли у вас хорошо?)

— Сайн, сайн уу? (Всё хорошо, а как у вас?)

— Слава эллаху, никаких проблем. Что везёте уважаемые?

— Подарки наследнику от темника Товлубея.

Откинув покрывало, десятник увидел слитки меди и серебра, искусно украшенные бирюзой и насечкой хорезмийские кувшины, золотые блюда из Мерва, свернутые в рулон персидские ковры.

— Взяли богатую добычу?

— Наместник очень хотел покинуть город через подземный ход, но немножечко не успел. Самую малость.

Над шуткой Боролдая посмеялись, но повозки от осмотра это не спасло. Вскоре дошли и до основного груза, укрытого тканями.

— Что это?

Боролдай в ответ пожал плечами и легко вытащил один из бочонков, выбил крышку. Оттуда потянуло гвоздикой.

— Пряности, соль, какие порошки для женской красоты. Признаться я толком не знаю, что туда положили отраки, но будь уверен, они отобрали лучшее из добычи. Наследнику понравится.

— Дай то бог. Оставляйте. Мы сами отвезём подарки.

— Кхм. Понимаешь ли, — взяв под локоть десятника, посланник Товлубея отвел его в сторону, — я вот о чём хотел попросить, уважаемый?

— Бюри, — подсказал военный.

— Да-да, уважаемый Бюри. Слышал, подарки хану складывают справа от трона.

— Так и есть.

— Мой господин был бы ОЧЕНЬ вам признателен, если его дары оказались чуть ближе, прочих. Согласитесь, они достойны внимания повелителя?

Бюри с прищуром посмотрел на Боролдая.

— Такими вопросами я не занимаюсь, подарки расставляют евнухи. К тому же вы явились последними, хан уже на месте и исполнить просьбу твоего господина будет затруднительно.

— К сожалению наш груз тяжёл. Как бы мы не погоняли быков, обогнать лошадь они не в состоянии, — вздохнув, сотник достал внушительного размера мешочек и подбросил в руке, к подчеркивая мимикой тяжесть груза. Развязав шнурок, Боролдай вытащил монету и попробовал на зуб. — Чистое золото.

Глаза десятника заблестели.

— Пожалуй, я смогу устроить, чтобы дары Товлубия поставили чуть ближе. Ваша добыча действительно достойна внимания и её куда больше, чем привезли остальные. Мешочек незаметно перекочевал к десятнику, однако сотник и не подумал уходить.

— Если, уважаемый Бюри, сделает так, что наши подарки окажутся ещё ближе, то, — Боролдай достал и подкинул в руке второй мешочек, ещё большего размера, — этот скромный подарок достанется лишь ему… Нет-нет-нет! — когда Бюри потянул руки, сотник ловко спрятал подарок за пояс. — Ловить змею чужими руками, могут многие. Я должен лично удостовериться.

Бюри насупился.

— Ты ведь понимаешь, я не смогу отвести тебя в шатёр.

— И не надо. Тысячник расскажет. Ему я доверяю как себе. Клянусь Небом и предками, ещё до захода солнца золото будет твоим.

— По рукам! — обрадованно вскрикнул десятник. — Достаточно! — крикнул Бюри уже своим воинам, осматривающим повозки. — Доргэнэ, останешься за главного. Я лично сопровожу дары Товлубия к хану. А ты, — он вновь развернулся к Боролдаю, — не уходи.

Когда нукеры взялись помогать собирать разбросанные при обыске дары, никто из охраны не обратил внимание, как узким шилом проткнули дно одного из странных бочонков.

Боролдай с людьми отошел чуть дальше и, следуя «просьбе» Бюри, ожидал завершения совета…

На закате, земля вздрогнула. Шатёр Тинибека подёрнуло рябью, вздуло как воздушный шарик и следом разметало на тысячи белых тряпок. Вместе с шатром в воздух взлетели десятки тонн сухой земли, щепы и окровавленных остатков людей. Триста килограмм пороха оставили на месте ставки лишь глубокую воронку, куда вместе с пылью опускались остатки шатра, окропленные кровью наследника Чингиз-хана. Ударной волной разметало всех нукеров около палатки, неслабо приложило и десяток Бюри. В хаосе и пыли, контуженный десятник увидел недавнего знакомца. Однако тот, вместо поддержки крепко ударил в ухо свалив с ног.

— За что?!

— Вернулся должок отдать! — тяжелый камень обрушился на голову Бюри, отправляя его в мир духов. Вскоре туда отправился весь его десяток. В неразберихе, образовавшейся после пожара и не такое можно было провернуть. Было бы желание.

Ябгу или йабгу(др. тюрк. ?????; jab?u, yabgu, реже yabghu) — западно-тюркский титул верховного правителя. Предположительно, титул происходит из кушанского «явуга». Титул «явуга» (кит. еху??), согласно цз. 231, ч. 2 «Си Юй» (Западный Край) китайской династийной истории носили в VI–VII в. правители Тохаристана, подчинившиеся туцзюэ (тюркам рода Ашина). Применительно к данной истории имелся ввиду один из летних дворцов ябгу западно-тюркского каганата.