Волонтеры атомной фиесты

– Теперь, — отозвалась 20-летняя таитянка Рокки Митиата, vahine Накамура, — тебе надо ложиться спать. За всю неделю, что мы здесь, ты совсем не отдыхаешь, так нельзя!

– Пожалуйста, — попросил он, — дай мне еще несколько минут. Ты такая красивая, и вот сейчас, когда ты сидишь на парапете веранды, на фоне неба, мне представляется, что ты волшебное существо, kami самой яркой из звезд.

– Иори… — она чуть слышно вздохнула, — …Я просто женщина, которая тебя любит. И я волнуюсь, что ты очень мало спишь, и очень много работаешь.

– Извини меня, — он поднялся из плетеного кресла, подошел к ней и нежно погладил по смуглому гладкому плечу, — давай, я объясню. Есть такие вещи, которые должны быть сделаны точно в срок. Сейчас нашему Верховному суду, и лидерам Фиджи и Бугенвиля нужен полный проект текста Тройственного договора об Унии, поэтому, я должен был отредактировать и отправить текст сейчас, не позже. Детали не так важны, поэтому я просто формально заполнил пробелы в тексте леди Селины Мип Тринити. Разумеется, Тринити заполнила бы эти пробелы гораздо лучше, но, пути кармы легли иначе…

…

*22. Контуры Унии уже видны

Полдень 6 января 3 года Хартии.

Остров Новая Ирландия (500 км к северо-востоку от Большой Новой Гвинеи).

Юго-восточный берег, пляж Ост-Элизабет на полуострове Хуриси — туземная деревня Ногоного, узловой пункт на старой германской дороге Болуми.

Бугенвильский майор Атлари, типичный меланезиец атлетического сложения, лежал в удобном углублении у вершины холма и смотрел в бинокль на деревню. Эта деревня у перекрестка дорог ничем не отличалась от любого другого первобытного поселения на Новой Ирландии. Одиннадцать хижин и длинный дом в центре. Это Атлари и сообщил своему напарнику здесь на наблюдательном посту — меганезийскому комбригу Ле Нинто (этническому вьетнамцу, известному под прозвищем «Товарищ Ленин»).

– Знаешь, Ленин, это обыкновенная папуасская деревня. Жители смылись, и правильно сделали. Им лучше переждать в горах, пока идет зачистка. А центральный длинный дом называется буамбрамра. Общественное здание, вроде ратуши. Тот дедушка, что сидит у входа в буамбрамру, на все плюнул, потому не смылся. Самые старые папуасы в деревне считают себя, как бы, частью Верхнего мира предков. О чем им беспокоиться? А вот тут странность: мусорная куча великовата для такой деревни, и слишком близко к хижинам.

– Это не мусорная куча, — ответил Нинто, — это все взрослые мужчины, которые жили в деревне. Гуркхи оставили в живых только женщин, детей, и этого дедушку.

– Вот оно что… — протянул бугенвилец, — …Значит, женщины и дети взяты в заложники, сидят в буамбрамре, а дедушка выставлен наружу в качестве маяка и рупора.

– Так точно, — меганезийский комбриг кивнул, — надо бы вытащить заложников.

– Ясно-ясно. Значит, ты меня попросил прилететь, чтобы посоветоваться?

– Да. Ты лучше знаешь этот оперативный театр.

– Еще бы. Но, сейчас от моих знаний толку — ноль. Я вижу то же, что и ты. Деревню на поляне между холмами и пляжем, и дедушку у входа в буамбрамру.

– Нет, Атлари. Ты видишь больше, чем я. Ты знаешь, что такое буамбрамра, ты знаешь привычки папуасских дедушек, ты даже заметил, что мусорная куча неправильная. Ты наверняка можешь заметить и изобрести, что здесь можно сделать.

Майор Атлари отложил бинокль, отполз чуть назад, и спросил у комбрига, повторившего такой же маневр на грунте:

– Курить есть?

– На, держи, — Нинто протянул ему пачку тонких армейских сигар.

– Угу… — произнес бугенвилец, прикурил и спросил, — …А тут последняя группировка гуркхов? Я имею в виду, из того брунейского десанта?

– Да. Последняя. И я, блин, не знаю, как тут разрулить. Я потому попросил тебя срочно прилететь сюда. Это же наши с вами общие исторические туземцы. Надо спасти их.

– Это верно… — майор Атлари выпустил изо рта струйку дыма. — …А как вы так быстро обнулили остальных гуркхов? Их же было полторы тысячи, и они классные бойцы.

– А так, — сказал Ле Нинто, — ты слышал про штамм Андромеда?

– Я кино «Штамм Андромеда» смотрел. Это фантастика по Майклу Крайтону, тому, по которому еще сериал «Парк Юрского периода».

– В тему, — сказал вьетнамец, — а ты помнишь, про что кино?

– Так, примерно, — сказал бугенвильский майор, — там какой-то кристаллический вирус, принесло метеоритом из космоса. Такая зараза, хуже чумы.

– В тему, — повторил Нинто, — но у Крайтона это фантастика, а у нас, типа, реальность. Биологическое оружие. Короче: «штамм Андромеда» это модификация риновируса.

– Риновирус это же просто насморк, а? — спросил Атлари.

Вьетнамец коротко кивнул, и подтвердил:

– Да, риновирус, это насморк. Но штамм Андромеда, это такая модификация, которая в человеческом организме срабатывает всего за несколько часов, и дает температуру 40 с лишним. Такая температура четко держится два дня. Дальше, если человек не умер от перегрузки сердца, или от обезвоживания, то на третий день уже будет здоров. Короче: «Андромеда» не опасна для человека в хорошей физической форме, и за счет бешеной температуры подавляет многие инфекции. Другие бактерии и вирусы просто дохнут.

– Ни хрена себе, антибиотик… — проворчал Атлари, — …А мы тут все не заразимся?

– Это вряд ли. В открытом поле под солнцем вирус довольно быстро распадается.

– Уф! Ну, хорошо, если так. А кто сделал такую штуку?

– Это фирма Мастерсов на атолле Уилимо, в центре архипелага Кука. У тебя в кармане палмтоп-коммуникатор этой фирмы. Марка «Uilimo-OE», точно?

– Точно, — сказал Атлари, и с некоторой опаской постучал по карману, в котором лежал палмтоп, — а при чем тут этот долбанный штамм Андромеда?

– При том, что там тоже вирусы. Они вместо полупроводниковых микросхем, во как!

– Ну, блин, Ленин, ты как скажешь…

– В нем модификация других вирусов, — успокоил его комбриг Нинто, — таких, которые размножаются в клетках каких-то бактерий, а в организме человека ни-ни.

– Уф, блин… — выдохнул Атлари, — …Хвала радужному змею Уунгуру, если это так. А объясни, как вирус может быть вместо микросхемы?

– Я сам в это не очень врубаюсь, — признался вьетнамец, — я знаю только, что Мастерсы эту технологию где-то стырили и стали юзать еще до Алюминиевой революции. А штамм Андромеда, это та же технология, но не для электроники, а для медицины и войны.