Волшаны. Пробуждение Земли

– Лиз...ты уверена?

– Да, - проговорила каким-то писклявым голосом, - я сейчас проберусь через черный вход и пройду к себе в спальню. Все будет хорошо.

Главное, говорить уверенно! У меня, кажется, получилось. Во всяком случае Адриан чуть расслабился и проговорил:

– До следующих выходных, водница. Жди писем.

– И ты не расслабляйся.
– улыбнулась в ответ и попятилась к калитке.

Адриан продолжал странно меня рассматривать. То ли не понимал, почему я пячусь, то ли думал, почему я пытаюсь нащупать ручку от ворот, стоя к ним спиной, а не пытаюсь развернуться. Я и сама не совсем понимала своих действий. В голове мысли скакали туда-сюда, точно стадо бешеных волшан.

– Иди, - прошептала, наконец-то нащупав круглую ручку ворот.

Те, почувствовав одного из хозяев, послушно и едва уловимо щелкнули, приоткрываясь.

– Подожду пока ты зайдешь в дом.
– сообщил Адриан.

Сэйр со стоном-рыком уронил лобастую голову на передние лапы. Кажется, он готов был побиться о землю, так хотел обратно в школу. Но Адриан не обратил внимание на его гримасы. Лишь махнул мне рукой и коротко улыбнулся.

Он все еще выглядел слегка странным. Может, думает о том случайно подслушанном разговоре?

Мне очень хотелось пятиться и дальше, чтобы подольше не расставаться с Адрианом, но остатки здравого смысла подсказали, что этого лучше не делать. Упасть на пятую точку перед лицом мага огня… ну это не самый лучший вариант завершения такого вечера. Потому я еще раз махнула рукой и буквально заставила себя отвернуться. Ноги не желали идти к дому. навалилось понимание, что даже если меня не поймают сейчас, то выловят утром.

“Можно встать пораньше, - рассуждала я, идя по освещаемой мягкой дорожке, слушая таинственный шелест листьев тут и там, - одеться и выскользнуть из дома, сразу в школу. Нанять экипаж на площади и до самой школы. А там уже родители меня не достанут, успокояться”.

План выглядел неплохо. Оставалось только привести его в действие.

Окна в доме выглядели темными и сонными. Я очень надеялась, что родители уже легли спать, хотя кто-то внутри меня ехидно шептал, что вряд ли они смогут видеть хорошие сны, пока их дочь где-то бегает.

Тем не менее, когда я проникла через черный ход, в доме стояла тишина. Ну да, время уже шло к полуночи. А мама предпочитала ложиться не позже одиннадцати, считая, что таким образом она сохраняет свежий цвет лица. Папа же вставал очень рано, так что тоже предпочитал отправляться в постель не слишком поздно.

Я на цыпочках преодолела узкий коридор, соединявший черный ход с кухней, сейчас темной и пахнущей выпечкой. Потом неслышно пересекла гостиную, где длинные тени от садовых фонарей лежали на полу, а затем юркнула в малую гостиную. Там прислушивалась к звукам, но пока все было тихо. Потому, подобрав юбки, я осторожно ступила на лестницу.

Шаг…

Второй…

Седьмой…

Свет в гостиной вспыхнул так внезапно, что я на мгновение зажмурилась.

– Элизабет Килей!
– голос отца буквально пригвоздил меня к месту.
– Потрудитесь объяснить, леди, ак назвать ваше поведение?

“Спасите”, - пискнуло что-то внутри, пока я очень медленно поворачивалась к отцу.

Он стоял внизу, одну руку положив на голову Тьера. Судя по вздыбленной шерсти фьюрри, что серебрилась лунным светом, мой папа сейчас был очень зол. Прямо таки в ярости. Это же можно было заметить по каменному выражению его лица.

– Доброй… - я сглотнула.
– ...ночи.

Тьер тихо зарычал, но осекся, когда ладонь отца провела по его загривку вверх-вниз.

– Я думала ты выросла.

Эти слова прозвучали как пощечина. Даже щеки запылали. Лучше бы папа кричал, грозил всевозможными карами. А этот тихий голос, в котором звучало неприкрытое разочарование…

И самое мерзкое, что мне даже нечем крыть.

– Я не хотела видеться с Леонаром.
– прошептала тихо-тихо.

– Не хотела так сильно, что решила нас опозорить?

Ну давай же, накричи на меня! Только не говори таким тихим голосом.

– Я не хотела!

Всего двумя фразами отец заставил меня сейчас трястись от стыда. И то, что казалось храбрым поступком, предстало совсем в другом свете.

– Иди к себе.
– так же тихо проговорил он.
– Не шуми, твоя мама легла сразу, как ушли гости. Надо сказать, они были очень вежливы и приветливы. А еще сильно сожалели о том, что ты приболела и не смогла спуститься. Мама так расстроилась, что у нее началась мигрень. Пришлось наложить исцеляющее заклинание. Она будет спать до утра. Надеюсь, ты сумеешь нам объяснить свой поступок.

После чего он отвернулся и ушел в сторону кабинета, оставив меня на лестнице.

В комнату я поднималась очень долго. Ноги казались каменными, неповоротливыми.

Стыдно и одновременно я понимала, что оставшись на вечере могла бы не удержаться и наорать на Леонара. При одной только мысли о его смазливом лице и снисходительном взгляде, в висках начинали стучать молоточки.

Даже с Адрианом переписываться не хотелось. В груди жгло от слов отца. А плакать не получалось. Так что я просто стянула одежду, накинула ночную рубашку и забралась под одеяло.

Я обязательно объясню им завтра все. Может, они не так поняли меня вчера, когда рассказала про Леонара? Может, надо было сообщить все мелочи?

Да! Утром так и сделаю. Уверена, что родители меня поймут! Скорее всего все равно накажут, но хотя бы поймут!

Я плотнее закуталась в одеяло. Из приоткрытого окна тянуло свежестью и запахом осени.

“И что такое Улленару?” - промелькнула сонная мысль.

Я думала, что не сумею заснуть, но решение сообщить родителям все подробности ссоры с Леонаром успокоило. Не верилось, что они останутся на его стороне. Потому сон пришел незаметно.

Но спокойным он не оказался.

Мне снилась война. Кровь текла по мостовым Клейрона, струйками стекала из-под закрытых дверей домов. Где-то далеко слышались крики, я различала некоторые заклинания. А рядом кто-то крепко держал меня за руку и шептал:

– Войну развязали обе стороны, Лиззи. И она до сих пор идет, только не на виду. Пока одни считают виновными других, равенства не будет. А значит, война может начаться снова. Снова кровь и жертвы. Снова разрушения. Только потому, что часть магов считает себя умнее и порядочнее, чем другие.

Я все пыталась посмотреть на того, кто находился рядом, но почему-то не могла. А голос - усталый голос не менее усталого мужчины - продолжал литься в уши.

– Смотри, Лиззи, что ждет нас всех. Смотри. Это не прошлое.

Я и сама видела, что это не прошлое. Потому что узнавала Клейрон моего времени.

А потом увидела Адриана. Он стоял на коленях, прямо на окровавленной мостовой. А его волшан... он лежал, распластав крылья.

– А был ли неправ Зарекк?
– услышала я перед тем, как заорать.