Волшебная Башня
Шрифт:
— Хм... Я работаю над этим.
Мадам кивнула и посмотрела на Исидору. Они глядели друг на друга, как заговорщики.
— А ты, Исидора? — нашлась Уна, что спросить, и возненавидела себя за вранье. — Как справляешься с подсказкой?
Красотка нырнула обратно на подушку и взмахнула бровями:
— Час назад уже разгадала. Слушай, я удивлена, что ты еще не справилась, — она притворно зевнула и щелкнула пальцами. — Просто, как раз и два!
Мадам хлопнула в ладоши:
— Моя дочурка! Ни на пядь умна!
Уна представила, как если бы Дьякон был тут, он не удержался бы,
Всего мгновение спустя девушка еще раз пожалела, что друга нет рядом, хотя на этот раз не хватало его поддержки, а не грамматических советов.
— Только посмотрите на подол этого платья, — послышался резкий, предвещающий беду голос позади Уны.
Уна обернулась. Директриса Пуше нарисовалась в дверном проеме. Создавалось впечатление, что ее стеклянный глаз смотрит в сторону здорового, а здоровый в это время угрожающе косится на Унины ноги.
Впервые за вечер Уна посмотрела вниз и увидела, что подол ее платья обгорел во время битвы с обезьянами, и она со стыдом поняла, почему смеялись девушки на лестнице. Уна была так поглощена тем, что проигрывает Исидоре, не говоря уже о таинственном исчезновении чаши, что не догадалась переодеться. Из-под темной обгоревшей ткани выглядывали белые носочки, а платье оказалось на несколько сантиметров короче, чем было с утра, когда она его одевала.
— Ах, это! — смущалась Уна, разглядывая свои лодыжки. — Ну, это... В общем...
— Крайне неприлично! — отрезала мадам Пуше. Ее здоровый глаз блеснул ярче, чем стеклянный. А когда Уна заметила в руках директрисы розги из приемной, было уже слишком поздно. Тощая дама замахнулась грозным оружием, гравировка со словом «НЕПРИЛИЧНО» мелькнула перед глазами, словно газетный заголовок, и Уна зажмурилась в ожидании удара.
Глава седьмая: Шёлк душителя
— Она действительно тебя ударила? — Дьякон взгромоздился на зеркало, в голосе звучал ужас.
Уна аккуратно устроилась в кресле перед туалетным столиком, присев пострадавшим задом на мешок с не тающим льдом.
— Как пить дать, — огрызнулась она. — И я не понимаю, как вы оба позволили мне на людях появиться в таком виде?
Самулиган внимал претензии хозяйки около двери, под сенью ковбойской шляпы, как всегда, виднелась лишь коварная улыбка:
— Мне показалось, что тебе так идет. Ну, в общем, прогрессивненько. Погоди, через три месяца все девчонки станут поджигать подолы, так что магазины на Темной, от Стеклянного портала до самого Нью-Йорка, прокоптятся.
— Очень остроумно, — ответила Уна, разглядывая себя в зеркало. — Просто писк моды!
Она внимательно оглядела свою комнату в отражении зеркала и решила, что та ни за что не прошла бы строгую инспекцию директрисы Пуше. На туалетном столике громоздились стеклянные флаконы и лабораторные мензурки вкупе с весьма неопрятными стопками бумаги.
Затем вытащила из кармана конкурсную ленточку с подсказкой и спародировала самодовольный тон Исидоры.
— Просто, как раз и два! — она бросила ленточку на стол. —
Похоже, теперь наш главный подозреваемый в похищении чаши — мадам Айри.— Это как? — удивился Дьякон.
— Ну, как я уже говорила по пути домой, под люком ты нашёл вовсе не Исидорино кольцо. А её матери.
— Но по твоим словам, мадам Айри заявила, что обронила кольцо, когда они с архитектором столкнулись и облились супом, — возразил ворон.
— А потом что? У кольца ноги выросли, и оно отправилось к фургону?
— Ну, вдруг это волшебное кольцо? — предположил Самулиган.
— Существует такая возможность, — призналась Уна. — Но это еще не объясняет, почему оно слетело с руки перед сценой, а затем закатилось под фургон. Если, конечно, мадам не лжет. Может быть, она специально врезалась в архитектора.
— Зачем ей это надо было? — поинтересовался Дьякон.
— Давай рассмотрим такой сценарий, — предложила сыщица, — мадам Айри заползает под фургон, чтобы проникнуть внутрь и украсть Чашу. Кольцо соскальзывает с пальца, и она вымазывается в грязи. Украв Чашу, мадам возвращается на вечеринку и сталкивается с архитектором. Суп проливается на ее платье, и они вдвоем падают на землю. Мадам Айри использует это как предлог вернуться домой, чтобы переодеться. Потом она обращается к Чаше-Оракулу, чтобы узнать для Исидоры ответы на подсказки.
— Но где же она прячет Чашу? — спросил Дьякон. — Перед тем как уйти с вечеринки, как она незаметно выносит ее из парка?
— Хороший вопрос, — согласилась Уна. — Возможно... Она прячет ее под платьем?
Самулиган запрокинул голову и залился смехом так, что Унино зеркало треснуло посредине. Дьякон спрыгнул с зеркала, вскрикнув от удивления, и затем примостился на спинке кровати.
— Самулиган! — крикнула Уна. — Посмотри, что ты наделал?!
Эльф откашлялся:
— Простите меня, — извинился он и затем плюнул на свой палец. Слюна капелькой собралась на кончике его длинного костлявого пальца, которым слуга провел по трещине на зеркале, после чего та исчезла, и зеркало стало, как новенькое.
— Что ж, ты только что спас себя от семи лет невезения, — сказала девушка.
— Только от семи? — удивился слуга. — Это ничего. Когда-то в Чудоземье у меня был кузен, так его «черная полоса» растянулась на триста лет.
Девушка улыбнулась. Нечасто Самулиган говорил о своей жизни до Маятника. Она интересовала Уну. Однако сейчас не стоило отвлекаться.
— Ладно, — продолжила сыщица, — что вы думаете о моей теории по поводу мадам Айри?
— Довольно скучно, — прокомментировал Самулиган.
Дьякон раздраженно встряхнул крыльями:
— А ты не думаешь, что стоит полностью сконцентрироваться на подсказках? — он указал клювом на ленточку, лежащую на столике. — Или ты уже забыла, что произошло сегодня, пока ты тратила время на ерунду?
Уна вздохнула, елозя в кресле. Зад тут же зажгло в том месте, куда пришелся удар директрисы Пуше. Сыщица взяла в руки ленту:
— Дьякон прав. Давайте докопаемся до сути прямо сейчас.
Однако к следующему утру Уна не приблизилась ни на йоту к разгадке. В голове, как заезженная пластинка, звучал голос Исидоры: «Просто, как раз и два!»