Волшебная реликвия

– Нет! – закричал Правитель.

Но обезьяна уже летела сверху. Прямо на шар в корзине.

– Нет! – хрипло повторил Правитель и кинулся к шару.

– Ай! – закричала одна из придворных дам.

Обезьяна вцепилась в волосы правителя, разрушая державную прическу. Правитель пытался судорожно дотянуться до корзины. Кто-то из офицеров рванулся ему на помощь. Каблуки поехали по скользкому полу. Черный табурет рухнул на вощеный инкрустированный паркет. Хрустальный шар, сверкнув, вылетел из корзины и упал на пол, пустив тучи хрустальных брызг.

На этот раз общее «а-ах!» пронеслось по залу. Галику показалось, что время замедлило свой бег. Он видел безобразную кучу людей, которая медленно копошилась. Зеленые мундиры, лакированные голенища сапог, отсверкивающие шпоры, женские кринолины, отлетевшие парики. Он не видел целой картины, все было словно разорвано на куски – шевелящийся белый китель, нервные руки, покатившийся по полу стеклянный пузырек, из которого капала черная жидкость. Правитель ползал по полу среди прочих копошащихся тел и скрюченными пальцами пытался собрать хрустальные осколки. Рядом с ним оказался человек в балахоне. Незаметным движением он достал из-под полы еще один пузырек, брызнул чем-то на спину и затылок Правителя и быстро отошел в сторону.

Человек в белом кителе еще продолжал ползать, но движения его становились все более дергаными, а руки... Галик мог поклясться... руки все более скрючивались и зеленели. Вместо желтоватых ногтей обозначились серые коготки. Китель сползал с худеющего зеленоватого тела, словно приобрел самостоятельность. Отпал один сапог, странным образом сами собой волочились синие штаны с красным кантом.

– Держи ее! – раздался крик.

Огромная зеленая ящерица промчалась по хрустальной куче. Второй сапог почему-то стоял вертикально. Штаны еще шевелились.

– Змея! – закричала придворная дама и упала без чувств. Люди побежали в разные стороны. Во всех дверях возникла давка. Черно-зеленая ящерица-змея с желтыми пятнами, со злыми умными глазками, металась в поисках выхода.

– Это не змея, – тихо сказал Якоб Якоби. – Это саламандра.

Человек в балахоне вышел на ступени дворца. Из приоткрытых окон зала приемов все еще доносился шум, женские крики и визг.

– Вот бабы! – злобно сказал вице-колдун. – Чего взбеленились? Саламандры не видели?

Глава 47 Заслужил ли министр орден Зеленого Попугая?

Король Виван за последнее время заметно сдал. Он уже не в силах играть роль отца нации, мудрого и сурового. Он на глазах превратился в того, кем внутренне всегда и был, – в человека слабого, неискреннего и недалекого. Больше всего ему хотелось затеряться в своей огромной королевской постели за ворохом стеганых одеял. И чтоб никто не беспокоил.

Заброшены камчатый шлафрок, в вылинявшие редеющие волосы не вплетаются папильотки. В длинной белой рубашке король лежит на постели и слушает доклад министра почтовых сношений:

– Ваше величество, невероятные слухи...

– С-сто такое? – Король Виван, когда не в духе, или испуган, или в волнении, шепелявит и вместо шипящих начинает произносить странное межзубное «т-с-сс»...

– По одной из версий, наш заклятый враг Правитель, окруженный нашими славными войсками, не стал дожидаться позорного плена и покончил с собой.

– Да-а-а!? – Король оживился. – Не мозет быть!

– Но это скорее всего так.

– Невероятно.

– И все же.

– Не верю. И не поверю никогда.

– Но гонцы сообщают.

– Ах гонссы?! – Король в волнении сел на кровати, выпростав из-под перины тощие ноги.

– Да! Они доставили депешу! – приходя в ответное волнение, вскричал министр.

– И как зе это произосло... о... э... произош-с-шло? – Король поерзал на кровати, потирая ладоши. – С-сто он ссделал, гнусный нас враг и ненавистник?

– Сообщают, что он выпил горькую настойку.

– Настойку? Горькую?! – Король радостно хлопнул в ладоши. – И сто высло?

– А сразу вслед за этим он выстрелил в себя из старинного кремневого пистолета. Знаете эти жуткие пистолеты? Пуля размером с перепелиное яйцо!

– Перепелиное яйсо? Потрясаюссе! Выстрелил? В себя? И?...

– И упал бездыханный.

– Бездыханный? Ай-се-се! И взаправду упал?

– Загнулся, ваше величество, извините, за непарламентское выражение.

– С-сто? – Король нахмурился. – Парламент? Не надо про парламент. Я не люблю парламент. И этих пустых и вредных болтунов тозе терпеть не могу.

– Простите, ваше величество. Это была метафора. Я просто хотел сказать, что наш главный враг того... гигнулся...

– Гигнулся, говорис? Да!? Это здорово. Тертовски здорово. Ты полусись орден... Только про метафоры больсе не надо.

– Сердечно благодарю, ваше величество, – министр низко поклонился.

– Два ордена – Серебряной Подвязки и Зеленого Попугая.

– Тронут навеки – Министр поклонился еще ниже. – Зеленого Попугая у меня еще нет. Это такая честь!

– Ты заслузил.

– Мои чувства превыше всякой благодарности, ваше величество.

– Только знаес сто?

– Слушаю внимательно, ваше величество.

– Нам надо убедиться, сто он гигнулся. Распорядись доставить сюда его тело. Пусть придворные враси посмотрят.

– Ваше величество, боюсь, это будет трудно сделать.

– Посему?

– Тела нет.

– То есть как это нет?

– А вот так. Нет, и все.

– Сто, и зубов не осталось? Его противных зелезных зубов.

– И зубов, ваше величество.

– Зубного врася его допросили?

– Разумеется, ваше величество.

– И сто?

– Бесполезно, ваше величество.

– Неузели?

– Зубов нет. Волос нет. Рук и ног нет. Ничего нет.

– Ты меня огорсил. А я собрался дать тебе орден Попугая. Осень славный орден. Многие министры спят и видят заполусить этот орден, а я им – фиг! – Король соорудил внушительную дулю и сунул под нос министру.

– Кстати о попугае, ваше величество. Дело в том, что прошел еще один странный слух. Будто бы Правитель не гигнулся, простите, а хуже, гораздо хуже – превратился в какую-то облезлую птицу, которая выпорхнула в ближайшую форточку и улетела в неизвестном направлении.

– Птиссу? Облезлую? – Король радостно выпучил глаза и снова застучал ладошами. – Тозе хоросая новость.

– Замечательная, ваше величество. Как раз говорят, что в попугая и превратился. В жалкого облезлого попугая.

– В фортоску? В неизвестном направлении? – Король внезапно озаботился. – Надо сделать это направление известным. Надо поймать эту птиссу и засадить в клетку. Мы бы ее кормили псеном.