Волшебство на грани или снежное путешествие

– Я вернусь, - пообещал я, сжимая кувшин.

– Не ты первый так говоришь, но…

– Я вернусь! – повторил я, твёрже. Ведь это – единственная надежда исцелить Карси.

Без лишних слов Хранитель озера открыл дверцу, скрывающую за собой тускло-красную темень. Я встал на четвереньки, чтобы пролезть в эту дыру, и, одной рукой держа кувшин, пролез туда. Холодная каменная поверхность этой узкой пещеры, не позволяющей подняться в полный рост, была довольно гладкой. Но дверца закрылась, оставив лишь тусклый красный свет, казалось, что это светился сам потолок, какой-то неизвестный минерал на нём. Но вдаваться в такие подробности и даже задумываться о природе его свечения я не мог, столкнувшись с большой проблемой.

Гладкий пол вдруг перестал быть таковым. Ужасно острые камни вонзились мне в ладони, раня их до крови, впивались в колени и в ноги, терзая раны, полученные в схватке с Январисом.

Я медленно, но упорно продвигался дальше, приподняв лодыжки и увеличивая нагрузку на колени. А камни впивались сильнее, глубже. Моя кровь стекала по ним, казалось, что эта пещера действительно живая, и она жаждет получить больше. Я залез в пасть к хищнику, к зубастой акуле или крокодилу, но не собирался поворачивать назад. Дрожа, чувствуя невыносимую боль и держа кувшин поочередно каждой рукой, упрямо стремился к озеру. Я не собираюсь сдаваться из-за каких-то глупых царапин…

Я вздрогнул, исказив лицо в мученической гримасе и закусив губу, напоровшись ладонью на особенно острый камень, пещера жаждала крови и не собиралась убирать свои «зубки».

Казалось, что каждую минуту камни становятся больше и острее, этот хищник и не думал сжалиться. Но мне нужно дальше. Карси должна получить воду из озера. Она не будет в вечной коме!

Я не отступлюсь!

***

Вцепившись в твердые перья хищной птицы, Сулитерия поднималась ввысь. Внизу разгоралась не самое приятное зрелище: пылающая деревня, паникующие жители, в собравшиеся на центральной площади. Теперь же противник стрелял из катапульты в стены деревни, возведенные из прочного дерева. Шары проламывали их, сбрасывая защищающих Кульково лучников, причисленных к оборонительному гарнизону населенного пункта.

Зольтер обещал, что сможет защитить этих несчастных жителей деревни, но он же не справится со всем один! Враг прекратил засыпать Кульково градом из катапульт и перешел в прямое наступление, проникая в деревню через проделанные в стенах дыры. Темно-коричневая кожаная броня придавала наступающим сходство с тараканами, особенно, если судить с высоты, на которой находилась Сулитерия.

«Садись на птицу! Лети! Зажги сигнал!» - Трегторф, тяжко вздохнув, вспомнила, как прокричал ей это Зольтер, пробираясь сквозь толпу. Он не мог сам отправиться зажигать огонь, так как птица позволяла приблизиться к себе только девушке. Сулитер не пришлось долго уговаривать, да она и рада была оказаться хоть чем-то полезной людям, с которыми отправилась в путешествие. Может даже, после того, как она зажжет сигнал своим колдовским зелёным пламенем, Золотский её станет уважать и прекратит всякий раз коситься, словно она задумала что-то нехорошее. Если, конечно, выживет…

Вот он – лес из молодых сосен, а за рекой – сигнальная башня – высокое строение с окнами, похожими на глазницы свирепого чудовища. На крыше этой башни располагалось массивное костровище. Да, если это поджечь – то на многие мили вперед видно будет!

– Я могу быть полезной! – воскликнула Трегторф и решительно направила птицу в сторону башни.

Да, сейчас она всем им покажет, на что способна!

Сулитерия, конечно, боялась, но её страх был гораздо слабее, чем желание заслужить к себе расположение. Она ведь – не злодейка, и всегда старалась это показать, а то, что в это еще до сих пор не все верят, срочно нужно исправить. Кроме того, находится сейчас в деревне, в самой гуще событий и смертей, пугает гораздо сильнее, чем полет на птице троллей с целью зажечь сигнал, который должны увидеть патрулирующие войска королевы Алливелии и примчаться на выручку.

Главное сейчас – не смотреть вниз. Войско неприятеля оказалось гораздо больше, чем предполагали в самой деревне. Их было точно больше пятисот. А их лучники, видящие непонятный объект в небе, тут же нацелили на Сулитерию свои стрелы, увернуться от которых было очень трудно, но птица с этим справлялась, недовольно взирая вниз и борясь с желанием кого-нибудь растерзать. Странно, что такое чудище вообще привыкло к Трегторф и слушалось её. Наверное, они были близки друг другу по духу…. Ну, или просто Декабрина в тот раз, что-то нахимичила, и к этому варианту я склоняюсь больше.

Сулитер была уже почти над лесом, когда последняя из стрел угодила птице в крыло, сломав кость, и жуткое существо стало стремительно терять высоту.

– Нет! Только не сейчас! – упиралась Сулитерия, дергая птицу за перья, но та не обращала внимания на свою наездницу. Еще немного, и они врежутся в дерево, которое было у них прямо по курсу. Высокая стройная сосна.

Колдунья видела вошедшую глубоко в крыло стрелу, но дотянуться до неё даже не пыталась. Смысл, если у неё не было никаких целительских навыков. Сделать птице только больнее?

Отвернуть птицу от дерева не получалось, и Сулитер, не придумав ничего проще, спрыгнула вниз, и, столкнувшись с землёй, покатилась кубарем под уклон, наглотавшись песка.

Пошевелившись, колдунья поняла, что падение прекратилось. Она оказалась в кусте, стоящем на берегу реки, расцарапав себе кисти рук, щеку, разодрав коленку и обзаведясь порцией фиолетовых синяков. Говорят, у колдунов очень прочные кости, не знаю, правда ли это, но Сулитер себе ничего не переломала во время своего экстренного катапультирования.

Не спеша приподниматься, она услышала, как переговаривается несколько человек, язык был явно ей не знаком. Похоже, лучники, что её сбили, ринулись в лес найти свою жертву. Нет, показываться им явно нельзя. Но, с другой стороны, тетушка Сулитерии внушала страх одним своим видом, кто сказал, что младшая Трегторф не может так же. Но у неё нет большого опыта в сражениях.

Сулитерия видела, как к реке спускаются четыре мужчины, держащие свои лучи, сделанные из кости какого-то животного, за спинами у них были колчаны, а их кожаная броня имела чуть заметный узор на животах. Их кожаные шлемы были обрамлены волчьим мехом.